Генарий Попов (из статьи «Каким министром был Щёлоков?». Журнал «Милиция», декабрь 2000 г.)

…Н. А. Щелоков принял сложное, запущенное «хозяйство». Мизерные зарплаты (история повторяется), нехватка кадров, пренебрежение общества к человеку в милицейском мундире. В республиках и областях после обычных церемоний, встреч и прилюдных рапортов Николай Анисимович в своих выступлениях любил повторять слова «одного военачальника», который после обхода строя заметил: «Не знаю, как на врага, а на меня это войско наводит ужас».

Надо было что-то решительно менять.

…Трудно переоценить то, что удалось сделать Н. А. Щёлокову. При нем была открыта Академия и еще семнадцать высших учебных заведений в системе органов внутренних дел, поскольку министр и его единомышленники считали, что сотрудники милиции должны быть высокообразованными и современными. Преобразилась и сама структура министерства с учетом состояния преступности и появления новых функций. Для аналитической работы, прогнозирования, принятия управленческих решений в МВД СССР, а также на местах — в МВД, УВД и в подразделениях на транспорте были образованы штабные аппараты. Появились служба профилактики преступлений, опорные пункты охраны общественного порядка, где должны были работать участковые инспекторы. Руководители МВД исходили из того, что нужно ужесточать борьбу с опасными преступлениями и предупреждать правонарушения там, где дело не зашло далеко. В этом смысле Н. А. Щёлоков был гуманистом. Он, например, не считал тюрьму средством исправления для подростков и не раз отмечал это в своих выступлениях. Стараниями МВД был введен институт отсрочки исполнения наказания для несовершеннолетних. При Н. А. Щёлокове стали приниматься разовые указы Президиума Верховного Совета СССР о направлении лиц, осужденных за малозначительные преступления, на строительство предприятий химической промышленности — «на химию». Позже это стало постоянной нормой. Проводилась линия на гуманизацию по отношению к женщинам-осужденным.

Любопытно, что идея создания пистолета ПСМ — меньшего калибра, чем известный табельный пистолет Макарова, родилась из гуманного желания уменьшить вред при применении оружия работниками милиции.

Особая страница — отношение министра Щёлокова и его окружения к культуре, искусству, творческой интеллигенции. В министерстве действовала установка: «Милиционер должен быть культурным, это — условие наиболее эффективного выполнения им своих функций». МВД СССР выпустило знаменитый приказ «О культурном и вежливом обращении с гражданами», в подготовке которого, кроме специалистов министерства и ученых, участвовали писатели, артисты, другие деятели культуры и искусства.

Автор этих строк, работая в свое время в Контрольно-инспекторском отделе — Оргинспекторском управлении — Штабе МВД, был ответственным секретарем Совета по творческим связям Союза писателей СССР с МВД СССР. Его председателем был Аркадий Адамов, а членами — Оскар Курганов, Александр Насибов, Виль Липатов, Юлиан Семенов. В МВД действовал также институт консультантов, в число которых входили и писатели старшего поколения — Вадим Кожевников, Юрий Бондарев и молодые «детективщики» — браться Вайнеры, Эдуард Хруцкий, Николай Леонов, Леонид Словин, Валерий Поволяев. Много кинофильмов, прозаических произведений о милиции появилось тогда на свет, делая привлекательным образ милиционера в глазах населения.

Круг творческой интеллигенции, связанной с МВД, всё расширялся. Ее представители видели желание Щёлокова и его окружения изменить милицию, сделать ее верным и умелым защитником интересов всего общества и охотно брались помогать. К удивлению и зависти других правоохранительных органов, в МВД СССР появились студия художников, ансамбль песни и пляски внутренних войск, а в Академии — университет культуры во главе со знаменитым Арамом Хачатуряном. На глазах менялось отношение населения к милиции, рос ее престиж. И лучшим доказательством этого было то, что на службу в милицию (правда, не на рядовые должности) стали приходить отпрыски чиновников ЦК КПСС.

