Вацлав снисходительно улыбнулся и встал.

– Могу вас обрадовать, с демонами вашего отца совсем скоро будет покончено навсегда и охрану можно будет снять. – Уведомил он. – Я так понял, вы с дочерьми собираетесь обосноваться в Столице? Ничего не имею против. – Сказав так, он покинул обмершую Элоизу, оставив ее в страхе размышлять, что еще он успел выудить напрямую из ее сознания во время их разговора.

Когда Фру добралась до ограды городской резиденции Лесной Школы, она уже порядком выдохлась. Как она успела заметить, столичные извозчики не шибко рады возить кирати, они их в большинстве своем как будто не замечают. В этот раз ей ни один внимательный не попался. Исправлять это она не стала только из соображений конспирации, да и толку потом от разбитой повозки.

Уже смеркалось, когда она подошла к воротам резиденции, и все же была удивлена обнаружить их запертыми. Несколько раз Фру нажала на кнопку звонка, постояла, глядя на освещенные окна. Почему-то никто не спешил через ухоженную лужайку отворить ей.

В полном непонимании она пошла вдоль ограды. Почти по всему периметру над последней нависали ветви деревьев, на которые густо намоталась какая-то опасная на вид лиана. И только в одном месте обнаружился просвет. Здесь почти от самой ограды шел крутой спуск к идиллическому озерцу, за ним все снова утопало в зелени, скрывающей жилые постройки. Пейзаж выглядел вполне невинно.

Фру вкарабкалась на ограду и начала медленно спускаться с той стороны, постоянно прислушиваясь и приглядываясь. Почти достигнув земли, она остановилась. Склон с этого ракурса казался круче и подозрительней. Все же далее висеть на ограде было глупо. Осторожно кирати поставила одну ногу на землю. Ничего не произошло. Тонкие былинки мелко раскачивались на ветру, мягко касаясь кожи. Утки без какой-либо враждебности поглядывали на нее из зарослей рогоза. Фру спустилась на землю и прошла несколько шагов, аккуратно высматривая возможные ловушки.

Приноровившись, кирати чуть ускорила шаг и тут же безобидные стебельки сжались, словно хватая за ноги, за подол платья, и, потеряв, равновесие по крутому склону девочка с визгом скатилась в воду.

Вынырнув, Фру оказалась в окружении стайки уток, часть которых почему-то продолжала плавать кверху лапками. Поймав одну, кирати поняла, что это просто игрушка.

– Это просто резиновые утки, – услышала она подтверждение своим мыслям.

На берегу стоял Филипп. Он подал ей руку, помогая выбраться на берег.

– Какие-то у вас неправильные утки, – пожаловалась девочка, сильно дрожа.

– Просто резиновые утки, – повторил Филипп, провожая ее вперед.

– С вашими возможностями можно было завести и живых уток. И пруд с теплой водой.

– Обязательно, с утра сразу же займусь, – пообещал маг. – С твоим драконом, Урсиком, все в порядке? – поинтересовался он. – Он не вернулся к нам.

– Да, ему нашелся новый дом, – поведала кирати и, наморщив носик, в подтверждение своих слов тоненько чихнула. – Один маг из Коллегии согласился взять заботу о нем.

Филипп коротко кивнул, не показывая, что он думает об этом, и повел ее вперед. По узким аккуратным дорожкам, ведущим через пышный кустарник, они быстро вышли к небольшому деревянному дому, стоящему наособицу от остальных. Входная дверь вела сразу в зал с растопленным камином. Никого вокруг больше не обнаружив, девочка поспешила окунуться в нагретый воздух у огня.

– Что-то вы меня в последнее время совсем забросили, – лукаво улыбнулась она, чуть отогревшись. – Давно не имела чести заметить вашего вмешательства.

– Зато Совет заметил, – отрезал Филипп. Он встал поодаль между нею и выходом. – Наше руководство решило, что столь сильное внимание с его стороны для нас нежелательно.

– Я с удовольствием отвлеку это внимание, за небольшую услугу.

– Никаких услуг. И денег. – Ответил маг твердо.

