Люди начинали понимать, что по сути Гитлер уже завоевал всю Европу. Осталась Великобритания, но ее дни были сочтены. До 22 июня 1941 г. была еще Россия. Осознавая стремление Гитлера завоевать весь мир, еще задолго до начала этой войны Советский Союз предлагал всем странам создать коалицию против фашистской Германии. Почему же этому предложению не последовал никто?
Невольно вспоминались мои разговоры в Швейцарии с англичанами, которые высказывали свое мнение в апреле 1940 г., что в случае возникновения в Европе войны и возможной опасности для Великобритании в их государстве к власти придет «человек войны» Уипстоп Черчилль. Именно на него они возлагали надежду и глубоко верили, что он сможет оградить Великобританию от возможной угрозы ее покорения Гитлером. И вот он уже давно премьер-министр Великобритании (с 10 мая 1940 г.). Что же происходит в стране после начала продвижения гитлеровцев на Запад?
Этот разговор с англичанами в Швейцарии я вспомнил в 1941 г., когда, вернувшись из Германии, встретился с де Буа. Меня поразило то, что он, заговорив о положении в мире и на фронтах, вдруг вспомнил У. Черчилля.
Он спросил, слушал ли я выступление по радио У. Черчилля вскоре после начала войны. Боясь исказить, допустить ошибку в изложении рассказанного мне де Буа, я решил попытаться найти подлинный текст в печати. Мои поиски оказались успешными, и я смогу даже привести две цитаты. Начну с выступления Уинстона Черчилля по радио 1 октября 1939 г.: «То, что русские армии должны были находиться на этой линии, было совершенно необходимо для безопасности России против немецкой угрозы. Во всяком случае, позиции заняты и создан Восточный фронт, на который нацистская Германия не осмелится напасть».
Я думаю, что читателю понятно, о какой «этой линии» говорил У. Черчилль. Он имел в виду границу Советского Союза, в скоплении вооруженных сил на которой обвиняли его гитлеровцы, «предостерегая» весь мир о готовящемся нападении Советского Союза на Западную Европу.
Не успела еще начаться гитлеровская агрессия против Советского Союза, как в конце первого дня войны, 22 июня 1941 г., премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль выступил по радио, заявив в открытую: «Опасность, угрожающая России, – это опасность, грозящая нам и Соединенным Штатам, поэтому Великобритания окажет России и русскому народу всю помощь, какую только сможет».
И вот уже почти кончается 1941 год, а я услышал мнение бельгийского промышленника де Буа, которое, по его словам, требует пояснений, так как сам он не может разобраться во всем происходящем сейчас в мире.
Де Буа прямо поставил вопрос: неужели Великобритания и находящиеся на ее территории правительства, члены которых спаслись бегством на Британские острова после нападения на их страны, в том числе и продолжающий призывать к борьбе против фашистских оккупантов Шарль де Голль, фактически бездействуют, ожидая, что победу им сниспошлет Господь Бог? Неужели они верят в то, что советскому народу удастся полностью одержать победу над Германией, покорившей все страны западного континента?
Больше того, дать правильный ответ на все вопросы, волновавшие не только де Буа, но и многих людей на Западе, мешали распускаемые слухи со ссылкой на того же Уинстона Черчилля, якобы заявившего, что англичане допускают возможность насильственной оккупации Британских островов гитлеровскими войсками. Королевская семья, правительство Великобритании и находящиеся на ее территории правительства других покоренных стран должны были бы переехать в расположенный вдали свой доминион – Канаду, с тем, чтобы оттуда руководить военными действиями против Германии и ее сателлитов. Великобритания вправе рассчитывать на поддержку в этой антифашистской борьбе, на помощь со стороны своих колоний и связанных с ней исторически стран.
