Положение в центре города быстро стабилизировалось. Внутри линии фронта, проходившей по отдельным зданиям и кварталам, работали больницы, перевязочные пункты, кухни, театры, кино, типографии и почта. Небезынтересно, что в те дни были отпечатаны даже специальные почтовые марки. Почти 40 различных газет и журналов продолжали выходить и разносились по адресам, были открыты магазины.

4 августа в западный пригород Вола прибыли направленные Гиммлером подразделения.

Приказ рейхсфюрера СС был однозначным:

«Каждый житель Варшавы подлежит расстрелу. Пленных не брать. Город сравнять с землей!»

Утром 5 августа немцы начали наступление.

Район кладбища в Вола и находящееся за ним гетто поляки защищали мужественно. Там действовало их элитное подразделение «Кедыв», надеявшееся до конца на помощь десантников из Англии.

Жители из занимаемых немцами кварталов Волы стали изгоняться. На улицах скопились тысячи людей. Дома поджигались, а люди без разбора — женщины, мужчины, дети, старики — ставились к стенке и расстреливались из пулеметов. Огонь велся до тех пор, пока никто больше не шевелился. Трупы укладывались в штабеля, обливались бензином и сжигались.

Жестокости, творившиеся немцами 5 августа, понудили поляков к еще более ожесточенному сопротивлению. Борьба велась до последнего патрона.

Повстанцы все более и более ощущали недостаток боеприпасов и продовольствия, тогда как немцы стали применять против варшавян все лучшее и новое оружие, которым только располагали:

— «Голиаф» — управляемую по радио танкетку высотою 67 сантиметров с 90 килограммами взрывчатых веществ, предназначавшуюся для разрушения баррикад и опорных пунктов восставших,

— новейшую модель танка Т-4,

— 45-тонный танк «Пантеру»,

— новейший тяжелый танк «Тигр»,

— истребитель танков «Элефант»,

— новую самоходно-артиллерийскую установку,

— различные типы бронемашин,

— 88-миллиметровое зенитное орудие,

а также тяжелые реактивные снаряды, снаряженные взрывчаткой или горючей смесью, огонь которыми велся прямо из упаковочной тары. Залпа таких снарядов было достаточно, чтобы разрушить самое большое здание.

Немцы удосужились даже направить в Варшаву 670-миллиметровую самоходную мортиру «Карл», снаряды которой весом 2200 килограмм были впервые применены для разрушения укреплений Севастополя.

Самым действенным и наиболее употребимым оружием поляков была бутылка с зажигательной смесью, успешно применявшаяся для борьбы с немецкой бронетанковой техникой. Изготовлялось это оружие весьма просто, а зажигательный состав можно было найти почти в любой аптеке. Наполнялись бутылки бензином или дизельным топливом, в которые добавлялись несколько ложек серной кислоты. На полоске бумаги к бутылке прикреплялся хлористый калий. Когда бутылка разбивалась о броню, жидкость, соединяясь с хлористым калием, самовозгоралась.

Из автомобильных рессор изготовлялись устройства для метания этих бутылок, а садовые опрыскиватели переоборудовались в огнеметы.

Повстанцы изготовляли и ручные гранаты, взрывчатое вещество для которых извлекалось из неразорвавшихся тяжелых немецких снарядов. В качестве корпуса таких гранат использовались банки от чистящих средств, в которые вставлялся взрыватель после наполнения порохом. Оружие это получило название «сиделки».

Пулеметы, автоматы и главным образом противотанковые средства, сбрасывавшиеся западными союзниками с самолетов над Варшавой, оказывали восставшим большую помощь.

Самолеты вылетали из Англии и Южной Италии. Летчиками в них были в основном бывшие жители Варшавы, которые умело сбрасывали контейнеры с оружием, боеприпасами и продовольствием с бреющего полета в городские районы, удерживаемые восставшими. Потери самолетов при этом были весьма велики, так как пилоты поврежденных машин не имели разрешения садиться на аэродромы, занятые советскими войсками.

В середине августа, после почти трехнедельной борьбы, Армия крайова добилась двух самых крупных своих успехов.

Здание варшавской центральной телефонной станции являлось одним из основных опорных пунктов немцев в центре города.

Восьмиэтажное массивное железобетонное здание охранялось 7 офицерами и 157 солдатами, часть которых были представителями украинских вспомогательных подразделений, вооруженных автоматическим оружием и противотанковой пушкой. Из окон этого здания велся постоянный огонь по прилегавшим улицам.

