Мы добрались до пирса минут на 15–20 раньше первого эшелона. Обстрел с моря прекратился, и тут началось что-то ужасное. Японцы яростно защищали волнолом, пытаясь не допустить подхода «аллигаторов» к берегу. Береговая артиллерия вела огонь по растянувшейся цепочке солдат морской пехоты, которые по плечи в воде пересекали лагуну. Выйти из зоны обстрела им мешали подводные заграждения». Во время высадки было уничтожено 90 из 125 плавающих транспортеров. Оставшиеся в живых солдаты прыгали в воду, пытаясь потушить горящую на них одежду. Наступающие несли большие потери: убитые и раненые лежали на всем протяжении отмелей, которые постепенно окрашивались кровью.

Деревянные десантные суда не могли пройти над рифом из-за недостаточной глубины и были вынуждены разгружаться у края лагуны. С помощью оставшихся транспортеров часть солдат была перевезена через риф, остальным пришлось идти по пояс в воде. К этому времени было получено неприятное известие о мелководье над рифом, однако не так-то легко изменить сложную десантную операцию после того, как она уже началась. Десантным судам второго эшелона, предназначенным для перевозки боевой техники, пришлось опустить свои аппарели у края лагуны, чтобы танки, двигаясь по отмели, выбрались на берег. Несколько танков попало в воронки от снарядов и затонуло, еще несколько машин было выведено из строя прямыми попаданиями. Часть десантников вообще не достигла берега или была уничтожена при попытке продвинуться в глубь острова, так как плацдарм был слишком узок. В этот день было убито или ранено около одной трети из 5000 солдат морской пехоты, принимавших участие в высадке. Развитию наступления помешали рифы и мощная береговая оборона. В самые тяжелые минуты первого дня операции командование морской пехоты в Тараве сделало беспрецедентное заявление: «Исход боя под сомнением».

Это был единственный случай за все время войны на Тихоокеанском театре военных действий, когда десантная операция американских войск находилась под угрозой провала. Подводные заграждения чуть было не сыграли свою решающую роль. Наконец вода поднялась до нормального уровня. Пройдя над рифом, десантные суда доставили на берег подкрепление.

Шли упорные и кровопролитные бои, в ходе которых были подорваны и сожжены укрытия противника, неожиданно оказавшиеся весьма надежно защищенными.

Потеря американских войск возрастали: морская пехота, насчитывавшая 16800 солдат, потеряла около 3000 убитыми и ранеными; в середине четвертого дня с момента высадки последний японский «смертник» (в буквальном смысле этого слова) был уничтожен и бои на Тараве закончились.

Американские войска впервые осуществили высадку десанта на укрепленный коралловый риф под сильным огнем противника. В первую мировую войну американским и английским войскам приходилось высаживаться в портах союзнической Франции с последующей отправкой на фронт по железной дороге. Высадка десанта на укрепленный европейский берег Дарданелл (полуостров Галлиполи) закончилась полной неудачей. Многие военные специалисты авторитетно заявляли, что высадка войск на хорошо укрепленное побережье невозможна в такой же мере, как для военных кораблей невозможна борьба против морской крепости. Операция на Тараве опровергла подобные взгляды. Однако морская пехота за четыре дня боев на Тараве потеряла почти столько же, сколько за все время тяжелых боев в болотах и джунглях Гуадалканала (длившихся несколько месяцев).

Вторжение на острова Гилберта получило кодовое название операции «Гальваник». В сообщениях о ней американскую общественность поражали неожиданно тяжелые потери. Цензура пропустила в печать наводящие ужас фотографии убитых солдат, тела которых лежали на прибрежном песке, наполовину погруженные в воду. Склонное к оптимизму большинство американцев должно было наконец узнать жестокую правду о том, во что обходится война.

