— Не устраивай истерики! — огрызнулся Зак, приблизившись к Бет.

Она бросилась от него и в панике задела свою прялку. Та грохнулась на пол.

— Не подходи ко мне!

Зак нахмурил брови. Его взгляд стал сердитым. Он пробрался к Бет через путаницу из пряжи и веретен, словно лев к своей добыче. Бет Энн негромко вскрикнула, попятилась назад.

— Не подходи ко мне!

— Ты слишком эмоциональна, Бет Энн, — мирно произнес Зак. — Но ты хотела того, что случилось так же, как я… даже больше.

— Лжец! Лживая свинья!

Зак тяжело вздохнул.

— Я лежал не один в этой постели, Бет. Я пришел сюда сказать тебе все, попросить тебя уехать со мной, и, клянусь, это святая правда. Только все случилось немного быстрее, чем я рассчитывал, вот и все. Ты немного расстроена, но не собираешься же ты из-за этого все уничтожить.

— Здесь нет ничего, что стоило бы сохранить. — Бет ощетинилась, как загнанный в угол котенок. Казалось, она была готова разорвать Зака на части.

Зак злобно посмотрел на нее.

— Черт, я думал, ты достойна лучшего, чем выслушивать здесь упреки, на которые щедр твой отец.

— По крайней мере, па хочет мне добра, — с уверенностью ответила Бет.

— Мучая тебя душевно с помощью толпы самодовольных дураков? Ни за что не прощая совершенную тобой ошибку? Держа тебя фактически в тюрьме, как рабыню в собственном доме?

Бет выглядела такой подавленной, что Зак понизил голос и осторожно дотронулся до ее щеки.

— Ты давно пытаешься освободиться, дорогая. Почему не со мной?

Зак заметил, как она начала раскаиваться, и знал, что прав в своем предположении. Со времени ее поспешной, глупой попытки побега, испорченной вмешательством Пэта Таккера, до тех дней, когда она позволила Заку ухаживать за ней… О, да, она мечтала о разных способах освобождения.

Но Бет упрямо продолжала защищаться.

— Ты не нужен мне. Я сбегу сама! Я собираюсь в Сан-Франциско. Я сделаю карьеру. Вот увидишь…

Бет возбужденно вздохнула, когда Зак погладил ее.

— Не надо, Зак.

Зак прижал Бет к себе.

— Мы добились этого. И было здорово. Ты не можешь отрицать.

— Ублюдок, — простонала Бет, прильнув к нему, — ты пытаешься использовать против меня мою же слабость.

Зак прижал к себе Бет еще крепче.

— Я на это рассчитываю.

Затем он поцеловал ее, мягко, но крепко. Бет что-то бессвязно бормотала. Ее руки обвились вокруг шеи Зака.

Он начал подводить Бет к углу комнаты, с чувством победителя целуя ее губы.

— Том говорил, что ты горячая в постели. Жаль, бедный ублюдок так и не узнал, что был прав.

У Зака искры посыпались из глаз, когда Бет швырнула ему в висок чашку с горячим кофе. Он отскочил и взревел.

— О!

Бет Энн вырвалась из его рук.

— Проклятые лживые, отвратительные ублюдки… все вы! Боже, я ненавижу вас! Ненавижу вас всех! Где мое ружье? Я изрешечу тебя…

Бет бросилась к двери, но Зак поймал ее за запястье и прижал к рыжеватой кирпичной стене.

— Проклятье, женщина, ты спятила?

— Да! — огрызнулась она с дикими от ярости и ненависти глазами. — Да! Я всегда могу позаботиться о себе! Убирайся из моего дома. Убирайся из моей жизни!

Бет набросилась на Зака и больно ударила его по уху. Он навалился на нее всем телом, чтобы подавить сопротивление.

— Хватит, чертова кошка!

— Пусти меня! Ненавижу тебя!

— Нет, неправда, — Зак усмехнулся ее слабому сопротивлению и наклонился к ней ближе, наслаждаясь тем, что ему больше не нужно было изображать святого. — И я покажу тебе, почему.

Он крепко поцеловал Бет, безжалостно пользуясь своим преимуществом в силе, затем резко отпрянул с ревом боли. Пораженный и разозленный, он с удивлением почувствовал металлический, солоновато-сладкий вкус крови на губе. Она укусила его.

— Проклятье, что в тебя вселилось? — взревел Зак. — Ты успокоишься или нет?

— Быть благоразумной! — выкрикнула в ярости Бет, отчаянно напрягаясь и пытаясь ударить противника хоть куда-нибудь. — Ты придурок… Я понятия не имею…

Ее голос вдруг оборвался, глаза расширились, а шепот стал низким, хриплым, полным отчаяния.

