— В таком случае, я спокоен и направляюсь на юг.

Вскоре вереница закутанных в меха киллменов потянулась в сторону родного Тайга. Коршун проводил их внимательными глазами и поздравил себя с маленькой победой.

«Укровище — это просто здорово! Иначе пришлось бы пережидать бурю в становище иннейцев, в стороне от линии поиска», — думал разведчик. А это никак не укладывалось в его планы.

Кроме поимки убийц целого иннейского племени у него имелся еще один резон остаться на севере без представителей республиканцев. Завершив охоту на таинственного убийцу, Коршун собирался прогуляться по западным тундровым землям, традиционно считавшимся вотчиной Аббатств.

Несколько дней назад, когда объединенный отряд посетил становище Полярных Волков, Коршуну удалось прямо под самым носом у бдительного метсианского офицера переговорить со своим информатором из иннейцев.

Тот сообщил разведчику весьма странные и тревожные сведения.

Волки откочевывали с севера на юг, вдоль океанского побережья.

В лютую пургу у племенного шамана случилось видение. По древнему проливу, лежащему между таинственным древним континентом Евразией и здешними землями, двигалась одинокая фигурка всадника. Человек ехал верхом на боевом животном метсианских киллменов.

Сердце Коршуна екнуло от предчувствия.

Он, как смог, описал иннейцу Иеро. Тот согласно закивал головой, принимая атвианца за могучего шамана, умеющего заглянуть в чужие видения.

«Интересно, — размышлял северянин. — Аббатства водят меня за нос, утверждая, что не ведают, куда делся пер Дистин, или действительно считают, будто он пропал навсегда? В обоих случаях, неплохо будет проследить за странным путешественником, отчего-то скитающимся там, куда веками не ступала нога человека, и как две капли воды похожим на знаменитого шпиона аббата Демеро и приятеля брата Альдо».

Вскоре отряд атвианских следопытов расположился в уютной пещере, где вдосталь оказалось и дров, и еды.

Метс не обманул, скорее уж он отличался скромностью. В дальних экспедициях Коршуну и его людям редко удавалось ночевать в таких хоромах.

Попивая разогретое вино с душистыми травами (из собственных запасов) и слушая дикие завывания метели за порогом убежища, атвианец еще раз прокрутил в голове все, что знал о Иеро.

Мозг Коршуна обладал феноменальной особенностью запоминать мельчайшие детали когда-либо услышанного, и сопоставлять любые факты, на первый взгляд никак не связанные между собой.

Очень скоро он вспомнил, что вместе с очередным исчезновением неуловимого воспитанника Демеро пропал и знаменитый капитан Гимп. Из поля зрения Коршуна исчез медведь Горм, своего рода мохнатый аналог пера Дистина из племени разумных союзников северян. Как раз эта троица и нанесла в свое время визит в самое сердце территорий, попавших под власть Нечистого.

«Послы Лучар говорили, что адмирал через год или даже больше после своего исчезновения с берегов Внутреннего Моря появился на Лантике, и даже выбился в адмиралы государства, на скорую руку сколоченного изгнанниками из Д'Алви в далекой Флориде. А что он делал все это время? Не того масштаба личность этот Гимп, чтобы никто и нигде о нем не слышал года полтора».

Коршун наморщил лоб и отхлебнул вина. Его свита сидела тихо, даже самые говорливые решили придержать дежурные походные байки на потом. Всем было известно, что, если начальник таинственнейшего департамента Атвианского Союза хмурит лоб и что-то немузыкально мычит себе под нос, то лучше сидеть, как полевая мышь, услыхавшая шум крыльев полярной совы.

Касательно эпизода со стойбищем Лососей Коршуну было ясно практически все. Ситуация, конечно, весьма неприятная, но не из ряда вон. Какой-то местный самородок набрел на одного из вербэров, медведей-оборотней, которых древние колдуны наплодили в этих краях в Потерянные Века. Чудовища эти не покинули мир вместе со своими хозяевами, о которых даже в кругах нынешних адептов Нечистого принято говорить почтительным шепотом. Вербэры тихо чахли в тайных капищах, окруженные могучими заклятиями, что охраняли их от людского глаза. Несколько тысяч лет назад их назвали бы «минами замедленного действия». Рано или поздно рядом с ничем не примечательной скальной грядой или гнилым болотом оказывался человек с душой чернее ночи. Только такой мерзавец мог освободить демона и сделать его своим рабом.

