Эти два года власть занималась одним — укрепляла себя. Все силы, все рычаги власти были задействованы в одном направлении — укрепить, сделать неуязвимыми свои позиции. И не столько — из любви к командным вершинам, сколько — для того чтобы уйти от ответственности. Проиграй Они — и расплата за грехи могла быть очень тяжелой.

Люди у власти оказались не только политическими банкротами (проиграли все!), но и просто нечистыми на руку людьми. Коррупция, лихоимство, протекционизм в коридорах власти не поддаются никакому описанию. Сегодня, когда им удалось уже хорошо укрепиться, так что можно теперь ничего не бояться, они уже и сами не скрывают этого. Нагло смотрят в глаз телекамеры, словно говорят:

— Да, мы такие. А что?

Как же Они так быстро укрепились?

На армию, безопасность, МВД надежда с самого начала была плохая — люди в погонах быстро разобрались, кто есть кто. Надо было искать поддержки в другом месте. Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе. Если нельзя заменить власть, нужно заменить народ, недовольный этой властью. Сделать его таким же, как они сами.

Под смех и шуточки команды Гайдара были ускоренным порядком отправлены на тот свет старики, хранители нравственности. Оставшиеся в живых в ужасе затихли.

Подрос молодняк — «поколение, которое выбирает пепси». Этим наплевать, что происходит со страной.

Остальные получили право на бесчестие.

Вот! Вот что они сделали.

Было разрешено воровать, обманывать людей, грабить страну и население, менять кожу и окрас… Все это под благонамеренной вывеской: «создается класс собственников». Главное — успеть «замазать» людей. Замазался — все, ты наш, ты обязан нас защищать, это мы тебя сделали таким.

Одновременно по всей России создавались боевые отряды поддержки Президента (мы уже говорили об этом) — отряды криминальных структур. Бойцы мафии! Параллельно шла работа в армии, в милиции, в Министерстве безопасности. Заставить офицеров «крутиться», искать нечестные способы наживы, чтобы как-то прокормить семьи. Замазать, замазать, замазать! Замазался — наш.

И результаты этой работы не заставили себя долго ждать. Можно ли было еще совсем недавно, в августе 1991 года, найти в Армии добровольцев на роль палачей своего народа? Вдумайтесь: их же никто в спину прикладом не толкал, они добровольно — добровольно! — согласились стрелять из пушек по своим согражданам!

Укреплению исполнительной власти мешала власть законодательная.

Сейчас, глядя на новый Парламент (а он ничуть не хуже прежнего), смешно говорить, что те депутаты были коммуно-фашистами. Циничная выдумка бессовестной пропаганды. Какова Россия — таков и Парламент. Верховный Совет и Съезд народных депутатов представляли Россию во всем ее многообразии. Они, кстати, и избраны были более демократичным путем — не проходили по длинным спискам партий, а каждый избирался персонально. Никакими коммуно-фашистами они быть не могли. А вот совестливых людей, любящих свою родину, готовых преданно служить своему народу, там действительно было много. Такие — для любой власти, как кость в горле.

Практически подготовка к разгону Парламента шла все два года после августа 1991-го. Сначала она велась интуитивно (сердце подсказывало: вот главная опасность), потом уже целенаправленно, с подключением всех средств массовой информации. Законодательная власть прохлопала прессу и телевидение — через полгода после августа они были в руках Президента.

Подготовка к разгону Парламента шла по нескольким направлениям.

Главное — дискредитировать законодательную власть, вызвать к ней недобрые чувства у населения. Этому очень помогала прямая трансляция со съездов народных депутатов и заседаний Верховного Совета. Народ искренне хохотал, наблюдая этот балаган. Многие сведущие в искусстве люди признавались, что самое интересное зрелище для них во всей сетке телевизионных программ — это прямые трансляции со съездов народных депутатов. Ах, как весело было наблюдать эти спектакли!

