За пределами лагеря тоже погибло немало народу. Еще до начала выдач два офицера, очевидно, не веря в посулы англичан, застрелились в лесу. Во время самой операции солдаты постоянно стреляли в беглецов, особенно в тех, кто пытался перейти через мост. Кубанский казак Даниил Коломейц бежал с другом. Коломейцу удалось скрыться в горах, друга застрелили *498. Одну казачку, притаившуюся в кустах, выдал лай собаки, женщину прошила автоматная очередь. Человек 20–30 утонули в Драве. Врач Прасковья Воскобоиникова бросилась туда со всей семьей: детьми, матерью и сестрой *499. Очевидцы вспоминают множество таких случаев. Иногда матери в отчаянии бросали детей в воду, чтобы избавить их от лагерных мук и ГУЛаговского «воспитания» *500. Один казак привязался к седлу лошади и вместе с ней прыгнул в бурную Драву *501. В госпитале больной казак, за которым явились англичане, выбросился из окна *502.
Эти свидетельства крайнего отчаяния ужасали английских офицеров. Кеннет Тайсон вспоминает, что видел тело, висевшее на дереве возле железнодорожной станции Дёльшах. Дэвис в тот день видел нескольких повесившихся. Обходя окрестный лес после утренней операции, Дэвис и его солдаты наткнулись на целую семью: мать и трое детей, младшей девочке всего год. Все они были убиты выстрелом в затылок. Чуть поодаль лежал труп мужчины: около него валялся револьвер, из которого он застрелил по очереди всю свою семью и покончил с собой *503. Тут-то до нашего Дэвиса, видимо, наконец дошло, что для казаков насильственное выдворение в СССР смерти подобно, иначе зачем было одному из них убивать всю семью — и себя самого?
В тот вечер лагерь в Пеггеце напоминал пейзаж после битвы. Окровавленные люди бродили по лагерю в поисках пропавших родных. Осиротевшие лошади блуждали по полю, и к их тоскливому ржанию примешивались резкие крики казацких верблюдов. Кое-кто ушел в горы, другие, наоборот, вернулись из леса в притихший лагерь *504. И повсюду лежали раненые и убитые.
Сколько всего погибло в тот день — покончило с собой или было убито англичанами? Английские источники приводят явно заниженную цифру — 12 человек. Ольга Ротова, на добросовестность которой можно положиться, пишет о 700 задавленных, убитых, утонувших и покончивших с собой *505. Эта цифра представляется все же несколько завышенной, хотя в лесах были убитые, оставшиеся неучтенными. Житель соседней деревни Бартоломеус Плауц до сих пор не может без содрогания вспоминать 1 июня 1945 года, когда он с приятелем собирал возле своего дома тела казаков, чтобы похоронить их. В полях лежали трупы женщин, в обнимку с детьми, с перерезанным горлом. Узнать можно было лишь немногих *506.
Возле того места, где находился лагерь Пеггец, есть небольшое кладбище: там похоронены некоторые из жертв 1 июня. Каждый год русские со всего мира приезжают сюда помолиться за упокой души усопших. Есть в Лиенце и маленькая православная церковь. Кладбище и церковь обхаживает одноглазый казак Иван Гордиенко, которому удалось спастись от репатриации. Он и провел меня по местам событий тридцатилетней давности *507.
Не один Пеггец стал в тот день ареной трагических событий. В Обердраубурге английские солдаты 6-го Королевского Восточнокентского и 56-го Рисского полков выполняли аналогичную задачу: им надо было окружить и доставить в Юденбург несколько тысяч казаков, шедших за Казачьим станом. Как и в Пеггеце, здесь за два дня до выдачи были вывешены черные флаги, составлены петиции против репатриации. Нескольких казаков, выразивших желание вернуться в СССР, поместили — в интересах их собственной безопасности — в бараки предварительного заключения *508.
1 июня казаков из Обердраубурга должны были погрузить в поезда. Но здесь, как и в Пеггеце, солдаты столкнулись с отчаянным и решительным сопротивлением. Лейтенант Э.Б. Хетрингтон вспоминает начало операции:
Когда мы прибыли в лагерь, стало ясно, что огромное большинство казаков вовсе не намерено никуда ехать. Они собрались в отдаленной части лагеря, причем те, кто стоял с краю, взялись за руки, образовав цепь и препятствуя внедрению наших солдат. Я приказал 11-му взводу примкнуть штыки, чтобы заставить казаков сдаться, но это не возымело успеха. Они только сняли рубашки и стали просить английских солдат заколоть их. Тогда я вызвал переводчика, и тот объяснил им, что они ведут себя очень глупо и что если они не пойдут по доброй воле, их заставят силой. Громкие крики были ответом на это заявление.
Командир казаков уже был схвачен и посажен в вагон, и англичане решили при необходимости применить насилие. Однако пассивное сопротивление пленных достигло такой силы, что командиру взвода Западнокентского полка пришлось просить подкрепление. Им прислали 45 человек Ланкаширского стрелкового, выделенных на охрану поезда. После массовых избиений и применения огнестрельного оружия в вагоны для скота удалось загнать 1749 казаков (в том числе 102 женщин и четверых детей). Лейтенант Р. Шилдс из другого полка, наблюдавший за операцией, писал:
Я был свидетелем множества выразительных проявлений фанатического страхам казаков и их ужаса перед судьбой, которая, по их мнению, их ожидала. Мужчины бросались на землю, обнажали грудь и умоляли, чтобы их застрелили. Среди казаков было много женщин, которые тоже впали в полное отчаяние.
800 казаков в этом поезде были из другого лагеря, который находился немного дальше по железной дороге. Роте лейтенанта Шилдса было поручено проследить за их посадкой *509. Шилдс рассказывает:
К тому времени прибыли капитан Кемпбелл с основным составом роты. И снова пошли осложнения. Как только мы попытались начать посадку, казаки сели на землю, взявшись за руки, отказались сдвинуться с места и стали умолять солдат застрелить их. Капитан Кемпбелл решил проявить твердость и силой заставить их двигаться. Солдаты, примкнув штыки, принялись дробить толпу на небольшие группки. Но это оказалось нелегкой задачей. В течение 10 минут солдаты орудовали палками, прикладами, кое-кто даже штык пустил в дело, однако результаты были мизерны. Солдат охватило страшное возбуждение. Кто-то дал очередь из автомата. Это послужило сигналом. Солдаты начали стрелять поверх голов казаков и в землю, под ноги. Все перемешалось, начался настоящий хаос, в суматохе вполне можно было попасть в своих — на счастье, этого не случилось. Многие казаки начали продвигаться к грузовикам, которые должны были подвезти их к поезду, но большая часть все еще сидела на земле, не сдвинувшись ни на миллиметр. Особенно стойко держался один — по всей видимости, их вожак. Когда его потащили к грузовикам, он истекал кровью, вся его одежда — новое кожаное пальто, пиджак и рубашка — все было изрезано в клочья.
После того, как его удалось увести, а стрельба стала еще беспорядочнее, казаки начали двигаться к грузовикам. Человек 200, однако, попытались сбежать в лес, на что англичане, конечно, ответили огнем, и большинство беглецов удалось вернуть — правда, имелись раненые *510. Те немногие, кому удалось бежать, были впоследствии окружены патрулями в соседнем лагере.
После этого дело пошло лучше. Мы очистили лагерь, в котором находилось около 800 казаков. Забрали пострадавших из их числа — трех убитых и четырех раненых, двух из них пришлось отправить в госпиталь, и все это заняло примерно два часа чистого времени.