— Никогда не прощу тебя. Никогда.

— Тогда какая разница?

Злость Зака родилась от смущения. Ведь он предлагал Бет выход, не так ли? Чего же она хочет от него?

— Ты сумасшедшая, настоящая сумасшедшая!

— А ты вор и лжец! — ответила Бет. — Твоя мать должна была утопить тебя сразу после рождения!

Злость ослепила Зака.

— Сука…

— Хватит!

Злые и ошалевшие, стояли они друг перед другом. На пороге комнаты стоял Вольф Линдер с кольтом в руке. Он взвел курок с многозначительным щелчком, который причудливым эхом отозвался в спальне.

— Хватит, — тихо сказал он, что было хуже, чем крик. Вольф оперся на свою трость. Его толстое лицо под пышной бородой напилось желчью. Он махнул кольтом в сторону Зака.

— Отойди от моей дочери.

«О, Боже, я сейчас упаду в обморок! Па! Так же, как и с Томом, только в тысячу раз хуже». Ее сердце перестало биться. Она не могла дышать и хотела, чтобы пол разверзся, и земля поглотила ее живьем. Ад был лучше, чем положение, в котором она оказалась.

Зак медленно отпустил Бет Энн. Вместо того, чтобы отодвинуться и закрыть собой Бет, он стоял и смотрел на Вольфа, не стесняясь своей наготы.

— Успокойся, Вольф, — мягко предупредил Зак. — Все не так плохо, как ты думаешь. Я не собирался причинять ей вред…

— Замолчи и надень штаны, проповедник! — прорычал Вольф. — Перед тем как я сделаю то, чего не должен бы делать.

Зак уставился на кольт и кивнул. Играя желваками, он снял брюки со спинки кресла и надел их.

Со звоном в ушах и пересохшим ртом Бет Энн присела у грубо оштукатуренной стены, моля, чтобы ее колени не подогнулись. Черные глаза Вольфа заметили все — ее зацелованные губы, скомканные простыни, — и теперь смотрели осуждающе. Старик подошел и ударил Бет Энн тыльной стороной ладони. Удар получился жалящим. Девушка упала.

— Отвратительная шлюха! — прошипел Вольф. — От тебя воняет грязнейшим грехом.

Стерев пальцами струйку крови в углу рта, Бет Энн съежилась и дрожала при каждом слове, словно от нового удара. Оцепенелая, уничтоженная, она хотела умереть.

— Оставь ее, Вольф! — сердито приказал Зак. Мускулы на его скулах напряглись. — Я один во всем виноват.

— Твоя плоть не слабее, чем у любого другого мужчины, преподобный. Эта шлюха пыталась склонить тебя к греху.

Черные глаза Вольфа горели праведным огнем.

— Ты ошибаешься, — запротестовал Зак устало и смущенно. — Разве ты не понимаешь, что преимущество было у меня?

Вольф печально покачал головой.

— Бог знает, что ты честный человек и пытаешься защитить эту язычницу, но она поймана с поличным.

С решительным, напыщенным лицом Вольф махнул кольтом в направлении двери.

— Теперь тебе лучше уйти, преподобный.

— Черта с два! — Зак быстро накинул свое пальто и подошел к Бет Энн. — Идем, дорогая. Мы уезжаем отсюда. Сейчас же!

— Я не позволю этого, преподобный, — Вольф направил оружие на Зака. — Я не дам этой проститутке испортить многообещающую карьеру. Ты искренне раскаиваешься перед Богом, и мы ничего не скажем об этой… досадной ошибке.

— Проклятье, Вольф! — Зака охватило сильное раздражение, но настроение Вольфа было взрывоопасным, и молодой человек не посмел сдвинуться с места, только крепче сжал руку Бет Энн в знак молчаливого согласия.

— Не богохульствуй, — холодно приказал Вольф, подняв кольт. — А теперь убирайся!

— Уж не угрожаешь ли ты слуге Господа? — огрызнулся Зак с притворным негодованием. — Твоя дочь и я… — он сделал паузу и тяжело сглотнул. — Мы поженились.

Бет Энн вскрикнула, ее грудь сдавило, и она стала судорожно хватать ртом воздух. Поженились? О, конечно, теперь Зак предложил отличное решение… стоя под стволом кольта и не имея выбора! Это было так низко, так огорчительно! Возможно, она второсортный товар, возможно, она по уши в дерьме, но даже падшая женщина не унизится до того, чтобы принять мужчину, который не хочет ее! Такое будущее было слишком ужасным, чтобы согласиться на него.