Стоило какому-нибудь депутату зевнуть, как с телевизионного пульта в наушник оператору неслась команда: «Возьми крупно этого, во втором ряду, с краю!». И на экране вырастало лицо депутата с раскрытым «шире Мексиканского залива» ртом. А какие перлы сыпались с трибуны. (О, великий и могучий русский язык!) Эти немыслимые словопостроения два года подряд кормили наших сатириков — Хазанова, Задорнова, Жванецкого… Повторив и усилив «литературную находку» депутата с Чукотки, они засмешили публику до слез. Мы с вами корчились от смеха, валились со стульев и думали: Господи, да за что же на нас такая напасть, Парламент этот, чтоб он сгорел!

А теперь, дорогой читатель, представьте обратный вариант: прямые трансляции велись эти два года не из Парламента, а с заседаний правительства, с разных совещаний Президента с главами администраций краев и областей. Отвечаю: точно так же ухохотались бы. Разве они не из того же теста, не из того же коммунистического общества, в конце концов, разве не из этого Парламента вышли? Разве у Ельцина образование более академическое, чем образование профессора Хасбулатова? Разве официальный и разговорный язык генерала Грачева более интеллигентный, чем язык генерала Руцкого? Наконец, разве мы с вами, в целом, умнее и лучше тех, кто нами руководит?

Значит, дело не в персонажах, а в нравственном состоянии общества. Мы с вами очень хотели, чтобы наши законодатели выглядели идиотами, и вместе с прессой и телевидением очень много успели в этом.

Автор не такой ханжа, каким может показаться — почему бы и не посмеяться иной раз: и над правительством, и над Парламентом. Но существует нравственный порог, который переходить нельзя.

Мы породили в людях недобрые чувства к этому демократическому институту, выпустили по нему такой заряд ненависти, что его с лихвой хватит и на новый Парламент. А там уж недалеко до логического вывода: а зачем вообще нужен этот институт власти?

Если по рядовым членам Парламента стреляли из «дробовиков», то по Руцкому и Хасбулатову, безусловным лидерам демократической оппозиции, били из «пушек». Цель та же — дискредитация.

Опорочить, представить злыднями, строящими козни против истинных демократов, вызвать к ним ненависть в среде интеллигенции и подозрительное отношение в простом народе — такая была поставлена задача перед лицами, ответственными за средства информации.

«Хасбулатов — чеченец. Вот наш козырь, с него и пойдем! Схема такая. В стране — засилье чеченских группировок и вообще кавказцев. А как с ними бороться, если глава законодательной власти сам чеченец? Поняли диспозицию? В бой!»

Чеченская карта была разыграна грубо. Но сработала. Как срабатывает с нашим простодушным народом любой самый примитивный ход. Между прочим, именно Хасбулатов начал борьбу с кавказскими группировками, за что и был объявлен у себя на родине смертельным врагом чеченского народа. Хасбулатова остановил сам Президент России (и правильно сделал, ибо хватать человека на улице и бросать в кутузку только за то, что он — «лицо кавказской национальности», это не метод). Но в день, когда Хасбулатов оказался в Лефортове, победители, президентская власть, именно так и поступили: стали хватать на улицах «лиц кавказской национальности», всех подряд — беженцев, строительных и сезонных рабочих — и выдворять из Москвы. Зачем? Чтобы показать гражданам: «Видите, Хасбулатова нет и сразу началась действенная борьба с кавказским засильем!». Две недели демонстрировали активность, потом, слава Богу, устали…

Боже, за каких же нас дураков держат! И правильно держат. С нами проходит все. Чтобы обмануть нас, напрягаться не надо…

Хасбулатов с Руцким просидели в тюрьме 4 месяца. Никакого серьезного дела «пришить» им не смогли (сменили несколько следователей). Теперь они на свободе. По амнистии. Суда, следовательно, не будет.

А судить их надо!

Хасбулатова — за то, что он чеченец.

Руцкого — за то, что не захотел поступиться офицерской честью.

Быть чеченцем в нашей безнравственной стране — грех, а уж делать заявления типа: «Я — офицер, мне дорога моя честь, я не могу смотреть, как грабится и превращается в колонию моя родина, а потому вынужден предать гласности ваши деяния…» — это такое преступление… Прав был Владимир Молчанов, звезда телеэкрана, заявивший 4 октября: