— Тот мой партнер попал в неожиданную переделку, но я пришла, как и обещала, а за этих двоих я ручаюсь.

Пошли. Здесь у вас как в гробнице.

— Катер старше любой гробницы.

Они поднялись еще по двум виткам коридора. Группы разноцветных огней беспорядочно висели в черном веществе, окутывающем стены, потолок и пол. Пол мягко пружинил под башмаками Йамы, а залитый красным светом воздух едва заметно вибрировал на такой низкой частоте, что Йама чувствовал это скорее костями, чем глазами и ушами.

Охранник остановился, нажал ладонью на стену, и чернота раздвинулась и со скрипом отступила. Сквозь отверстие лился обычный свет, оно выходило в комнату шириной не более двадцати шагов, которую опоясывала узкая полоса окна, одной стороной выходившего на скопище городских крыш, а другой — на сверкающую ширь Великой Реки. С потолка свисали созвездия разноцветных огней, напоминая сталактиты в пещере, а между ними висела бутылка из очень толстого стекла, в которой виднелся какой-то красный цветок, плавающий в густой жидкости.

Йама шепнул Таморе:

— Где капитан?

Ему случилось прочесть несколько старых романов в библиотеке замка эдила, и в воображении он представлял высокого стройного человека в старой и несколько архаичной униформе с острым взглядом блестящих глаз, устремленных в невообразимые глубины межзвездных расстояний, и кожей, обгоревшей под бешеным светом иных солнц.

Пандарас хихикнул, но замолчал, как только на него зыркнул охранник.

Тот объяснил:

— У нас нет капитана, только если команда выберет, но с вами будет говорить пилот этого корабля.

Тамора спросила:

— Тот же, с которым я говорила два дня назад?

— Какое это имеет значение, — ответил охранник.

Он вытащил из кармана золотой обруч и натянул себе на голову. Тело его сразу застыло, оба глаза замигали, каждый в своем ритме, рот раскрылся и снова закрылся.

Тамора шагнула к нему и спросила:

— Ты знаешь меня?

Челюсть охранника отвисла, между его губ висела слюна. Язык извивался во рту, как раненая змея, охранник с шипением выдохнул воздух и медленно произнес:

— Д-д-да-а.

Пандарас толкнул Йаму и показал скрюченным пальцем на цветок в бутылке.

— Это и есть звездный матрос, — прошептал он. — Это он говорит через охранника.

Йама вгляделся в существо за стеклом бутылки. То. что он сначала принял за лепестки какого-то экзотического цветка, на самом деле было дольками покрова, обвивающего сердцевину, сотканную из розовых и серых нитей. Невесомые жабры, густо пронизанные красными кровеносными сосудами, медленно колыхались, плавая в густой жидкости. Все это немного напоминало кальмара, но вместо щупальцев существо имело белые ветвящиеся волокна, исчезающие на дне бутыли.

Пандарас опять зашептал:

— Ничего нет, только нервная система, поэтому ему и нужны марионетки.

Охранник дернул головой и уставился на Йаму и Пандараса. Глаза его больше не мигали в разных ритмах, однако зрачок левого глаза был значительно больше правого. С очевидным усилием, будто проталкивая слова сквозь камни, которыми набит его рот, охранник произнес:

— Ты говорила, что приведешь с собой только одного.

Тамора ответила:

— Да, того, что повыше, а он взял с собой… слугу.

Пандарас шагнул вперед и отвесил глубокий поклон.

— Я оруженосец Йамы. Он великий мастер воинского дела. Только этой ночью он убил очень опытного бойца, к тому же лучше вооруженного, когда тот хотел во сне его ограбить.

Звездный матрос произнес через свою марионетку:

— Давно уж я не встречал людей этой расы. Ты сделала правильный выбор. У него есть способности, которые тебе понадобятся.

Пораженный до самого мозга костей, Йама смотрел на странное создание в бутыли.

Тамора спросила:

— Неужели правда?

— Я провел сканирование, как только вы ступили на борт. Вот этот, охранник стукнул себя ладонью по груди, — составит контракт в соответствии с местными обычаями. Лучше всего доставить все тело, но если оно окажется сильно повреждено, тогда принесите образец ткани. Хватит кусочка размером с мизинец. Ты должна помнить, что я тебе говорил.

Йама воскликнул:

— Постой! Ты знаешь мою расу?