В анналах Атви такие случаи были известны. Всякий раз они заканчивались гибелью того, кто пробудил древнее зло. Перед этим, правда, медведь-оборотень умудрялся натворить бед, почище стаи лемутов.

Нашелся «собиратель зла» и среди иннейцев. Другой человек вряд ли выжил бы в здешних условиях, месяц за месяцем прикармливая захиревшего демона.

«Следует оповестить и метсов, и наших о вербэре, и выкинуть его из головы», — решил Коршун. Мало ли монстров бродит по континенту? Пожалуйста, сунься в Пайлуд — такое увидишь, что…

А вот внезапно воскресший Иеро занимал атвианца все больше и больше. Почему он идет со стороны Евразии? Неужели Аббатства нашли способ сообщения с местом, где зародилось человечество, и скрывают это от союзников?

Коршун давно подозревал, что Нечистый обогнал людей и обладает такой информацией о мире, что люди сведущие чуть ли не рвут на себе волосы.

Адепты Вечной Пустоты вполне могли владеть тайной проникновения в Евразию, почему бы и нет? Умудрились же они вплотную подойти к воздухоплаванию, до постижения которого северянам еще ох как далеко, не говоря уже о жителях Лантического побережья. А стальные корабли, влекомые бесами, как говорят полуграмотные миссионеры? Это уже страшнее, это тайна распада самого вещества, из которого соткан мир!

Но то Нечистый. А аббаты, охочие до секретов, как сорока — до блестящих вещиц! Неужели их посланцы бывали за морями и океанами?

Одним словом, атвианец оставил погоню за вербэром, для очистки совести выделив половину своего отряда, чтобы оповестить друзей и союзников. С демоном ледяной пустоши разберется вооруженный до зубов отряд, специально подготовившийся к такого рода охоте.

Вскоре Коршун двинулся по территории дружественных республике иннейцев в сторону Тихого океана. Он рассчитал, сколько дней назад было видение у давешнего шамана, и решил, что перехватит всадника на лорсе в том месте, где некогда помощники Демеро упустили корабль, якобы приплывший с Той Стороны!

Месяц спустя Коршун выследил одинокую фигурку, ползущую по ледяной пустоши.

Хоть атвианец и не являлся мастером «ментальных фокусов», как он называл умения некоторых аббатов, но определить наличие или отсутствие разума на расстоянии мог. Каково же было изумление Коршуна, когда человек, в котором он неопровержимо узнал воспитанника Демеро, почувствовал ментальный контакт и начал возводить поспешную и неумелую защиту.

«Совсем не похоже на изощренного мастера таких дел, как Иеро», — подумал Коршун и легко преодолел примитивную мысленную преграду.

Перед ним разверзлась бездна, зияющая пустота! Либо всадник не обладал разумом, либо, что еще менее вероятно, лишился души!

«Нет, надо проследить за тобой, братец, — решил Коршун, которого трудно было смутить даже таким поворотом дел. — Или республиканские святоши придумали какой-то гениальный способ скрываться от определения разума на расстоянии, либо…»

Последнюю мысль атвианец додумать не успел.

Лорс под человеком, похожим на воина-священника Кандианской Универсальной Церкви, резво пустился вскачь. Нечего было и думать догонять его пешком.

Однако, идя по следу, разведчики всякий раз легко находили утерянный было отпечаток широких копыт. Он вел в сторону ближайшего Аббатства.

«Все ясно, милые вы наши союзнички, — нехорошо улыбнулся Коршун, трогая пальцами четкий след лорсова копыта. — Будет о чем переговорить с тем же хитрецом Демеро».

В Аббатстве царил покой, только на входе в укромную долину бдительные киллмены высыпали навстречу Коршуну, однако, признав его, опять попрятались по своим тайным наблюдательным пунктам.