Было около восьми утра, когда они подъехали к Слоновьей скале. И что же они увидели первым делом? Бело-голубой полицейский джип возле эвкалиптовой рощи.

— Стоп! — негромко скомандовал Нгвенья и быстро спешился, показав Бену и Мартине, чтобы они сделали то же самое.

— Полиция? — не понижая голоса, сказала Мартина. — Вот хорошо. Чего же мы ждём? Я сейчас побегу и всё расскажу им — про Крысу Ратклифа и про его угрозы и гадости по отношению к Сейди… А может, что-то уже случилось? Ограбили? Или чего-то похуже? Ой, я побегу!..

— Нет! — Нгвенья резко удержал её. — У нас в стране полицейские намного опаснее, чем преступники. Во всяком случае, подходить к ним надо с осторожностью. Давайте сначала узнаем, зачем они здесь. Привяжем коней и скрытно подойдём туда.

Так они и сделали: подобрались поближе к дому Сейди и, стоя за невысоким валуном, увидели вскоре нечто ужасное! Из дверей вышли в сопровождении двух полицейских миссис Томас и Сейди. Мартина с трудом сдержала крик — её бабушка была в наручниках! Сейди шла на костылях, молодой сержант поддерживал её, а она громко и возмущённо говорила:

— …Да, готова повторить, что так и сказала ему: «Мистер Крыса, я застрелю вас и ваших парней, если вы ступите на мою землю!»

— Его фамилия Ратклиф, — поправил сержант.

— Ну и что? — возмутилась она. — Я употребила первую половину фамилии. За это меня ведут в тюрьму? Да, я грозила, что убью его. Но ведь не убила! Он пока ещё жив. К несчастью для нас всех. Я…

— Сейди, — прервала её миссис Томас, — я думаю, чем меньше ты будешь говорить с ними, тем лучше. Они милые молодые люди, и, полагаю, в полицейском участке всё встанет на свои места. Но всё-таки, — обратилась она к полицейским, — я не понимаю, в чём вы обвиняете мисс Сейди Скотт?

— В том, — ответил один из них, — что она угрожала убить мистера Кры… то есть мистера Ратклифа. А за что, мисс Скотт? Может, потому, что у него дела идут лучше некуда, а у вас полное разорение?

— Не говори глупости! — рявкнула Сейди. — Как могу я завидовать человеку, чей бизнес построен на убийстве? На убийстве невинных животных. К тому же причина моего разорения — действия мистера Крысы. Он разогнал всех моих клиентов. Вот его и надо тащить в кутузку, а не меня и не мою гостью, кто вообще тут сбоку припёка!

— Сейди! — опять остановила её миссис Томас. — Умоляю тебя, помолчи. Ты хочешь, чтобы они заперли нас на замок и выбросили ключ? Сержант, — опять повернулась она к молодому полицейскому, — вы можете сказать мне, какие у меня в вашей стране права при аресте?

— Главное ваше право — хранить молчание, — ответил тот. — Так как всё, что вы скажете, будет обращено против вас. И против мисс Сейди.

— Спасибо, сержант. У вас прекрасное чувство юмора, и мне очень приятно познакомиться с вами.

В разговор вступил второй полицейский.

— Послушайте, мисс, — обратился он к Сейди. — А где тот человек, который остался у вас на работе? Нгвенья его зовут. И ещё мистер Ратклиф упоминал каких-то детей. Где они?

— Какое ему дело… — начала с возмущением Сейди, но оборвала сама себя. — Ладно. У меня в гостях миссис Томас с двумя детьми. Сейчас я их отправила с Нгвеньей в Булавайо на три-четыре дня. Пускай немного развлекутся там. А то здесь ни телевизора, ни кино, они скучают.

— Вот-вот, — поддержал тот, кто помоложе. — У меня их тоже двое — и всё время им чего-то надо: новые башмаки, новую одежду, новые книги для школы, новые «дивиди». Я им говорю…

— Заткнись! — прикрикнул на него второй. — Слишком много болтаешь. Поехали в участок!

— А я куда собираюсь? — огрызнулся сержант. — Во дворец к президенту, что ли?

Они подошли наконец к полицейской машине, над которой кружил Магнус, желавший знать, что происходит, и ещё потому, что неподалёку пряталась за валуном его любимица Мартина.

— Что этот чудик тут делает? — недовольно произнёс старший из полицейских. — Хочет капнуть нам на голову?

И он положил руку на кобуру пистолета. Или так показалось Сейди, потому что она сказала:

— Не трогайте птицу, пускай улетит. Вы разве не слышали, что сейчас повсюду птичий грипп, а птицы-носороги его лучшие разносчики. Если он упадёт рядом с вами, зараза обеспечена и вы умрёте в страшных мучениях.