Тамора не обратила на него внимания. Она закрыла глаза и стала механически повторять:

— Он находится в области спины. Тело не должно иметь следов пребывания в нем другого существа. По возможности сжечь. — Она открыла глаза. — А если нас поймают? Что нам сказать магистраторам?

— Если вас поймает ваша предполагаемая жертва, то до беседы с магистратором вы не доживете.

— Он догадается, что нас послал ты.

— И пошлем других, если вы попадетесь. Но думаю, этого не произойдет.

— Ты знаешь мою расу, — снова повторил Йама, — откуда ты знаешь мою расу?

Пандарас заметил:

— Видно, мы не первые, кто берется за это дело, а?

Тамора ответила:

— Одна попытка уже была. Она не удалась. Вот почему за это так хорошо платят.

Охранник сказал:

— Если получится.

— Ха, сам говоришь, что со мной чудотворец. Ясно, что все получится.

Охранник потянулся к обручу на своей голове. Йама выкрикнул:

— Нет! Сначала скажи, откуда ты знаешь мою расу?

Голова охранника снова дернулась:

— Мы считали, что вы все мертвы, — проговорил он и снял с головы обруч. Он упал на колени и выплюнул лужицу желчи, которая тут же растаяла на черном полу, потом поднялся на ноги и вытер рот рукавом своей туники. Обычным голосом он спросил:

— Ну что, договорились?

Тамора ответила:

— Ты должен составить контракт, мы приложим к нему пальцы.

— Это все сделаем снаружи, — сказал охранник.

Йама вмешался:

— Он знает, кто я! Я должен с ним поговорить!

Охранник встал между Йамой и бутылью со звездным матросом и проговорил:

— Может быть, когда вы вернетесь.

— Нам надо отправляться прямо сейчас, — бросила Тамора, — до места идти и идти.

Открылся входной люк. Йама обернулся к звездному матросу и пообещал:

— Я вернусь со множеством вопросов.

Когда гигантский охранник в третий раз прошел мимо ворот, Тамора сказала:

— Каждые четыреста секунд. По нему часы проверять можно.

Она лежала рядом с Пандарасом и Йамой в тени ветвей густых колючих кустов, вне пределов досягаемости пронзительно белого света целой батареи электрических газоразрядных ламп, укрепленных над стеной. Воротами служила квадратная решетка из стальных полос, врезанная в высокую стену из расплавленной и до блеска отполированной скалы. Стена уходила с обеих сторон в темноту, широкая лента голой песчаной почвы отделяла ее от сухого кустарника.

Йама прошептал:

— Все же я думаю, лучше перебраться через стену где-нибудь в другом месте. Не могут они охранять весь периметр так же тщательно, как ворота.

— Ворота охраняют сильнее всего, потому что это самое слабое место стены, — ответила Тамора. — Вот мы и пойдем через них. Охранник всего-навсего человек. Конечно, он так не выглядит, но он человек. Он решает, кого впустить, а кого — нет. Во всех остальных местах охрану несут машины или собаки. Они убивают, не думая, и так быстро, что ты и понять ничего не успеешь, как окажешься в руках Хранителей. Послушай, когда охранник пройдет в следующий раз, я влезу на стену, убью его, открою ворота и впущу тебя.

— А если он поднимет тревогу?

— У него не будет времени, — оскалилась Тамора.

— Зубы не помогут против доспехов, — возразил Пандарас.

— Они откусят тебе голову, если ты не проглотишь свой язык. Заткнись. Это работа для воинов.

Все трое устали и чувствовали себя на пределе. Дорога от реки оказалась очень неблизкой. Правда, основную часть пути они проехали на общественном транспорте, но последние три лиги пришлось идти пешком. Поместье торговца располагалось на вершине одного из холмов, которые тянулись длинной цепью к городскому водохранилищу. Их соединяли поросшие кустарником крутые гребни, издалека напоминающие кривые зубы. Еще столетие назад эти холмы были частью города. Когда Тамора, Йама и Пандарас пробирались через сухой и ломкий сосновый лес, они то и дело натыкались на древнюю мостовую и остатки зданий по обе ее стороны. Тут, в лесу, они отдохнули до захода солнца. Йама и Пандарас съели булочки с изюмом, которые купили еще днем, а Тамора беспокойно бродила в развалинах и по-волчьи грызла полоски сухого мяса, срубая на ходу отцветшие пушистые головки кипрея своей рапирой.