Джону Смиту предстояло провести фотографирование шифровальной комнаты посольства и найти место для аппарата подслушивания. Надо было получить номер модели и серийные номера шифровальной машины, сфотографировать расположение букв на клавиатуре, и добыть бумажную ленту, на которой печатается кодированный текст, зашифровав на ней 200 или 300 раз букву «А» или какую-нибудь другую. Нужно было сфотографировать все стены комнаты, как можно больше электропроводки, особенно места, находящиеся в плохом состоянии, а также, по возможности, бумаги и документы на столах.

И вот пришел день, когда Джон, набив свой чемоданчик инструментами и приборами, поехал к посольству. В то же время Уоллер со своей женой приехал в гостиницу, в четверти мили оттуда. Если бы Джона поймали за делом, могучий Уоллер должен был броситься на выручку, пока хозяева и индийская полиция не успели его допросить и отобрать шпионские приспособления.

— Как восприняли Джона в посольстве?

— Его встретили восхитительно. Угостили кофе. Едва переступив порог шифровальной комнаты, он, прикуривая, сфотографировал все, что лежало на столе у Моиза. Ему принесли сломанную шифровальную машину, поставили ее на кофейный столик, и Моиз тщательно переставил шрифты на цилиндре. Это его опечалило.

Он сразу увидел поломку: лопнула большая пружинка на главном валу. Запасных частей не было — отремонтировать машину не представлялось возможным. Но Джон с глубокомысленным видом осматривал машину и фотографировал комнату.

Прошло около часа. Он все еще возился с машиной. И тут Моиз достал точно такую же машину и поставил ее на стол вдали от Джона. Затем по ключевой таблице Моиз начал устанавливать на цилиндрическом механизме шрифты, которые и определяли основную сущность шифровальной системы. Потом Моиз стал медленно расшифровывать телеграмму, постукивая пальцами по клавишам. Джон защелкал зажигалкой.

Моиз взглянул на него и заметил: «Вы очень много курите». У Джона перехватило дыхание, но он смог выговорить: «Да, да, доктор велит мне бросить курить».

Кстати сказать, Джон Смит, живя в СССР, привык к советским сигаретам «Прима», причем курил очень много. Эти сигареты ему нравились, впрочем, как и армянский коньяк.

Моиз продолжал работать, шифровальные телеграммы писались на французском языке.

Когда Моиз закончил расшифровку и стал убирать шифровальный блокнот в сейф, Джон заявил, что слабо знаком со шведской шифровальной машиной и что ему очень бы помогло, если бы он смог взглянуть на исправный механизм — путем сравнения можно легко определить, где неполадки в машине. Моиз немного поколебался, затем взял машину и поставил на стол рядом с неисправной. Джон начал быстро нажимать клавиши с буквой «А», делая вид, что пристально изучает работу механизма. Одновременно он прикуривал сигареты от зажигалки, фотографируя цилиндр со шрифтами. Зашифровав триста раз букву «А», Джон быстро спрятал в карман ленту. Обрывок этой ленты, наличие сфотографированной ключевой таблицы и шифровального механизма гарантировали, что те телеграммы посольства будут расшифрованы.

Далее Джон сказал, что машину исправить не в состоянии, показал на сломанную пружину и обещал заменить ее, если пришлют новую.

Потом Джон отправился к себе в посольство, передал все трофеи Кауфману и принялся составлять доклад.

— После удачного дебюта, судя по всему, последовали другие задания.

— Да, Джон Смит стал активным участником разведывательных операций. Его посвятили в святая святых шпионской работы — организацию связи с агентурой ЦРУ в Индии.

Одним из специалистов по агентурной связи был работник посольства Питер Петерсен. Он отвечал также за установку различной аппаратуры подслушивания. Джон Смит жил с Петерсеном в одном доме. Соучастие в тайных операциях сблизило их, и они стали почти друзьями.

Одним из объектов их внимания была экспериментальная база индийских военно-воздушных сил на Гургзон Роуд, где работал один их агент. Они ездили туда за материалами по вечерам раз или дважды в неделю на машине Петерсена — зеленом «Форде» с дипломатическим номером. Обычно они час кружили по городу в потоке транспорта, чтобы оторваться от возможной слежки. Поездки эти проходили всегда благополучно. Правда, одна поездка врезалась Джону в память. Ему с Питером пришлось тогда здорово поволноваться.

