(12) — Обо что ты оцарапался?

— Об кошку (К. Чуковский, От двух до пяти).

(13) — Миссис Джоунс, пожалуйста, не отдадите ли вымою стрелу?

— Конечно, мой милый,—отвечает старушка.—А где же она?

—Я думаю, она застряла в вашей кошке.

(14) Самым старым лицом здесь была утлая бабушка Норк. Ей было уже восемьдесят три года (Н. Лесков, Островитяне, 4).

В основе этого приема лежит сравнение: употребляя вместо выражения дряхлая бабушка выражение утлая бабушка, Лесков вызывает в представлении читателей сравнение бабушки со старыми, пришедшими в негодность предметами (напр., с утлой лодкой).

(15) [После бомбежки] Она очнулась —где Сережа? (...) Кто-то видел, как тушили горевшего мальчика (Т. Толстая, Спи спокойно, сынок).

Тушить горящий столб, дерево, манекен — можно; горящее животное или человека — нельзя: допустимы лишь описательные формулировки типа сбивали пламя.

(16) [Письмо хана Наср-Эдцина о присылке ему невесты] «Свет очей моих, господин аблакат Балалайка! Докладываю вам, что присланную при письме девицу Людмилу мы в сохранности получили и всё, что, по описи, той девице при-надлежит — всё оное оказалось исправно» (М. Салтыков-Щедрин, Современная идиллия, V).

(17) Дети от 0 до 5лет (В. Ардов).

Столь же странно выглядят выражения типа Моей дочери 5 лет, а сыну 0 лет, тогда как сочетания типа Температура от 0 до 5 градусов; Вчера было 5 градусов, а сегодня 0; Расстояние от 0 до трех метров вполне допустимы.

(18) Гадкие, низкопробные мальчики (И. Ильф, Записные книжки).

(19) ...появились также на Невском беспокойные выкрики противоправительственных мальчишек, несшихся что есть дух от вокзала к Адмиралтейству и махавших красного цвета журнальчиками (А. Белый, Петербург, II).

(20) Водолаз Филиппов (...) был ужасно здоровый дьявол. А студент был, конечно, мелковатый, непрочный субъект (М. Зощенко, Рассказ о студенте и водолазе).

(21) [Об Айседоре Дункан]:

Куда Есенина унес аэроплан?

В Афины древние, к развалинам Дункан.

(22) Как старик свою старуху

Поменял на молодуху.

Это не чудачество,

А борьба за качество.

(23) Прошли века; и пруд заглох,

и поросли травой аллеи,

но всё торчит там пара ног и остов бедной Доротеи («Парнас дыбом»)

[ — история про утонувшего в пруду Веверлея и про Доротею, окаменевшую при виде торчащих из воды ног любимого].

(24) [Городничий Вальяжный —обывателю, который не хочет с женой «жить»]:—Я баба-то какая» Давеча пришла» печь-печью! Да с этакой бабой» конца-краю этакой бабе нет! А ты! Ах ты, ах! (М. Салтыков-Щедрин, Сказки. Игрушечного дела людишки).

(25) Идет мужик по кладбищу. Смотрит, другой мужик занимается любовью с двумя женщинами. Он к нему. Дай хоть одну!» — «jВозьми лопату да сам накопай!»

Накопать можно глины, картошки, червей, но не животных (напр., кротов), и тем более не людей.

(26) И цепные собаки / довоенного качества

У дубовой калитки / встречают тебя (М. Исаковский, Поэма ухода).

(27) — Как вам нравится мой новый муж?

—- Вам всё идет.

О неодушевленном как об одушевленном

«Оживление» неживого встречается сравнительно редко.

(1) Собаки залаяли, и ворота, разину вшись, наконец, проглотили, хотя с большим трудом, это неуклюжее дорожное произведение (Н. Гоголь, Мертвые души, т. 1,1Х)/

(2) На остров обрушилась буланая открытая машина (М. Булгаков, Мастер и Маргарита, 21).

