Когда британская дивизия выступила из зерибы, о присутствии врага можно было догадаться только по наличию нескольких стрелков, укрывшихся среди расщелин холма Сургэм. Каждая бригада, выстроившись в четыре параллельные походные колонны, которые сблизились так, что их разделяло пространство всего шагов в сорок, так что бригадам едва хватало места развернуться — вторая бригада у реки, а первая справа, почти на одной линии с ней — устремились вперед, желая поскорее увидеть, что же скрывается за гребнем холма. Все было тихо, если не считать отдельных выстрелов с вершины холма. Но постепенно, по мере того как бригада Максвелла, третья в эшелоне, приближалась к холму, эти выстрелы стали раздаваться чаще, и вскоре вершину окутали клубы порохового дыма. Британские дивизии равномерно продвигались вперед и, предоставив суданцам разбираться с этими храбрыми стрелками, вскоре поднялись на гребень холма. Здесь их взору впервые и сразу представилась вся панорама Омдурмана: выщербленный коричневый купол гробницы Махди, [293] множество домиков из саманного кирпича, блестящая водяная развилка — место слияния двух рек. Минуту они смотрели на все это, как зачарованные. Затем их внимание был отвлечено: из-за второго, дальнего гребня, поскольку вершина холма была плоской, показалось около дюжины скакавших, кто рысцой, кто галопом, коней без всадников, которые поднялись сюда с равнины, пока еще невидимой. Это были первые вестники атаки нашего уланского полка. Вскоре последовали подробности — в лице раненых, которые по-двое, по-трое стали пробираться между батальонами — покрытые кровью, многие со страшными ранами, изрезанными лицами, вывалившимися внутренностями, с торчащими из тел зазубренными наконечниками копий — реалии темной стороны войны. Поглощенные этим зрелищем солдаты едва обратили внимание на то, что ружейный огонь, который противник вел с вершины холма, усилился. Но неожиданно грохот полевого орудия заставил всех обернуться. Батарея развернулась на равнине между зерибой и гребнем холма и открыла огонь по его вершине. Гром пушек как бы послужил сигналом к возобновлению битвы. Справа, в тылу, пехота открыла громкий и непрерывный ружейный огонь, и Гатакр немедленно приказал своей дивизии остановиться.
Незадолго до того, как британцы взошли на гребень холма, прежде чем батарея развернулась на равнине и открыла огонь по вершине, в то время, когда полковник Слоггетт пришпоривал коня, преодолевая опасный участок между рекой и армией, сир-дар уже знал, что противник вновь перешел в наступление. Глядя вниз со склонов Сургэма он увидел, что Макдональд, вместо того, чтобы продолжать двигаться вперед эшелоном, остановился и развернул свою дивизию. Этот бригадир-ветеран заметил дервишей, построившихся на гребне к западу от Сургэма, и понял, что сейчас он будет атакован. Чтобы опередить противника, он немедленно привел в действие свои три батареи, которые открыли огонь с дистанции 1200 ярдов. Пять минут спустя весь резерв халифы, 15 000 человек под предводительством Якуба с его черным знаменем, вместе со всем цветом империи дервишей, показался из-за холма и двинулся вперед, как одна бригада. Эта атака была не менее энергичной, чем первая, и у атакующих было в три раза больше шансов добиться успеха. Тогда сэр Герберт Китчинер [294] приказал Максвеллу развернуться фронтом вправо и взять штурмом холм Сургэм. Он послал майора Сендбаха передать Льюису приказ подтянуть свои силы и выйти на линию огня справа от Максвелла. Сам он поскакал к британской дивизии, которую генерал Гатакр очень своевременно остановил на северной гряде, и приказал Литтлтону со 2-й бригадой развернуться лицом на запад, слева от Максвелла и к югу от Сургэма, а Воучопу с 1-й бригадой поспешить назад и заполнить широкий разрыв между частями Льюиса и Макдональда. Наконец, он послал офицера к Коллинсону и к верблюжьему корпусу, приказывая им развернуться кругом вправо и прикрыть открытую часть буквы V. Благодаря этим действиям армия, вместо того, чтобы двигаться на юг эшелоном, с левым флангом у реки и с правым в пустыне, оказалась развернутой фронтом к западу, так что ее левый фланг оставался в пустыне, а правый упирался в реку. Она как бы совершила полный кувырок через голову.
