В кромешной тьме, в ночи глухой

Иду я следом за тобой.

Кто снимет боль мою рукой?

Кто сон вернет мне и покой?

Ей пришлось прерваться, ибо истерзанное тело в очередной раз ударило разум приступом невыносимой боли. А когда она отступила кто-то совсем рядом нежно позвал ее по имени. Девушка вздрогнула, пытаясь разглядеть во мраке того, кто мог это сделать. Но кругом опять было тихо и темно, как и прежде.

– Рейна, – послышался снова мягкий женский голос. Так на всем белом свете ее звали только два человека. И первым из них была ее мама. Ей стало вдруг совершенно безразлично, кто именно позвал ее и зачем. Была ли это игра ее собственного измученного ума или сама смерть, перед тем как забрать ее, решила немного пошутить со всей жестокостью на какую была способна. Возможно даже живущее в этом месте предвечное зло не хотело отпускать ее просто так. Она очень устала. Ей захотелось вдруг просто закрыть глаза и уплыть из этого страшного места, уплыть на теплых и мягких волнах, расплескавшихся вдруг внутри ее головы.

– Не сдавайся, милая, – вдруг настойчиво потребовал знакомый ей голос. И на сей раз это был голос ее любимого. Сонливость мигом отступила, будто ей в лицо плеснули холодной воды.

"Неужели он нашел ее? Неужели такое возможно?" – мысли в голове вращались с большим трудом и тонули, словно крупные лесные орехи, брошенные в густой янтарный мед.

– Рейна, вытяни руки! Рейна, обними меня!

Она послушно из последних сил протянула перебитые руки вперед. Она уже не могла сдержать рыдания, понимая, что давно сошла с ума. Железная воля молчаливо наблюдала за тем, как сдавалась слабая плоть. Рейна вдруг поняла с удивлением, что мучительная боль отступила. Выломанная рука зажила сама собой, словно была кем-то заколдована. Она ощутила, как на ладони ей легло что-то продолговатое, сухое и тяжелое. Это оказалась огромная книга.

"Боже, как же это было странно! Потерять рассудок. От чего людям всегда кажется, будто это произойдет как-то иначе".

– Рейнариди, девочка моя! Открой книгу, пожалуйста! – мягко, но требовательно попросил голос и теперь с ней устало говорил ее любимый отец.

Девушка улыбнулась сквозь слезы и ,вспомнив что-то приятное из своего детства, не задумываясь выполнила то, о чем ее просили. Рейнариди-Дейриш открыла первую страницу великой Книги Тьмы. И ее измученное сознание в миг было разорвало на длинные тягучие, как щупальца, черные волокнистые нити.

И эти нити будто головы голодных и разъяренных чудовищ потянулись к нему.

Маркус закричал от ужаса и проснулся, смертельным объятием схватив руками пустоту перед собой. Молодой воин вскочил с кровати так, будто она вспыхнула под ним жарким дьявольским огнем. Раскидав остатки сна он понял, что впервые за долгое время очнулся от кошмаров под старой крышей родного ему дома. Слева от его постели, прислонившись спиной к бревенчатой стене на чистом сосновому полу, сидел правнук Ворона. Рядом с ним стоял глиняный кувшин с холодным вином. Рейв был задумчив и весьма тщательно пьян.

– Новые кошмарные сны, брат? – поинтересовался он, всматриваясь в стену напротив.

– Да. Все не дают покоя всем моим старым кошмарным снам. Утренний пир уже начался? – сонно моргая поинтересовался Маркус у побратима и растер ладонями лицо.

– Скорее еще не закончился вечерний, – весело ответствовал тот.

– Я еще не ложился. Наш отец спросил у меня вчера, что я буду пить. Светлое пиво, темное пиво, красное вино, белое, розовое или синее? Или быть может сразу крепкую настойку на рябине, "Миндальный спотыкач", "Мятную вязкость" или "Черную лакричную обманку"?

– Я ответил, что буду пить все, именно в такой последовательности, как он предложил, –

Маркус тихо рассмеялся. – И вот я тут. Оберегаю твой сон. Пока что из предложенного я дошел только до синего вина, которое к слову сказать для меня уже на один вкус со всеми цветами до него. Но торопить меня дальше вдруг стало некому. Все, с кем я пил, повалились спать, где сидели. Слабый северный народ. Потомок Ворона фыркнул, будто большой лесной кот, обжегшийся о кипяченое молоко.

Затем он вдруг напрягся всем телом, прищурил глаза, завел правую руку за спину и коротко ахнув, резким броском метнул в противоположную стену тонкий обоюдоострый клинок. Точеная сталь свистнула и с тяжелым хрустом намертво вошла в сухую прямослойную сосну.

Присмотревшись внимательней, Маркус понял, что побратим пригвоздил к струганной балке огромного ядовитого паука, которого в народе называли "гремучником". Укус его был не смертельным, но для человека крайне неприятным и болезненным. Паук был размером с половину медной имперской монеты, жирный и тошнотворно блестящего, как рыбья чешуя.

– Посланники дьявола, – оскалился Ворон и улыбнулся словно сам себе.

– Боже, как тебе только удается подобное? В таком то утомленном состоянии.

– Все просто, – твердо заверил Рэйв, поднял руку и тем самым пытался радушно приветствовать брата. – На самом деле, это не паук ползет по бревну, это бревно ползет под пауком. И я как бы целюсь сквозь маленькое и незначительное, попадая при этом в огромное и важное для меня самого. А если говорить серьезно, то я целился мимо. Ты сам меня этому учил, когда в детстве я никуда не мог попасть. Ты просто говорил мне, целься мимо, брат. Как видишь, в итоге стало немного получаться.

Маркус молча прошел к окну, где стоял бочонок с холодной водой и не задумываясь, целиком опустил в него свою косматую, воспаленную кошмарами голову. Вынырнув, он стер воду с лица и отплевываясь замер на мгновение, упершись руками в узкие деревянные края. После чего задумчиво произнес:

– Мне кажется, что после выпитого вчера я не могу думать.

Она начал озираться в поисках чего-то, чем можно бы было вытереть намокшие волосы. Найти полотенце никаких надежд не было и потому его старая походная рубаха вполне сгодилась для этой незатейливой цели.

– Маркус, на наш… На пир сегодня ночью приехал царь, – заявил внезапно Ворон, оглядывая комнату мутным взглядом.

– Кто приехал? – харагрим от услышанного вытянул мокрую голову вперед и нахмурил тонкие брови.

– Царь!

– Отец пригласил на пир… царя?

– Да. Ваш северный родич. харагрим. По имени Марх… Мархарвир в леса.

– Мхарвин Лиса?

– Точно! – Рэйв широко и устало улыбнулся полностью довольный собой.

– Да. Только он Хирдмарин. То есть вождь дружины. Цари, это у вас в восточной земле бывают. Вернее бывали до войны за Книгу.

– А кто еще прибыл, пока я спал?

– Кажется к нам приехали около дюжины знатных дам в составе благородной родни, свиты и под вооруженной охраной. Прямиком из столицы.

– Приплыла даже одна северная принцесса и с ней пол сотни суровых бородатых мореходов с секирами в форме полумесяца. Я не помню точно, сколько именно их было в итоге, потому что после белого вина все они начали двоиться у меня в глазах и очень, ну просто очень громко со мной разговаривать, пытаясь перекричать музыкантов. Но все были очень милы собой, я почти уверен в этом.

– Ты сейчас, про мореходов с топорами?

– Про девиц. Клянусь святым копьем!!!

– Зачем они здесь? – северянин вдруг насторожился, пораженный внезапной догадкой.