Не заботясь о том, сколь неженственно она сейчас выглядит, рыжекудрая села на корточки, прислонившись спиной к столбу, с которым уже успела так сродниться, опустила руки и принялась, не глядя, теребить звенья своих кандалов. Но на ловца и зверь бежит, и тот, с кем она так искала встречи, нашел ее сам...
- Капитан Гайде! - пират чуть ли не из ниоткуда вырос на помосте, заставив девушку подобраться, моментально напрячься, как натянутая тетива, но при этом сохранить внутреннее спокойствие. - Кто не спрятался - я не виноват, - почти пропел он, поигрывая внушительным ножом. Глупец...неужели он не обратил внимания на то, что Шивилла уже на свободе?.. Что ж, тогда ей стоило, в меру своих актерских способностей, изобразить на лице нечто наподобие испуга... - Что-то не фартит мне...ну, ничего, может, в любви повезет... Но не думай, что я вот так запросто тебе все прощу и так оставлю. Потерпи еще чуть-чуть, рыжик, и я пощекочу твою нежную шейку.
Гайде еле удержалась от того, чтобы злорадно расхохотаться, но вместо этого поддала еще совсем немного "напуганной девочки" - пускай этот болван подойдет еще чуточку ближе, на расстояние вытянутой руки... Когда пиратский капитан оказался в непосредственной близости от рыжеволосой, беззащитная жертва молниеносно сменила свое амплуа, пружинисто вскакивая на ноги и высвобождая руки из мнимых оков. Нож рассек воздух, даже и близко не задев ее тело, а сама она поймала лезвие цепью. Раздался противный скрежет металла о металл, и девушка, ловко орудуя обеими руками, выкрутила клинок вместе с кистью нападавшего. Наподдав мужчине под дых, Шивилла нырнула ему за спину и накинула на шею цепь, некогда сковывавшую ее собственные руки, удерживая ее за браслеты. Алваро тут же пришлось судорожно вцепиться пальцами в стальные звенья, на удивление не холодные, а согретые теплом чужого тела, но от этого не менее ужасные.
- Обвинение - пиратство... Вердикт - виновен... - прошипела девушка, туже затягивая цепь вокруг горла хрипящего и активно сопротивляющегося пирата. - Приговор...повешенье...
Лауритц Траинен же в это время как раз начал возиться с подстреленным солдатом, но и его ждал неприятный сюрприз в лице одного старого знакомого.
- О, какие люди, - послышалось у рыжего за спиной, заставляя того мгновенно обернуться и увидеть перед собой пиратского старпома. Тот держал наголо уже нечистую шпагу и выглядел не особо приветливым. - Помните, доктор, как я предлагал вам примкнуть к нашей команде? Не жалеете о том, что отказались?
- Не помню, - Ларри покосился по сторонам, отступать было некуда. - Я даже имени вашего не имел чести знать. Зато хорошо помню, как препроводил вас за борт.
- Шпага... Возьмите мою, доктор, - неожиданно предложил выведенный из боя вояка, слабо, из последних сил протягивая молодому человеку клинок эфесом вперед.
Благоговейно приняв служебное оружие, Траинен вызвал тем самым на лице пирата...нет, не испуг, а просто неприятную, ехидную гримасу, заставившую лекаря занервничать. А вдруг он уже что-то делает не так и выглядит смешным?.. Что ж, ежели враг умирает со смеху, это ведь тоже засчитывается за смерть.
- Как вам не стыдно, сэр доктор, - протянул мужчина, рукавом утирая брызги крови с лица и покрепче перехватывая рукоять шпаги, - нападать на хромого калеку? Ай-яй-яй...
- Если бы вы представляли, как я фехтую... - пробормотал Лауритц, в спешном порядке воскрешая в своей памяти все, что помнил о фехтовании из личных наблюдений и крайне немногочисленных уроков капитана Гайде, - то поняли бы, что мне уже не стыдно.
