Тик был сытым и счастливым, в который раз вспоминая, за что он любил каникулы больше всего остального. А то, что через пару дней он отправится в Аляску, только улучшало его настроение. Жизнь была прекрасна.
После шума и смеха рождественского утра повсюду валялись большие и яркие куски оберточной бумаги. Тик сидел на диване, изучая подарки: три видео-игры, несколько книг, парочка подарочных сертификатов, много сладостей. Обычно он чувствовал укол грусти, когда все подарки были открыты, и до следующего Рождества оставалось триста шестьдесят пять долгих дней. Но теперь все было не так. Он чувствовал приятное тепло, любопытство и счастье.
Загадка М. Д. и его двенадцати подсказок осветила жизнь Тика новым светом, и, невзирая на пришедшие с письмами опасности, он никогда не чувствовал себя более живым.
Он взглянул на украшенное дерево с десятками белых огней, отражающихся в красных металлических шарах и серебряных гирляндах. Что-то квадратное и явно тяжелое, спрятавшееся за гирляндой из Щелкунчиков, привлекло его внимание. За последний месяц он смотрел на это семифутовое дерево никак не меньше тысячи раз и мог с уверенностью сказать, что до сегодняшнего дня этой штуковины здесь не было.
Подскочив с дивана, он огляделся, чтобы увидеть, как идут дела у семьи. Мама углубилась в книгу, отец был в кухне, Лиза слушала в наушниках свои новые диски, а Кэйла играла со своим кухонным набором, делая вид, что готовит блины и яичницу. Стараясь выглядеть беспечно, Тик встал с дивана и подошел к дереву, уставившись на то, что приковало его внимание.
Коробка, завернутая в бумагу с изображениями фей, гномов и драконов, была засунута между двумя ветками и привязана к ним гирляндой лампочек. На одной из граней синими чернилами было разборчиво выведено: «От М. Д.». Тик еще раз огляделся, отвязал коробку и положил ее рядом с остальными подарками. Потом он набрал в руки столько подарков, сколько мог унести, включая и загадочную посылку, и направился к себе наверх.
Он сел на кровать и изучил странную упаковочную бумагу. Сам по себе подарок был очень легким, и он был уверен, что внутри будет подсказка. Но кто и когда положил туда эту коробку? Он сорвал бумагу с белой картонной коробочки. Открыв крышку, Тик увидел то, чего и ожидал.
Пятая подсказка. Он извлек картонку и почитал послание:
«Если ты не скажешь магические слова абсолютно верно, все пропало. Мне больно напоминать тебе, что я не могу сказать тебе этих слов, как не смогу ни под каким давлением, которое тебе может вздуматься на меня оказать. Что, конечно, тебе было бы очень трудно исполнить, поскольку ты не знаешь, кто я такой, и поскольку я живу в таком месте, до которого ты точно не доберешься.
Удачи, парень!»
Тик еще пару раз прочел подсказку и вклеил кусок картона в дневник. Он подумал о четвертой подсказке, о ее игре слов с «остальным алфавитом». Здесь могло быть что-то подобное.
«Если ты не скажешь магические слова абсолютно верно, все пропало»
«Скажешь магические слова абсолютно верно». Могут ли магические слова звучать как «абсолютно верно»? Тик подумал, что это было бы глупо. И потом, ему было сказано, что волшебные слова содержатся в первом письме, не в одной из последующих подсказок.
Тик в досаде закрыл дневник. Новое письмо не дало ему ничего, чего бы он не знал, только то, что в назначенный день нужно сказать что-то конкретное. В остальном же, похоже, М. Д. просто повторял, что он ни за что, ни за что, ни за что не скажет Тику волшебных слов.
В разочаровании, гадая, не ускользает ли от него что-нибудь очевидное, и все еще в растерянности от того, как к ним под елку попал подарок М. Д., Тик спустился вниз и написал Софии о пятой подсказке. Зная, что ответит она не скоро, он отправился к папе в кухню и ввел его в курс дела, попутно съедая все, до чего мог дотянуться.
София ответила тем же вечером, что по ее времени могло быть ранним утром следующего дня. Сердце Тика воспряло, когда он увидел ее письмо во входящих, и он быстро щелкнул по письму:
«Дорогой Тик!