Возмущенные политические деятели, корреспонденты и редакторы газет пытались найти козла отпущения за «трагические ошибки» Таравы, требуя, чтобы они никогда не повторялись. Командование военно-морского флота и морской пехоты понимало, что предстоят еще более кровопролитные бой на сильно укрепленных островах, лежащих на прямом пути к Японии через океан. Оно было полно решимости избежать таких больших потерь, сделав для себя все необходимые выводы из десантной операции на Тараве, сопровождавшейся такими ожесточенными и тяжелыми боями.

Еще до возвращения оперативного соединения[3], одержавшего победу на Тараве, в штаб адмирала Нимица в Пирл-Харборе посыпались доклады, критические замечания и предложения относительно десантных операций.

Незадолго до высадки на Тараве командующий Тихоокеанским флотом адмирал Нимиц дал указание своему флагманскому артиллеристу капитану 1 ранга Т. Хиллу организовать отряд для проведения разведки берега и подрывных работ. Несколько бойцов отряда после высадки десантов на остров Макин и Абемаму (сравнительно небольшой и слабо обороняемый атолл) попытались взорвать отдельные выступающие коралловые рифы и проделать проход для крупных танко-десантных кораблей. Однако эту работу пришлось завершить с помощью бульдозеров.

Контр-адмиралу Тэрнеру, командовавшему 3-ми амфибийными силами во всех десантных операциях от Гуадалканала до Соломоновых островов, как правило, всегда удавалось найти такие районы высадки, подходы к которым не затруднялись какими-либо препятствиями в прибрежных водах. Лишь однажды Тэрнеру пришлось столкнуться с проблемой преодоления кораллового рифа атолла Мунда. Там под руководством капитана 1 ранга Р. Г. Роджерса два строительных батальона прошли специальную подготовку, обучаясь взрывать рифы, чтобы проделать фарватер, необходимый для прохода судов, снабжающих войска, уже высадившиеся на берег.

Отсутствие точных разведывательных данных о рифе чуть было не сорвало десантную операцию на Тараве. Данные фотосъемки относительно глубин в этом районе оказались недостаточно точными и надежными.

Необходимо сказать, что ошибка на какой-нибудь метр при определении глубины воды над рифом может поставить под угрозу исход всей операции. Это навсегда усвоили все те, кто видел, как солдаты морской пехоты с трудом, по пояс в воде, шли сотни метров под жесточайшим обстрелом. Стало очевидно, что теоретических расчетов недостаточно, что впереди десантных войск нужно высылать разведчиков, которые бы точно замеряли глубины и обнаруживали мины и подводные заграждения.

По возвращении в Пирл-Харбор адмирал Тэрнер вместе со своим штабом составил доклад об операции на Тараве и одновременно с этим начал подготовку к операции на Маршалловых островах с учетом уроков, полученных на залитом кровью рифе у Таравы.

Офицеры штаба Тэрнера, Т. Хилл и Д. Тейлор, внесли предложение об организации подрывных работ в районе высадки десантов. Тэрнер тщательно обдумал это предложение, одобрил его и в течение нескольких часов обсуждал с офицерами методы и средства достижения поставленных целей. Капитану 1 ранга Хиллу было поручено добиться утверждения плана создания команд подводных подрывных работ командующим Тихоокеанским флотом и главнокомандующим Тихоокеанским театром военных действий. Хилл успешно выполнил это поручение, после чего перед ним была поставлена задача подобрать необходимые кадры и обеспечить материальную базу.

Большой и постоянный интерес Тэрнера к командам подрывных работ, а также помощь, которую он оказывал им в течение всей войны, способствовали их укреплению. В конечном счете они стали числиться среди самых боеспособных подразделений военно-морского флота.

За год до операции на Тараве в другом конце земного шара амфибийные силы Атлантического флота штурмовали берега Африки. И там десантные суда встретили грозные искусственные заграждения вековой давности, что вызвало необходимость подводных подрывных работ впервые за всю войну на Западе.

Шел первый тяжелый год второй мировой войны, а военно-морской флот уже готовился к наступательным действиям в Атлантике. К лену 1942 года амфибийные силы Атлантического флота были сосредоточены для первой крупной десантной операции («Торч») — высадке войск на побережье Северной Африки.