— Ну и что из этого?

Немного ошарашенная его нелюбезным тоном, она все же продолжила:

— Ничего. Просто мы много слышали о ней… о том, как она сбежала из дома, чтобы выйти замуж за разведенного актера, и с тех пор не появлялась в Клон-Эйгель… Она так красива! И молода… Даже не скажешь, что она уже была замужем… и успела овдоветь. Кстати, это правда?

— Мне она сказала то же самое.

— Но почему она все-таки вернулась домой… после стольких лет?

— А что говорит об этом ваш источник информации?

— Помилуйте, никто же не знал, что она вообще вернулась в Ирландию!

— Ну а мне тогда откуда знать? Впрочем, вас же не это интересует, а то, о чем мы с ней говорили, ведь так?

Подобный ответ смутил бы кого угодно, и Дженни сменила тему, рассказав им о том, что мистер Стивен просил ее позаниматься музыкой с несколькими учениками Клон-Эйгель, поскольку их старик-преподаватель тяжело заболел и вряд ли уже поправится.

— Речь идет о частных уроках, — добавила она. — Я согласилась. Знаешь, Бриджи, я действительно стосковалась по музыке, и пусть даже мне придется учить детей примитивным гаммам, все равно… Пора и мне немного поработать, хватит сидеть у тебя на шее.

— Не говори глупостей! — возмутилась Бриджит.

— Это не глупости. Местный воздух пошел мне на пользу, я больше не чувствую себя больной и хочу заняться настоящим делом. Своим делом, Бриджит…

— Ну ладно, дорогая… Сколько всего учеников?

— Десять. Я буду заниматься с ними дважды в неделю по утрам, когда привожу в Клон-Эйгель Пиджен и Минну. Правда, есть еще два мальчика, живущих в Ровен-Кесль. Туда мне придется ездить по вечерам.

— Но ведь до Ровен-Кесль восемь миль!

— Гордон обещал помочь.

Бриджит едва сумела сдержать возглас возмущения, однако ее молчание оказалось столь красноречивым, что Дженни и Дайон вопросительно на нее посмотрели.

— Но Бриджит, уже рано темнеет, и мне страшновато возвращаться одной, — заявила Дженни, неверно истолковавшая причину ее недовольства.

Дайон ничего не сказал, но Бриджит показалось, что и он понял ее неправильно. Рука Трента на ее плече… Боже, как обидно!

Вернувшись домой, сестры отправились на кухню, где их встретил соскучившийся Хозяин. Кот замурлыкал и принялся тереться о ноги Дженни; она взяла его на руки и села на стул.

— Дайон вел себя сегодня как-то странно, — заметила Дженни. — Как ты думаешь, почему?

— Потому что, — медленно ответила Бриджит, доставая из холодильника молоко, — он был влюблен в Теру, но она вышла замуж за другого.

— Влюблен?? Дайон? С чего ты взяла?

— Просто у меня есть глаза и уши, и я стараюсь держать их открытыми… Кроме того, он отказался говорить с нами о ней, а это неспроста, — сказала Бриджит, все еще не решаясь рассказать Дженни о письме.

— Наверное, ты права… Бедняжка! А я еще мучила его своими неуместными вопросами! Но почему мне никто ничего не сказал…

— Об этом мог никто и не знать.

— Верно… — Дженни запустила пальцы в густую пушистую шерсть мурлыкающего от удовольствия Хозяина и негромко спросила: — Бриджи, а почему ты так… промолчала, когда речь зашла о Гордоне Тренте?

Бриджит ждала это вопроса и боялась его, потому что никогда бы не смогла сказать сестре всю правду о том, что случилось между ней и Трентом в машине. Но нужно было что-то ответить, и она сказала:

— Потому что он мне не нравится, и потому что ты, на мой взгляд, знаешь его не так хорошо, как думаешь. Но если ты действительно к нему… расположена, то у меня нет никакого права вмешиваться. Просто мне это неприятно, вот и все.

— А если предположить, что он хочет на мне жениться?

— Дженни, он сделал тебе предложение??

— Н-нет, — протянула Дженни, — однако, если он его сделает, а я отвечу «да», ты не будешь против?

Господи, ну что она могла ответить? Ее малышка-сестра умудрилась влюбиться в прожженного волокиту! Так и сказать? И нанести ей тем самым удар, возможно, самый страшный в ее жизни? Ну кто может решиться на такое!

