В командах подводных подрывных работ применялось лишь одно серьезное дисциплинарное взыскание — отчисление из команды. Четыре бойца просили оставить их в команде. Они были отличными пловцами. Именно такие пловцы были необходимы для участия в предстоящей высадке на соседний остров — Тиниан. Поэтому Кауфман предоставил им право выбора: быть отчисленными или в течение пяти дней выполнять самое неприятное из всех заданий, которые даются на войне, — хоронить убитых. Бойцы предпочли последнее.

Тем временем морская пехота и сухопутные войска вели ожесточенные бои на горных склонах Сайпана. Они несли гораздо больше потерь, чем во время «кровопролитного сражения у Таравы», хотя общественность на сей раз не проявляла такой озабоченности. Все газетные заголовки были посвящены Франции, и большинство читателей даже не знало, где находится Сайпан.

В течение 12 дней подрывники трудились под руководством «визгуна» Андерсона. На этом их миссия на Сайпане закончилась. 6-я, 3-я и 4-я команды получили приказ принять участие в высадке на Гуаме, которая была перенесена на 21 июля.

Подрывщики имели все основания гордиться результатами своей работы на Сайпане. Сперва они опасались заплывов к вражескому берегу в дневное время. Однако впоследствии они научились укрываться от огня противника в воде. Тренировки в заплывах на большие расстояния, в плавании под водой и преодолении сильного прибоя принесли несомненную пользу. Подрывники не столько «опасались моря», сколько сознавали, что с ним шутки плохи.

Когда японцы, одерживая одну победу за другой, расширяли свои владения в Тихом океане, они захватили и остров Гуам, который являлся военно-морской базой США. Это произошло 10 декабря 1941 года. Но два с половиной года спустя вокруг этого острова уже крейсировали линейные корабли, крейсера и эскадренные миноносцы авангардного соединения контр-адмирала Л. Конолли, и господству японцев на Гуаме приходил конец. В плане операции по овладению островом (условное название «Стивидор») предусматривались охватывающие действия десантных войск, которые должны были высадиться на берег в северной и западной частях острова. Подступы к районам высадки десантов со стороны моря преграждались грядой рифов. Эти два района разделяли бухта Апра и сильно укрепленный полуостров Ороте, который выдается в море против средней части острова.

Подготовка к высадке войск на Гуам началась в середине июня 1944 года, когда оперативное соединение адмирала Тэрнера с боем высаживало десант на острове Сайпан, находящемся в сотне миль к северу. Систематическая бомбардировка Гуама с моря и с воздуха началась 8 июля и была одной из сильнейших в истории войн.

14 июля к острову Гуам вместе с авангардными силами прибыла команда подводных подрывных работ. С палубы корабля боевые пловцы могли видеть окаймляющий остров плоский риф. Было очевидно, что никакое десантное судно и даже плавающий транспортер не смогут преодолеть воздвигнутых на нем заграждений. На борту «Диккерсона» — эскадренного миноносца старого типа, превращенного в транспорт для команды подрывников, — старший лейтенант Т. Крист дал своим пловцам последние краткие указания. До начала десантной операции оставалось семь дней. За это время пловцам предстояло расчистить путь через риф. По приказанию адмирала Конолли действия по уничтожению заграждений на рифе должны были поддерживаться сильным огнем с линейного корабля «Айдахо», крейсера «Гонолулу», двух эскадренных миноносцев и четырех канонерских лодок. Последние были переоборудованы из пехотно-десантных кораблей. Они уже показали себя с положительной стороны в боях у Кваджелейна, а затем у Сайпана. Теперь эти корабли предназначались для непосредственной поддержки и прикрытия боевых пловцов. Вытянутые и узкие, с круглой башней для командного пункта посредине, они имели скорострельные спаренные автоматы калибра 20 мм и 40 мм и батареи реактивных минометов, снабженные тяжелыми металлическими щитами в целях предохранения личного состава от ожогов пламенем пороховых газов реактивных зарядов. Они могли создавать мощную огневую завесу в те моменты, когда это было особенно необходимо для боевых пловцов. На каждую канонерскую лодку был направлен офицер из команды подрывников для участия в управлении огнем. В назначенный день все четыре лодки направились к заранее намеченным участкам побережья перед небольшим селением Асан и стали маневрировать на расстоянии 450–900 м от плоского рифа. За ними находились два эскадренных миноносца и один транспорт — база подрывной команды. Крейсер и линейный корабль были готовы подавить своим огнем любую японскую батарею тяжелых орудий, которая обнаружит свое местонахождение.