Они отправились тогда под вечер. Как всегда попетляли по улицам и отправились к базе ВВС. В четырех милях от Гургэон начался забор из колючей проволоки и столбики с надписью: «Военная зона. Вход воспрещен». Они остановились в трехстах метрах от проволоки. По обеим сторонам дороги простиралось поле. Петерсен вылез из машины и, озираясь, наклонился к забору. Найдя подготовленный кем-то лаз, Пит плюхнулся на живот и нырнул под изгородь. Безусловно, было бы лучше принимать материал каким-нибудь иным способом. Но агент не мог покидать базы. Джон остался один. Надвигались сумерки, все кругом казалось враждебным. Он предавался невеселым размышлениям, готовый немедленно нажать на клаксон и дать условный сигнал, если будет опасность. Вдруг Пит пулей вылетел из кустарника, миновал колючую проволоку, метнулся к машине и прыгнул за руль. Он сразу же набрал адскую скорость. Они мчались назад к городу. Петерсен упорно молчал. Приехав домой, Петерсен закурил, он чувствовал себя изможденным.

«Кажется, они нас выследили, — сказал он, наконец, вытащив заостренный железный стержень, — Эту штуку всегда оставляли в земле под корнем дерева, сверху всегда лежал камень, сегодня стержень торчал из земли, а камня не было, я не стал размышлять, схватил его и побежал, не исключено, что наш парень на базе засвечен и за тайником установлено наблюдение». Петерсен развинтил стержень. Внутри трубки-контейнера была пленка.

Несколько дней прошло в тревожном ожидании, но ничего не случилось. Две недели спустя Пит сообщил Джону, что его агент в тот день просто спешил и сделал все не так, как следовало.

— Джон Смит был, наверное, помощником в шпионских делах не только для Петерсена?

— Его жена Мэри часто отправлялась на встречи со своими агентами вместе с ним. Так Джону стало известно, что ЦРУ имеет своих людей среди офицеров штаба индийской армии. К слову сказать, ЦРУ очень часто использует женщин: не только сотрудниц, но и жен своих работников — для связи с агентами и для отбора информации из тайников. Каждый вечер Джон и Мэри выезжали из дому для встреч с агентами на улицах и в ресторанах. Это было значительно чаще, когда она была в «интересном» положении. Боссы из ЦРУ считали, что состояние Мэри отводило от семьи всякие подозрения индийской контрразведки.

— Но тогда получается, что Джон Смит знал также и многих агентов ЦРУ среди индийской правящей верхушки.

— Да. Первым из агентов, работавших в штабе индийской армии, он увидел «Мика». Джон Смит привез Мэри к месту рандеву и остался в машине наблюдать за обстановкой. Они договорились, что в случае опасности он выйдет из кабины, откроет капот и займется «ремонтом». Джон видел, как «Мик» встретил Мэри, и они остановились у витрины напротив. При тусклом свете улица выглядела мрачновато. Прохожих почти не было. Из-за угла вышел маленький тощий мальчишка в лохмотьях.

«Господин, бакшиш!» — попросил он милостыню. Джон дал ему рупию. Пораженный щедростью, нищий исчез. Мэри подошла к автомобилю. «У тебя такое меланхолическое лицо», — сказала она. «Я оказал американскую помощь Индии, отдал рупию и ругаю себя, сейчас этот нищий приведет сюда целую армию попрошаек, тогда нас отсюда не выбраться». Жена усмехнулась: «Только что я отдала восемь тысяч рупий и не испытываю раскаяния». «Что же ты получила взамен?» «Документы штаба индийской армии. «Мик» честно работает. Джек им очень доволен».

— А кто такой Джек?

— Джек — это босс жены Джона Смита. Он — Кэррен, один из наиболее опытных разведчиков ЦРУ в Индии. Он служил здесь более семи лет и отлично знал страну. Кэррен родился в Китае, жил в Бирме, учился в США. Студентом был завербован ЦРУ, которое обеспечило ему стабильную стипендию. По заданию разведки студент Кэррен путешествовал по Индии, «изучая социологию». Окончив учебу, прибыл в Дели в качестве дипломата. Прослужив в посольстве шесть лет, он не занимал там сколько-нибудь важной должности. Однако сотрудники посольства высокого ранга всегда относились к нему с максимальным почтением. Кэррен, как отмечал Джон Смит, был лично знаком с Алленом Даллесом, считавших его наиболее ценным из тех, кого разведка США когда-либо имела в Индии. У Кэррена были широкие связи среди журналистов, правительственных чиновников и высокопоставленных военных. В делах Кэррена фигурировали имена агентов ЦРУ из высшего офицерского состава индийской армии под кличками «Мик», «Бил», «Сикх». За другими псевдонимами скрывались крупные работники министерства обороны Индии. О многих тайных агентах ЦРУ в армейской верхушке Индии поведала Джону Смиту его супруга.