Пассивность Великобритании была проявлена, по мнению многих, еще в том, что она допустила полное разрушение промышленного города Ковентри, подвергшегося двум крупным налетам гитлеровской авиации, первый – в ноябре 1940 г., второй – в апреле 1941 г. Тогда нам еще не были известны точные последствия этих налетов. В последующие военные и послевоенные годы мне стало известно, что в этом старинном городе был полностью разрушен прославивший себя архитектурными памятниками центр. В этом городе имелись предприятия авиационной промышленности, часть которых была тоже разрушена.
К сожалению, мы не знали некоторых очень важных подробностей, касающихся этих налетов, и, самое главное, причин, помешавших Великобритании принять меры по предотвращению таковых. Только в 1943 м или в начале 1944 г., уже находясь в заключении в гестапо, если не ошибаюсь, от Отто Баха, о котором я буду еще говорить достаточно подробно несколько позднее, я узнал, что Уинстон Черчилль (!), якобы зная заранее о готовящихся налетах, не принял никаких мер по их предотвращению. В соответствии с информацией Отто Баха англичанам удалось захватить аппарат шифровки, по которому немецкое командование могло передавать частям свои шифрованные указания, а в частях могли с помощью этого же аппарата их расшифровывать. Рассказывая мне об этом, Отто Бах, ставший известным через меня в «Центре» как Карл, подчеркивал, что подобных аппаратов было не очень много, а вот один из них оказался у Великобритании. Англичане боялись огласки, а больше всего того, что фашисты смогут догадаться, что англичане своевременно, до начала полетов узнали о том, что они угрожают Ковентри, и могут легко заподозрить, что они овладели способом расшифровки передаваемых этими аппаратами секретных указаний воинским частям. Это лишило бы Великобританию, ее секретные службы возможности перехватывать важные стратегические указания фашистского верховного командования.
Время шло, а меня не покидали различные мысли, вызванные моей поездкой в Берлин. Полученная от Хоро краткая информация о положении на Восточном фронте меня не могла успокоить. Я чувствовал, что военные действия на Родине будут все более расширяться. Мог ли я спокойно жить, отвергать победоносные сообщения геббельсовской пропаганды, не переживать за своих родителей, о положении которых я конкретно ничего не знал, за советский народ. Надо было усиливать работу по сбору надежной информации и ее своевременной передаче в «Центр». Надо было направлять всю энергию и на расширение деятельности «Симекско», и на участие в упрочнении деятельности филиала в Париже.
Я чувствовал себя очень усталым, нервное напряжение возрастало. Мне несколько помогали в сохранении сил утренняя гимнастика и массаж, принимаемые по совету врача таблетки. Не покидающее меня чувство ответственности, возложенной на меня, за порученную работу заставляло усиленно работать.
Я не переставал посещать интендантуру, принимать у себя не только ее сотрудников, но и некоторых офицеров вермахта, с которыми успел познакомиться, как и с одним работником комендатуры, а также моих деловых друзей.
Все чаще и чаще мне приходилось слышать от всех, с кем приходилось встречаться, конечно, в первую очередь от немецких «друзей», о том, что советско-германский фронт является адом для сражающихся там немцев. До меня доходили даже такие слухи, что гитлеровское командование стало часто направлять на этот фронт считавшихся провинившимися офицеров и даже отдельных эсэсовцев. Все чаще стали поступать сведения и о том, что из оккупированных на Западе стран на Восток направляются новые войсковые подразделения.
Хотя немцы и продолжали строить береговые оборонительные сооружения, у многих моих собеседников складывалось впечатление о том, что оккупанты не опасаются какой либо высадки из Великобритании во Францию и Бельгию.
Нельзя умолчать еще и тот факт, что после начала агрессии против Советского Союза, уже 24 июня 1941 г., то есть буквально через два дня после выступления У. Черчилля, президент США Франклин Делано Рузвельт в свою очередь заявил о готовности его государства оказывать всю возможную помощь Советскому Союзу. Правда, США оставались еще вне войны, придерживались установившейся у них политики «нейтралитета», но... Эти два заявления столь высокопоставленных государственных деятелей не могли остаться незамеченными.