В 14 часов 30 минут при ярком свете тропического солнца четыре десантных катера направились к побережью, оставляя за собой на голубой поверхности моря длинный след. Сверху за их продвижением следили американские летчики. У японцев самолетов не было. Напротив селения Асан с катеров было спущено в море несколько боевых пловцов. Лишь отдельные японские снайперы беспокоили их своим огнем, так как противник боялся обнаруживать свои огневые точки. Хотя японцы и были изумлены при виде обнаженных мужчин, плывущих к побережью, они не усматривали в такого рода вылазке никакой для себя опасности.

На мысе, возвышающемся над побережьем у Асана, находилось замаскированное от наблюдения с воздуха японское 47-мм противотанковое орудие. Его расчет с напряженным вниманием следил за тем, как катера и пловцы приближались к побережью, а затем целые и невредимые уплывали обратно. Один японский артиллерист, взятый в плен уже после того, как на острове высадилась морская пехота, с горечью показал, что он все время держал боевых пловцов под прицелом. «Я мог бы уничтожить их, — говорил он, — но мне было приказано не открывать огня до тех пор, пока на побережье не попытаются высадиться войска».

Под дулами японских орудий боевые пловцы хладнокровно ознакомились с тем, какого рода боевую задачу им предстоит выполнять.

Побережье здесь имеет форму полумесяца длиной в одну милю. От волн океана его прикрывает плоская полоса рифа. Расстояние между рифом и берегом составляет 200–300 м, во время отлива поверхность рифа выступает над водой, а во время прилива уровень воды над ним достигает 0,6 м. В сторону океана риф постепенно понижается; он как бы специально приспособлен для подхода к нему десантных высадочных средств. Однако этим преимущества данного острова перед другими и ограничивались, так как дальше вдоль всего рифа тянулись непрерывные линии заграждений из проволочных клетей высотой выше метра, наполненных камнями.

После того как боевые пловцы возвратились из разведки, катера проследовали на северо-восток к побережью, расположенному напротив Аганья — главного города Гуама. Здесь катера также несколько приблизились к острову, но пловцы оставались на борту, так как это был лишь ложный маневр, чтобы ввести противника в заблуждение относительно места, выбранного для высадки десанта. У японцев должно было создаться впечатление, что катера ходят лишь с целью осмотра побережья. На этот раз японцы действовали активно.

Как только катера приблизились к ориентирам, выставленным у внешней стороны рифа, они были обстреляны из минометов.

Команду боевых пловцов во время выполнения задания сопровождал офицер связи морской пехоты лейтенант Ф. Лар. В его задачу входило разъяснять боевым пловцам, что именно от них ожидают десантные войска, а также передавать этим войскам донесения от команды.

В тот же день, в 21 час, 4 катера команды снова подошли к району высадки десанта у Асана. На этот раз бойцы были опущены в море в резиновых лодках, которые сразу же направились к краю рифа. Пловцы были одеты в специальные костюмы бледно-зеленого дзета. На них были наколенники, легкие тапочки и рабочие перчатки. Во время отлива риф выступал над поверхностью воды и им приходилось ползком перебираться через острые кораллы так, чтобы противник не смог заметить силуэты людей на фоне звездного неба, сливающегося с горизонтом.