После того, как здание было лишено электро- и водоснабжения и были перерезаны телефонные кабели, 250 повстанцев заняли в ночь с 19 на 20 августа исходные позиции для атаки. По сигналу, используя лестницы и ручные гранаты, они стали штурмовать здание. Бои шли несколько часов, перемещаясь из помещения в помещение.

Наконец, полякам удалось взорвать главный вход, к которому они подтащили насос, с помощью которого стали разбрызгивать бензин в верхние этажи. Здание заполыхало как факел и к 10 часам утра — после двух часов пожара в нем вдруг стало тихо.

Поляки схватили пытавшегося бежать немецкого солдата, который рассказал им, что загнанные огнем на верхний этаж немцы, воспользовавшись шахтой, ухитрились по одному спуститься в подвальное помещение, откуда будут вести оборону. Повстанцы тут же взорвали подвальное окно и забросали подвал гранатами, подключив и огнемет.

Только в 17.00 сопротивление немцев было окончательно сломлено: сдались 125 солдат. Военнослужащие СС, полиции и вспомогательных подразделений были расстреляны, а солдаты вермахта отправлены в плен.

Через несколько дней полицейская комендатура, находившаяся в здании бывшего министерства внутренних дел с прилегающей к нему церковью «К святому кресту», откуда 160 хорошо вооруженных немецких солдат держали под своим контролем близлежащие городские кварталы, была подвергнута нападению повстанцев, отряд которых насчитывал до 300 человек.

Немецкая охрана у въездных ворот была уничтожена противотанковым снарядом. После этого повстанцы ворвались в церковь, где разгорелся жаркий бой. Через несколько минут немцы прекратили сопротивление, однако, часть их скрылась на колокольне. Восставшие тут же забаррикадировали вход в церковь, опасаясь ответного удара немцев из расположенных напротив университетских зданий, находившихся в их руках. От открытого по церкви огня, она вскоре загорелась. Повстанцы, ворвавшиеся в основное здание, после многочасового боя овладели им. Часть оборонявших это здание немцев сумела бежать в университетские здания, другая же попала к полякам в плен. Вместе с тем, поляки захватили тут много оружия и боеприпасов.

Тем временем, в западной стороне центральной части города немцы перешли в наступление, бросив туда 73 пехотную и танковые дивизии «Герман Геринг», «Викинг» и «Мертвая голова», а также подразделения СС и полиции.

При поддержке тяжелых танков и пикирующих бомбардировщиков немецкие части стали занимать улицу за улицей.

Штурмовая бригада СС Каминского пыталась прорваться в сторону Иерусалимской аллеи, но безуспешно.

Южнее, подразделения полка Дирлевангера стремились продвинуться к Саксонской площади, где во дворце Брюль находился военный комендант Варшавы генерал-лейтенант Райнер Штахель.

Приказом Гиммлера от 5 августа главнокомандующим немецкими войсками в Варшаве был назначен обергруппенфюрер СС Эрих фон дем Бах-Зелевски.[44] Первым же его шагом был разброс листовок с обращением с ультиматумом к варшавским жителям. Они должны были покинуть город, а тот сравнен с землей.

11 августа началось немецкое наступление на старый город. В ход были введены все боевые средства. С ходу эта попытка не удалась, и 15 августа наступила короткая передышка. Вскоре удар по старой части города был повторен. На этот раз он осуществлялся с трех направлений.

Операцию возглавлял генерал-лейтенант Райнефарт. Вот как он вспоминает о тех событиях:

«Я получил приказ на подавление Варшавского восстания, был определен и срок — 48 часов. С прибытием в Варшаву мне стало ясно, что сие невозможно. Это не было проявлением недовольства в отдельных местах: восстала вся Варшава и все ее население было готово к борьбе. Поэтому следовало избрать другую тактику. Для начала надо было разделить город хотя бы на две части, то есть отвоевать одну или две улицы, ведущие к мостам через Вислу. Вследствие этого руководство восстанием со стороны польского центра было бы затруднено, но главное — восстановлено снабжение частей, продолжавших сражаться на фронте. В связи с этим перед нами встал вопрос, какими же средствами наиболее целесообразно вести боевые действия в городских условиях. То, что мы применяли прежде с большим успехом — я имею в виду танки — уже через небольшой промежуток времени показало на городских улицах свою малую эффективность. Поляки тут же забрасывали танки бутылками с так называемым «коктейлем Молотова», а экипажи горевших танков с большим трудом и не всегда могли из них выбраться. К тому же, на улицах, покрытых грудами развалин домов, танки теряли свою маневренность. Надо было переходить к другому виду боевых действий.