представителя в пограничный наряд.

          Казалось бы все просто и логично. Но как же сложен и долог был

путь к такому согласию, основанному на соблюдении законности, уважении друг

к другу. Я искренне относился и отношусь к тем участникам переговоров со

стороны НФА, которые при выработке этих договоренностей проявили

благоразумие и в определенном смысле личное мужество. Несмотря на

сопротивление экстремистского крыла нахичеванского правления НФА,

договоренности эти в целом соблюдались.

          Намного сложнее оказалось разрешить узел проблем, связанных с

блокадой железной дороги и с взаимными перестрелками, периодически

возникавшими на административной границе Нахичевань-Армения. Дело в том,

что в автономной республике существовало несколько крупных отделений НФА,

которые стремились к самостоятельности и потому не всегда и не во всем

соглашались с центральным правлением нахичеванского НФА. Были у них свои

связи и с бакинским НФА, откуда поступали различные установки. В них

зачастую преобладали клановые интересы, что вообще было весьма заметным

явлением в этой политической организации. Постоянно ощущалось и давление

третьей стороны - Армении. Первопричиной многих кровавых конфликтов,

конфронтации и междуусобиц в Нахичевани были и, наверное, долго еще будут

оставаться политические игрища вокруг НКАО.

          Мне совершенно ясно, что крупномасштабный конфликт между

Азербайджаном и Арменией очень искусно инспирирован подстрекателями,

которые подогрели национально-территориальные вопросы. Для специалистов по

Закавказью события 1988 года не явились неожиданными: ведь в Армении, как я

уже упоминал, задолго до открытой конфронтации с Азербайджаном

распространялись идеи, обосновавшие территориальные претензии. Это,

естественно, не оставалось незамеченным в соседней республике. В результате

росло взаимное недоверие, отчуждение, чувство неприязни. Все это

усугублялось периодическими конфликтами из-за земельных угодий и пастбищ в

приграничных районах, притеснениями жителей национальных селений, этих

своеобразных "анклавов", расположенных на территории другой республики.

          Не мне судить, кто первым перешел грань и ответственен за

разжигание войны между двумя народами. История расставит все по местам. Но

тогда, в Нахичевани нам казалось, что человеческий разум способен подняться

выше эгоизма и амбициозности отдельных политиканов, для которых между

усобица и вражда нужны были для того, чтобы пробиться к власти.

          В Азербайджане отношение к Нахичевани разное. Некоторые считают

эти места гиблыми - возможно, потому, что в древние времена здесь от

загадочной эпидемии полегло одно из войск Александра Македонского. В

"Долине смерти", неподалеку от древнего городка под названием Джульфа, до

сих пор сохранились памятники его воинам. Говорят, что смогли выжить лишь

офицеры - благодаря тому, что принимали пищу и пили вино из серебряной

посуды. Но нахичеванцы любят свой край. Непосвященные с удивлением узнают,

что в этой не столь уж обширной местности более ста источников лечебных

минеральных вод. Горный пчелиный мед - один из лучших в мире. А ордубадские

лимоны! Таких нет нигде: золотистые, с тонкой мягкой кожицей, ароматные. И

виноград лучший в Азербайджане...

          Между тем, доложив в центр шифротелеграммой об определенной

стабилизации обстановки на советско-иранской границе, мы еще раз обосновали

необходимость ввода ЧП в пятикилометровых зонах по обеим сторонам

нахичевано-армянской административной границы. Ответ долго ждать себя не

заставил: ваше предложение передано в инстанции. Это означало, что оно уже

находится в аппарате М.С. Горбачева. Но, как и раньше, оттуда не

последовало ни оценок, ни рекомендаций. Аппарат президента не реагировал.

          Да, Горбачев никак не откликнулся на важнейшее предложение,

которое, безусловно, могло бы привести к полной стабилизации обстановки и

по сути ликвидировать одну из "горячих точек", а возможно, позитивно

сказаться и на разрешении карабахского конфликта. Зато вскоре после нашего

повторного обращения в Москву по поводу введения режима ЧП в

пятикилометровой зоне на армянской стороне границы вокруг конфликта в

Нахичевани начали происходить какие-то странные вещи. До сих пор меня

мучают сомнения о том, было ли происходившее простыми совпадениями или же

некие могучие силы, заинтересованные в разжигании конфликта, почувствовав,

что он сходит на нет, решили немедленно подлить масла в огонь. Увы, я не

могу избавиться от ощущения, что случившееся в те дни было ловко

спланированной акцией, причем спланированной далеко от Нахичевани и

Армении.

          Началось все так. Почти сразу после того, как мы отправили новую

шифротелеграмму в Москву с предложением о вводе ЧП на армянской стороне,

резко активизировались боевики из АОД и было обстреляно из артиллерии

азербайджанское село Садарак, что вызвало негодование в Нахичевани. Однако

на этом дело не кончилось. Одна из центральных газет, - кстати, газета

проправительственная! - сообщая об этом обстреле Садарака, почему-то

назвала его армянским селом. Получалось, что дело вывернуто наизнанку - не

армянские боевики обстреляли азербайджанское селение, а наоборот,

азербайджанцы нанесли удар по армянам! Столь грубейшая ошибка в крупной

центральной газете, казалось, должна была повлечь за собой немедленную

поправку, а то и административные меры против путаников. Ведь эта ошибка

привела к новой дестабилизации, она обернулась новыми жертвами и кровью.

Можно ли было оставлять эту ошибку без последствий?

          Однако, как ни парадоксально, "аппарат Горбачева" продолжал

хранить гробовое молчание и по поводу наших предложений и в связи с

катастрофической ошибкой, допущенной в газете. На эту ошибку тоже никто

наверху не отреагировал. Вот и думай что хочешь...

          Я намеренно не указываю здесь название той газеты, чтобы не

уподобляться ей и не подливать масла в огонь сегодняшних политических

схваток. Но возвращаясь к проблеме ответственности журналиста за

написанное, могу со всей определенностью сказать: рано или поздно та

заметка, в корне извратившая суть дела и послужившая как бы сигналом к

новому витку противостояния армян и азербайджанцев, наверняка станет

предметом тщательного расследования. Изъять ее из истории уже невозможно.

          И еще. Выше я несколько раз назвал искаженное сообщение об

обстреле Садарака ошибкой. Но было ли это действительно ошибкой? Ведь целая

цепь событий, предшествовавших той заметке и последовавших за ней,

заставляет думать, что она намеренно послужила как бы детонатором нового

обострения ситуации в одной из "горячих точек", а в целом способствовала

нагнетанию той межнациональной напряженности, которая в конечном итоге

повлияла на распад СССР. Как человек, умудренный своей профессией и

искушенный в знании стиля и методов работы зарубежных спецслужб, я,

повторяю, по сей день не могу избавиться от мысли, что молчание "аппарата

Горбачева", внезапный обстрел Садарака и та газетная "ошибка" были звеньями

какого-то общего замысла.

          Почему, в конце концов, Горбачев никак не отреагировал на наше

предложение, которое могло положить конец межнациональному конфликту? Как

президент, он просто обязан был высказать свое мнение по этому вопросу. Но,

видимо, никаких аргументов против введения ЧП в пятикилометровой зоне на

армянской стороне Москва предъявить не могла. Но в то же время в Москве