Как-то после выступления Сергея Михайловича Крылова в Доме литераторов мой товарищ, ученый-педагог Юрий Азаров, впоследствии писатель, сказал не без зависти:

— Знаешь, твое полицейское ведомство гораздо прогрессивнее, чем наша Академия педагогических наук.

Основания для таких слов были несомненные. Вспоминается паспортная реформа 1974 года. МВД подготовило тогда образцы паспортов без графы «национальность». Предполагалось и другое смелое новшество — отказаться от ограничений в прописке. Препоны в этом деле причиняли массу неудобств людям, порождали эксцессы. Нарушения паспортного режима образовывали состав преступления и были предусмотрены специальной статьей Уголовного кодекса. Особенно страдали те, кто после отбытия наказания не мог вернуться в семьи — в Москве, столицах союзных республик и в целом ряде других городов действовали железные правила на этот счет. Задержанный три раза за нарушение паспортного режима человек привлекался к уголовной ответственности и снова попадал в колонию. Таких были многие сотни, если не тысячи.

С предложением Министерства внутренних дел в ЦК КПСС не согласились, решение этих вопросов отодвинулось на десятилетия.

Отношения с высшей партийной инстанцией у Н. А. Щёлокова были сложные, случалась и конфронтация. Да, он мог пойти прямиком к Генеральному секретарю и доложить документ, решить какой-то вопрос. Но по каждой проблеме не находишься. К тому же после каждого такого визита увеличивалась неприязнь «обойденных» чиновников к нарушителю партийной субординации. Поэтому чаще приходилось смирять гордость и подчиняться «партийной дисциплине».

Вспоминается, как однажды мне довелось везти на согласование в ЦК КПСС текст выступления Н. А. Щёлокова по случаю празднования очередного Дня милиции. Заведующий сектором в отделе адморганов А. И. Иванов читал и хмыкал. Потом с неодобрением посмотрел на меня:

— Это что же, утверждаете, что Россия — страна повального пьянства?!

— Да нет, — по молодости бесстрашно возразил я, — тут другое написано…

Вызвавшая гнев фраза была такой: «Исследования показывают, что две трети преступлений совершается в состоянии опьянения, следовательно, успех борьбы с преступностью в большой мере зависит от нашей борьбы с пьянством и алкоголизмом».

Не дослушав мои возражения, Иванов набрал по «кремлевке» номер, как я понял, заместителя министра Никитина:

— Константин Иванович, тут я одну вашу фразу подчеркнул. Выходит, по-вашему, что Россия — страна алкоголиков. Надо убрать. Если министр не согласится — будем докладывать Николаю Ивановичу. (Имелся в виду заведующий отделом административных органов ЦК КПСС Н. И. Савинкин.)

Вернувшись, я понес текст министру и начал докладывать ситуацию.

— Я уже знаю, — остановил меня Н. А. Щёлоков и повернулся к стоявшему рядом начальнику Штаба МВД А. Г. Лекарю. — Антон Григорьевич, все верно?

Лекарь ответил утвердительно.

— Ну что же, — произнес Николай Анисимович после паузы, как мне показалось, с легким вздохом, — придется убрать.

И еще одна мимолетная встреча в связи с подготовкой выступления во время очередной кампании по борьбе с пьянством и хулиганством. В соответствии с постановлением партии и правительства было ограничено время продажи спиртного, а также предусматривалось выпускать алкогольные напитки в крупной фасовке. В порядке эксперимента патрульно-постовая служба в некоторых областях вооружалась резиновыми палками.

— Что изменилось после введения мер? — спрашивал министр, бегло просматривая подготовленные вместе с текстом графики. — Сколько подобрано пьяных за неделю?.. Сколько помещено в вытрезвители?.. Сколько случаев хулиганства?.. Сколько людей привлечено за сопротивление работникам милиции?

Я коротко отвечал, что все остается примерно на прежнем уровне.

— Ну вот, — раздраженно заметил министр, — я им говорил, что ничего этого не надо.