Я тоже получила пятую подсказку. Не особенно-то много информации, да? По-моему, твоя идея о словах «абсолютно верно» именно такая, как ты сам о ней сказал. То есть глупая. Это было бы слишком просто.
Я уверена, что все твои мысли сейчас заняты предстоящим путешествием на Аляску. Может быть, ты там затеряешься во льдах или тебя съест полярный медведь. На твоих похоронах гроб будет закрыт, потому что от тебя останется только мизинец правой ноги. Шучу-шучу, я очень надеюсь, что ты выберешься оттуда живым.
Мне кажется, вчера за мной шпионил какой-то мужчина. Он выглядел злобно, но исчез, прежде чем я его рассмотрела поближе. Не круто.
Удачи в стране льдов. Пиши, как вернешься.
Чао,
София».
Тик перечитал абзац о том, что за ней кто-то шпионил. София ввернула это так, как будто это было сообщением о покупке новой пары носок. Если за ней следит какой-то жутковатый парень, он может потом переключиться на Тика. Или за ним уже кто-то шпионит, а он ничего не подозревает? По его позвоночнику пробежал знакомый холодок, напоминая, что затея с М. Д. не вся состояла из загадок и новых друзей.
Он написал быстрый ответ Софии, советуя ей быть осторожной и обещая написать снова, как только вернется с Аляски, и уже собирался освободить компьютер, когда услышал звук нового письма. Когда в ящике всплыло новое письмо, Тик почувствовал, как ледяная рука сжала его сердце:
«Отправитель: Смерть.
Тема: Без темы».
С кислотой в желудке, Тик щелкнул по сообщению. В нем была только одна строчка:
Глава 20. Страна снега и льда
Два дня спустя Тик и Эдгар сидели на своих местах в самолете, в тридцати тысячах футов над землей, запивая черствые сушки газировкой и мечтая о более солидном обеде, ждавшем их в Анкоридже. Тик сидел у окна, а солидное тело его отца выпирало из-под подлокотников кресла, как шар дирижабля, засунутый в грузовик. От шума двигателей Тику казалось, что его уши набиты хлопком.
Они обсудили пятую подсказку и странное письмо от «Смерти» много раз, так и не продвинувшись. Тик уже не знал, кто из них двоих больше хотел все разгадать. С каждым днем они становились не то смелее, не то глупее, и почти уже готовы были игнорировать явные предупреждения вроде того, которое пришло по почте. Они ехали, и точка.
— Нам нужно внимательно смотреть по сторонам, — сказал папа с набитым сушками ртом. — Если кто-нибудь из нас увидит что-то подозрительное, пусть сразу кричит об этом. Если не знаешь, что делать, лучше сразу убежать. И лучше держаться людных мест.
— Папа, я бы сказал, что ты похож на параноика, но я абсолютно согласен. — Тик сделал глоток. — Мне кажется, я наполовину умираю от любопытства, а наполовину — от страха.
— Мы ведь уже не можем повернуть назад, ты это помнишь?
— Удачи. — Они чокнулись пластиковыми стаканчиками.
Через два часа они будут в Аляске.
За семь рядов от них скорчился в кресле высокий брюнет с тонкими, как бритвы, бровями, читавший забавный журнал, предлагавшийся клиентам авиакомпании и содержавший только рекламу и дурацкие статьи о местах, где ноги его никогда не будет. Шпионаж был смертельно скучной вещью, и он это ненавидел. Ни действия, ни результатов. Скука, скука, скука.
Но все это скоро изменится. Шпион станет охотником.
Его звали Фрэйзер Ганн, и он уже больше двадцати лет работал на Госпожу Джейн. Он недолюбливал ее, даже презирал. Она была самой жестокой, себялюбивой, презренной женщиной и вообще созданием, какое он только встречал, но все же он был ей искренне предан. Странная смесь чувств, но так и должно быть, если человек служит кому-то, кто планирует захватить власть над Реальностями. Ему нужен был лидер вроде нее, безжалостный и безумный. Ему не нужно было любить ее — только демонстрировать эту любовь.