Судовому врачу очень везло на знаковые встречи и неслучайные случайности. Вот и сейчас он повторно увиделся с первым помощником пиратского корабля, которого когда-то, как казалось, уже очень давно, на абордаже, имел возможность пристрелить. Возможностью этой доктор не воспользовался, и неизвестно, не зря ли он пожалел тогда разбойника... Но, в любом случае, знакомые лица видеть приятно, среди них чувствуешь себя как-то комфортнее и уверенней, меньше теряешься. Вот и Ларри не растерялся. Хоть фехтовальщик из него бы не намного лучше, чем белошвейка, но и противник ему достался под стать. Пират против врача, правша против левши, хромой против двуногого... Лауритц сразу обратил внимание на то, что у мужчины повреждено сухожилие в щиколотке...мало, кто это знал, но рыжий помнил тот день, когда неудачливого парламентера цапнула за ногу безобидная на первый взгляд, травоядная черепаха.
Получив "приглашение на танец", доктор не мог отказаться. Первым шагом он уклонился от быстрого, агрессивного удара, чудом при этом не споткнувшись о ноги лежащего солдата (который, не будь он так слаб, мог бы сам высказать все, что думает о таких аттракционах невиданной ловкости). Вторым шагом Ларри попытался уколоть противника в плечо, но тот отвел его шпагу в сторону, а третьим еле отразил встречную атаку. Зато в дальнейшем пирату было к рыжему практически не подступиться. Он оказался не в состоянии сделать полный выпад на больную ногу, а лекарь, в свою очередь, этим активно пользовался, все время оказываясь справа от неприятеля. Пара минут клинкового боя оказалась гораздо утомительней, чем могло показаться со стороны. Смахивая свободной рукой каплю пота, сорвавшуюся с брови, Лауритц, уж было, даже к противнику проникся неким подобием сострадания, если бы не...
- Не плачь, я тебя не больно убью, - последняя реплика выставила мозги доктора в нужной полярности.
В одну из рокировок, заставлявшую пирата балериной вертеться на хромой ноге, Ларри ранил его под ключицу. Это произошло так быстро, как и все вокруг в это время, что лекарь даже толком не осознал, что сделал, пока морской разбойник не выронил свое оружие и не осел тяжело на землю. Траинен отбросил подальше клинок поверженного врага и, не теряя того из поля зрения, сделал несколько шагов назад, к истекающему кровью служивому.
- Что же вы, доктор, - прохрипел старпом, тяжело дыша после нелепого, но оказавшегося для него проигрышным боя, - не доводите начатое дело до конца?
- Во-первых, вас уже ждет законная смерть на виселице. Во-вторых, я врага не добиваю...
- А я - добиваю! - пират, до этого медленно тянувшийся целой рукой к лежащему на земле пистолету одного из павших товарищей, наконец, ухватил оружие и, направив его на судового врача, спустил курок с ухмылкой, злораднейшей из возможных.
В воздухе прогремел выстрел, очередной, так что сперва на него и внимания особого никто не обратил. Только Лауритц с секунду простоял недвижимо, прижимая ладонь к груди и глядя прямо перед собой растерянно, ошарашенно, широко распахнутыми глазами. Всем своим видом он воплощал чистое недоумение - ну как же такое возможно?.. Это же несправедливо...нечестно. Он ведь уже выиграл... Немой вопрос судового врача, адресованный бесстрастной пустоте, остался без ответа. Ларри пошатнулся и опустился наземь неподалеку от солдата, который совсем недавно так любезно предоставил ему свою шпагу. Даже не упал, доктору показалось, что он просто очень плавно прилег на спину, умудрившись приложиться при этом затылком об утоптанную землю. Выстрел выбил дыхание из легких, сейчас молодой человек пытался наполнить их воздухом, невзирая на ноющую боль в груди, и судорожно вцепившись пальцами в ткань своего жилета.
"Какая глупая смерть... Каков я, такова и смерть. Надеюсь, Шивилла больше не держит зла на меня..." - вспышкой пронеслось в рыжей голове лекаря, тупо уставившегося в небеса. А небо казалось белоснежным, такое светлое и жаркое, ослепительное, не идущее в сравнение с синими, влажными докторскими глазами, оно заставило его устало прикрыть их. "Хорошо, что Олли все-таки нашлась... - продолжались пространные размышления, укладывавшиеся на самом деле всего в долю секунды. - Мне...нужен...врач... Жестокая ирония судьбы...да ведь я сам и есть врач. Как-то я себя чувствую...странно... Разве так должно быть?.."