В соответствии с этими приказами бригада Литтлтона развернулась в линию и двинулась на запад. Суданцы Максвелла взобрались на скалы Сургэма и, несмотря на прицельный огонь противника, предприняли штыковую атаку, очистили вершину и вышли на противоположную сторону холма. Льюис вступил в бой справа от Максвелла. Макдональд, против которого была изначально направлена атака резервных частей халифы, остался стоять лицом к юго-западу. Его бригада вскоре скрылась за пеленой порохового дыма. Три бригады, которые двигались теперь на запад, удаляясь от Нила, атаковали правый фланг дервишей, напавших на Макдональда, и заставили их образовать фронт параллельно течению реки, что, несомненно, ослабило их натиск на бригаду Макдональда, отрезанную от основных сил. Оставался еще разрыв между Льюисом и Макдональдом. Однако бригада Воучопа, все еще двигавшаяся четырьмя походными колоннами, полностью развернулась к северу и быстро продвигалась по равнине к этому незащищенному участку. Все пехотные части и артиллерия, за исключением бригады Воучопа и египтян Коллинсона, одновременно вступили в жаркую схватку.
Вновь раздался грохот выстрелов, и, по мере того, как каждый новый батальон выходил на линию огня, этот грохот усиливался. Три передовые бригады продолжали наступать в западном [295] направлении, образовав одну непрерывную линию, проходившую через холм Сургэм. В резерве на правом фланге оставался один батальон, выстроенный в колонну. По мере того, как армии сближались, возникла опасность, что дервиши прорвутся в образовавшийся между Льюисом и Макдональдом зазор, поэтому батальон на фланге был перестроен в линию для прикрытия правого фланга. Атака дервишей производила в этот момент сильное впечатление. Огромные толпы людей рвались к тому месту, где стояла почти полностью скрытая клубами порохового дыма бригада Макдональда. Другие толпы разворачивались, чтобы встретить атаку, угрожавшую дервишам справа. Внутри угла, образованного тремя бригадами, обращенными фронтом к западу, и бригадой Макдональда, обращенной почти точно на юг, находилась огромная вражеская армия численностью не менее 15 000 человек, подобно стаду овец в загоне, стенки которого образовывали тонкие коричневые линии британских и египетских бригад. Когда 7-й Египетский, правый батальон бригады Льюиса и ближайший к тому промежутку, который образовался между Льюисом и бригадой Макдональда, стал разворачиваться, чтобы прикрыть фланг, он заколебался; люди местами сбились в кучу и даже отступили назад. Это был опасный момент, но находившийся там генерал Хантер приказал двум резервным ротам 15-го Египетского полка под командованием майора Хикмана поддержать их, встав у них в тылу с примкнутыми штыками. Равновесие было восстановлено и опасность устранена. Наступление трех бригад продолжалось.
Якуб не смог противостоять атаке со стороны реки. Его собственная атака на Макдональда захлебнулась. Ружейный огонь косил плотные ряды дервишей. Пал доблестный Вад Бишара и многие менее известные эмиры. Постепенно он начал отступать. Было очевидно, что цивилизованная регулярная армия сильнее. Но еще до того, как эта атака была отбита, халифа, с близкого расстояния наблюдавший за сражением, должен был понять, что оно проиграно.
Три наступающие бригады оттеснили дервишей халифы в пустыню. По всему фронту шириной в милю продолжался непрерывный и убийственный ружейный огонь. Пулеметы Максима лихорадочно пульсировали. Один предприимчивый младший [296] офицер даже втащил два пулемета на вершину Сургэма и открыл убийственный огонь по врагу с этой господствующей позиции. Длинная цепь солдат неотвратимо продвигалась вперед. В центре, под красным египетским знаменем, не обращая внимания на пули, которые притягивала к себе эта хорошо заметная эмблема — среди тех, кто окружал его, уже были некоторые потери — ехал сирдар, как всегда строгий и замкнутый, не испытывающий ни страха, ни воодушевления. Перед этой страшной цепью фронт халифы стал разваливаться. Земля была усеяна убитыми и ранеными, и солдаты, с присущей суданцам осторожностью, пробирались среди их тел. Уцелевшие дервиши тысячами устремились к Омдурману и влились в поток беженцев, на фланге у которых уже повис 21-й уланский полк. Якуб и защитники черного знамени не снизошли до бегства и пали там, где стояли, под этой священной эмблемой, и когда победители добрались до него, складки черного знамени колыхались только над их мертвыми телами.