— Как я могу быть против, — вздохнула Бриджит, — если он попросит твоей руки, и если ты уверена, что вы любите друг друга? Но он старше тебя, у него была своя жизнь, о которой ты ничего не знаешь… — Бриджит вовремя спохватилась, но Дженни ее почти не слушала. Она положила Хозяина назад в корзину и взяла стакан молока: — Уверена ли я? Наверное, да. Но я могу и подождать. В конце концов, ожидание — самое приятное в любви…

Когда Дженни ушла к себе, Бриджит села за стол и сжала пальцами виски. То, что она делала, было почти предательством. Сказать ей правду? Но как? Как открыть ей глаза на Трента, не разбив ее наивного детского сердца? И как вообще это можно сделать словами? Жизнь еще не подготовила Дженни к пониманию таких вещей…

В ту ночь Бриджит долго не могла уснуть…

Через несколько дней миссис Стивен пригласила ее в Клон-Эйгель на чай.

Жена директора пансиона приняла Бриджит в небольшой комнатке, где обычно собирались любители бриджа. Принесли чай, и после дежурных фраз о погоде и городских новостях миссис Стивен перешла к делу:

— Бриджит, дорогая, я хотела бы вас кое о чем попросить…

— Сделаю все, что в моих силах, — немного удивленно ответила та.

— Речь пойдет о Тере… Полгода назад она овдовела и вот, наконец, вернулась домой. Мы с мужем хотели бы, чтобы она оставалась здесь как можно дольше… Понимаете, Тера примерно вашего возраста, вот мы и подумали… — она нервно отпила глоток почти уже остывшего чая и продолжила: —…вот мы и подумали, что как было бы хорошо, если бы вы с сестрой подружились с ней и приглашали ее иногда к себе в Талбор.

— Ну конечно, миссис Стивен. Я… я буду рада узнать ее поближе, — ответила Бриджит, искренне желая поверить в собственные слова.

Принимать ее у себя… Это, пожалуй, единственное, что я могу сделать для Дайона…

— Спасибо, дорогая, я знала, что могу попросить вас об этом. Видите ли, моя девочка сейчас так одинока и несчастна… Муж говорит, что ей надо найти тихую гавань. Я… я хочу, чтобы она снова вышла замуж, осела здесь. Но пока еще рано говорить об этом, вот я и стремлюсь окружить ее друзьями, новыми знакомыми…

— Я понимаю вас, — сказала Бриджит, — и буду рада видеть ее в Талборе. В воскресенье мальчики Бреттов придут к нам на чай, повидать своих сестер, Пиджен и Минну. Как вы полагаете, это не стеснит Тер… миссис Брент?

— Отличная мысль! Я скажу ей, и она заедет за мальчиками, а потом отвезет их назад. Так даже лучше, есть чудесный предлог для первого знакомства. Но не зовите ее «миссис Брент», это до сих пор режет мне слух… Тера. Просто Тера. Хорошо?

— С радостью, — ответила Бриджит и, понизив голос, добавила: — По-моему, она уже знакома с мистером Кристи?

По лицу миссис Стивен скользнула тень.

— Да. Полагаю, он уже говорил вам об этом.

— Нет. Он даже ни разу не упоминал ее имени.

— В самом деле? Что ж, это делает ему честь… Я рада, что он не стал зарабатывать себе дешевую популярность, распуская слухи и сплетни… Пожалуй, мне стоит кое-что рассказать вам. Не удивляйтесь, если на первых порах им будет нелегко найти общий язык. Дайон и Тера познакомились пять лет назад. Он тогда только-только вернулся из колледжа, а Тера… Тера была просто очень молода. О, никаких традиционных «ухаживаний» не было и в помине, Дайон вообще человек необычный, как вы, возможно, уже успели заметить! Мы не вмешивались, так как из ее рассказов о нем ясно видели, что она отнюдь не влюблена. С ее стороны это была обыкновенная дружба, не более. Сюда он приходил редко, а она, полагаю, никогда не бывала у него в Талборе. А потом, в один далеко не прекрасный день, Тера бросила нас — внезапно, тайно, очертя голову…

— Простите, я не понимаю… Причем же здесь Дайон?