Она оторвала руку от костыля и замахала на Магнуса:

— Улетай! Улетай! — Тут она, наверное, кое-кого заметила, потому что почти так же громко проговорила: — Хорошо, что детей сейчас нет и они не заразятся гриппом. Только этого им не хватает. А мы… Что ж, мы тоже рискуем заболеть, если нас быстро отпустят из полиции, а если нет, то, надеюсь, Нгвенья присмотрит за детьми. И волноваться им особенно нечего: такие у нас порядки…

— Что вы так кричите, мисс? — недовольно сказал полицейский. — Я пока ещё не глухой, а дети вас не услышат из Булавайо. Поехали!

Колёса полицейской машины зашуршали по гравию, потом наступила тишина.

Ребята и Нгвенья вышли из укрытия.

— Что будем делать? — спросил Бен.

У Мартины было такое лицо, словно она вот-вот заплачет.

— Пошли ко мне в хижину, — сказал Нгвенья.

— Не хватает ещё неприятностей у нас в доме!

Эти слова произнесла Мерси, жена Одило, дяди Нгвеньи, в чей дом он привёл Бена и Мартину.

Мерси стояла в дверях, сложив руки на груди, а на спине у неё висел привязанный полотенцем ребёнок. Рядом с ней стоял муж, крепкий, худощавый, чуть не вдвое меньше её ростом. У него был смущённый, виноватый вид, глаза смотрели в землю.

Мерси продолжала говорить, обращаясь к Нгвенье и даже не ответив на приветствие Мартины и Бена:

— У меня ребёнок нездоров. Плачет и ночью, и днём. У нас своих забот полон рот, а ты хочешь спрятать тут детей, чью бабушку арестовали как преступницу. Нет! Ты очень безответственный, Нгвенья!

Мартина хотела перебить её и сказать, что, во-первых, миссис Гвин Томас никакая не преступница, а во-вторых, она Бену не бабушка, потому что Мартина ему не сестра. Хотя очень бы желала ею быть!

Но Мартина ничего не сказала, а Мерси продолжала возбуждённо говорить:

— Да, ты очень безрассудный, Нгвенья! Разве нам нужна здесь полиция, у нашего порога? Ты подумал об этом?

Нгвенья беспомощным взглядом посмотрел на Мартину и Бена и обратился к Мерси:

— Пожалуйста, успокойся и выслушай меня, тётя. Эти дети ни в чём не виноваты. И моя хозяйка, и бабушка Мартины тоже. Им всем нужна помощь. Я не мог оставить детей в «Чёрном орле», потому что он рядом с домом Ратклифа, который виновен во всём, что произошло.

— Ратклиф? — резко повторила Мерси. — А при чём тут он?

— Он виновник всего, что происходит у Сейди Скотт. Он сделал её жизнь невыносимой. Я не говорил вам об этом, так как она не хотела никому жаловаться и велела мне помалкивать. Но теперь буду говорить. Он разорил её — отравил скот, заставил угрозами уйти почти всех работников, отпугнул клиентов гостиницы. Но доказать, что всё это сделал он, невозможно. Он хитёр, как лис, хотя все зовут его крысой.

— Но зачем? — воскликнула Мерси. — Зачем ему так поступать со своим ближайшим соседом? С женщиной?

— Ему нужен леопард Хан, которого когда-то воспитал и выпустил на волю отец Сейди. Она мешает ему поймать или убить зверя, грозит отдать под суд. Вот он и хочет либо от неё вообще избавиться, либо заставить молчать.

— Но почему её арестовали?

— В разговоре с ним она в запале сказала, что застрелит его, если он появится на её земле, а он не то записал этот телефонный разговор, не то подговорил свидетелей, — а может, и то и другое, и подал на неё заявление в полицию. Ну а там у него свои люди, которым он платит за помощь… Вот такие дела, тётушка Мерси. А бабушка этой девочки, — Нгвенья показал на Мартину, — совсем ни при чём. Её арестовали, чтобы запугать мою хозяйку. И детей могут для этого же. Потому я увёл их оттуда. Поняла теперь?

Мерси повернулась к Мартине и Бену.

— Я не знала всего этого, — сказала она. — Ратклиф выкинул моего мужа с работы на шахте, которая близко к его ферме и которую он хотел закрыть. У него везде дружки: он добился, чтобы шахту закрыли, и теперь мы живём на пособие по безработице, едва сводя концы с концами. Так что противники Ратклифа — наши друзья. Добро пожаловать к нам в дом.