– Прекрасно, убедили! Никаких сделок. Вы только расскажите мне, кто до Ризента был хозяином его поместья и что с ним произошло, и я сразу же уйду.

– Я не владею этой информацией, – продолжил сопротивление Филипп.

Кирати несколько секунд внимательно сверлила его глазами, пытаясь уловить признаки правды или лжи. Маг попытался держать оборону, но не выдержал и отвернулся.

– Жаль, – сказала девочка с наигранной печалью. Достала из кармашка платья гребень, села лицом к камину и попыталась заставить подсыхающую челку виться и не лезть в глаза. Критически оценив свои шансы по-тихому выкинуть ее за ворота, Филипп пододвинул одно из кресел к огню.

– Его звали Георг Мейзон и случилась с ним смертная казнь, – прошипел он, садясь к ней поближе. – Что еще тебе интересно?

– Почему? – спросила кирати, принимаясь за остальные свои короткие, но непослушные волосы.

– Не понимаю, как тебе это поможет.

– Я тоже не понимаю. Разберусь, – с видимой беспечностью пожала плечами девочка.

– А потом Совет разберется с нами, – проворчал Филипп злобно.

– Совет, Совет, Совет, – скорчила гримаску кирати. – Не так уж он страшен, что б поминать его так часто.

– Лесная Школа не слишком по душе Совету. – Филипп сделал паузу. – Чего нельзя было сказать лично про Мейзона. Он занимался садовыми растениями, декоративными цветами, бесхитростный рубаха-парень. Постепенно он втерся в доверие, начал оформлять помещения для встреч Совета. Большие люди тоже любят красоту и разнообразие.

– И что?

– Какой-то демон его дернул заняться механикой. Поначалу он держал свое новое увлечение в секрете. Видимо, чтобы не испортить никому впечатление от своей сногсшибательной шутки, которую он задумал. Сногсшибательная глупость! Тем жарким летом одно из совещаний Совета было задумано провести в беседке на середине пруда. Кувшинки, уточки – все красиво. И вот совещание почти закончилось, люди начали расходиться, и вдруг… плавающие у самого основания беседки утки начали перекидываться короткими фразами, абсолютно бессмысленными, но только вырванными из подслушанных разговоров членов Совета и их же голосами. Эффект был…

– Сногсшибательным.

– Головосшибательным. Конечно, за глупость надо отвечать, но, должно быть, его ввело в заблуждение то, что они относились к нему как к равному, человеку, вошедшему в их узкий круг доверия.

– А они просто заменили его другим безобидным чудаком-изобретателем, – сказала Фру задумчиво.

– Ризентом, – согласился Филипп, – который позже также подкинул им свинью.

Эта история могла сказаться на мироощущении Афанасия. Девочка задумчиво смотрела на огонь, обдумывая эту идею. Талантливый маг, приближенный к Совету, чувствовал себя в полной безопасности и мгновенно потерял все из-за невинной глупой шутки – одного из своих изобретений. Подобная учесть могла ждать и Афанасия, любое его исследование неожиданно могли посчитать опасным. В любой момент он мог стать врагом Совета. Эта идея наверняка мучила него. Постоянный страх, как тот, что мучил ее соседа по камере.

Кирати удовлетворенно улыбнулась, четвертый демон Ризента был у нее в кармане.

– А этот прудик с утками у ограды, – хихикнула девочка, – не слишком раздражает Совет?

– Бесит, – улыбнулся Филипп.

Фру возвращалась домой по темным улицам, глубоко задумавшись, и долгий путь показался намного короче. Город выглядел опустевшим, и даже фонари горели тускло, а то и через один, словно не напрягаясь, раз не было прохожих, которые могли на это посетовать. Горожане в большинстве своем давно уже спали, ведь завтра еще до рассвета их ждало начало Большой Мистерии – очередного праздника, который на этот раз устраивался магами исключительно для простого народа. Народ ожидало представление, гуляния и массовая раздача всякого удивительного барахла, вроде поющих шляп, флуоресцирующих башмаков или ручных мышей кричащих оттенков. Итак, все спали, либо собираясь рано подняться, либо полагая, что все равно рано разбудят.