(3) Осень вошла к дяде Паше и ударила его по лицу. Осень, что тебе надо? (Т. Толстая, «На золотом крыльце сидели...»).

(4) По её [дороги] сторонам, в желтеющих, оскверненных травах, валяются скелеты телег и замученные, издыхающие автомобили (И. Ильф— Е. Петров, Золотой теленок, VI).

(5) Автомобильные трупы лежали штабелем, давя друг друга и выпучив фары, как глубоководные рыбы на палубе траулера (В. Конецкий, Квазидурак Елпидифор Пескарев).

(6) Раз шли (...) арбатским районом', вырос стройный, эластичный мужнина в карей широкополой шляпе, в зеленовато-сером пальто (А. Белый, Начало века. Эмилий Метнер).

(7) (Из объяснительной) После того, как Станецкий ударил меня в челюсть, у меня начался массовый падёж зубов (Журн. «Крокодил»).

Существительное падёж сочетается с названиями животных (падёж свиней, крупного рогатого скота), но не названиями неодушевленных предметов, растений, людей («падёж» людей обозначается, как и падёж животных, словом мор, но оно, по указаниям словарей, является «устар. и прост.»).

Части тела

Названия частей тела человека или животного ведут себя как неодушевленные существительные, в частности, возможны в качестве творительного инструментального {разбил окно локтем, а дверь ногой), невозможны в конструкции с дательным «предназначенности» Окупил носу крем, а зубам зубную пасту) однако, существуют некоторые сочетаемостные ограничения, отличающие обозначения частей тела от прочих неодушевленных существительных. Ниже приводятся примеры, где о частях тела говорится как о человеке — см. ниже (1)—(2) или же как о предмете — (3)—(9). И то и другое производит комический эффект. Ср.:

(1) Подошла к трамвайной остановке женщина. Лицо совсем раздетое: как ругалась в кухне с соседками из-за коптящего примуса, таким лицо и осталось. Нужно же одевать лицо, когда выходишь на люди! (В. Вересаев, Невыдуманные рассказы о прошлом).

(2) Он сел Семену Ивановичу на голову, другой—на ноги, третий заголил штаны и ремнем стал полосовать ягодицы Невзорова, вопиющие к чужим, равнодушным звездам (А. Толстой, Похождения Невзорова, или Ибикус, IV).

(3) Вагон мой налетел на катафалк, гроб с покойником летит на рельсы (...) гроб на куски, а покойнику колесом кусочек ноги отхватило~ (А. Аверченко, Случай из жизни) — нужно: часть ноги.

(4) у баронессы Гаубиц большая грудь, находящаяся в полужидком состоянии (И. Ильф, Записные книжки).

(5) УПаниковского оказалось морщинистое лицо со множеством старческих мело-чей: мешочков, пульсирующих жилок и клубничных румянцев (И. Ильф — Е. Петров, Золотой теленок, VI).

(6) Я сижу и охаю~

Та ли я? Не та ли?

Мажет солнце охрою Веемой детали..

(«Литературные шушу(т)ки». Ю. Олеша).

(7) И был тот помещик глупый, читал газету «Весть» и тело имел мягкое, белое и рассыпчатое (М. Салтыков-Щедрин, Сказки. Дикий помещик).

(8) Хоть ты лопни, д:оть ты тресни—

Хорошо сидеть вот так:

Дух витает в поднебесье,

Оболочка пьет коньяк¹ (Ю. Ким, Волшебный сон).

(9) [О кокетничающей старой женщине] ...она игриво толкнула меня полуразрушенным локтем (А. Аверченко, Галантная жизнь Константинополя).

Мертвые

1. В отношении собственно языковых ограничений особую группу составляют наименования умерших. «Двойной статус» покойника (он — человек, но он уже и неодушевленный предмет) обыгрывается, несмотря на невеселость темы, довольно часто.