Ей сказали, что она больше месяца была в коме. Ей сказали, что ей повезло остаться в живых. Ей сказали еще много чего, но мало что из этого она захотела услышать.

Она многое забыла о нескольких последних часах перед комой. Многое из времени, предшествовавшего им, возвратилось к ней, но эта последняя цепочка событий…

Вспышка… она на кровати с высоким темным бородатым мужчиной; он кричит, она убивает его, пробивая грудную клетку и сердце длинным металлическим шестом; женщина кричит; это была она или кто–то другой, телепат, телепат, которая разорвала ее сознание, раздробила ее воспоминания, повредила всю ее сущность, телепат, которая разрушила ее мысли, разрушила ее плоть, поразила ее же собственным оружием, оружием, которая она забрала у минбарки, минбарки, которую пыталась убить, но не смогла… Вспышка…

Сьюзен Иванова открыла единственный функционирующий глаз и с проклятиями вскарабкалась в инвалидное кресло. Так, она узнала то, что уже подозревала, присущий ей русский пессимизм вновь оправдался. Ее ноги все еще не были достаточно сильными, чтобы вынести ее вес больше чем несколько шагов, даже с опорой.

«Все хорошо, Сюзочка,» – возник в ее сознании голос. – «Ты просто слишком торопишься. Ты всегда слишком торопишься.»

- Уходи, отец, – прошептала она, ее голос теперь был хриплым и грубым. – Ты уже давно умер.

Но был ли он мертв? Была ли она мертва? Была ли она чем–то большим, чем призрак в центре бесконечной карусели голосов из ее прошлого, ненавистных воспоминаний, боли, которая никогда не уменьшится?

В дверь позвонили, и она подняла голову. – Открыто, – сказала она, сама не зная почему. Единственными ее посетителями были врачи, а это не был один из них, не в это время. Возможно, новый посол Теней, наконец, пришел поздравить ее…

Это был не он. Вошла сильная, решительная женщина в форме генерала вооруженных сил Земли. Она, казалось, заколебалась, увидев Иванову, но затем решилась.

- Генерал Такашима, – прошептала Сьюзен.

- Я… – Она прокашлялась и заговорила немного громче, пытаясь что–нибудь отыскать в памяти… – Я слышала, что вы вышли в отставку.

- Временный больничный лист, – ответила Такашима. – Это… связано с моим стрессом.

Стресс? Что она подразумевала под этим? Такашима была… так, она что–то сделала. Сьюзен не могла вспомнить что именно. Такашима так или иначе никогда не имела большого веса в Правительстве Сопротивления, но…

Сьюзен потрясла головой. Что–то важное промелькнуло и пропало.

- Что… что Вы хотите от меня? – спросила она наконец. – Вспомните, у меня нет сейчас большого влияния в Правительстве Сопротивления. Конечно же его будет не достаточно, чтобы восстановить вас на вашем прежнем посту.

- Я пришла не за этим, – таков был ответ. – Я… вполне счастлива на своем нынешнем месте. Нет, я пришла сюда просто, чтобы увидеть вас. Узнать, как ваши дела.

Сьюзен издала сардонический смешок, о котором она немедленно пожалела из–за боли в горле. – Ох, отлично. Отлично.

Такашима подошла ближе к Сьюзен. – В этом не было никакой необходимости, – сказала она. – Верите вы этому или нет, есть люди, которые озабочены вашим состоянием, и волнуются о вас. Я пришла, чтобы увидеть, могу ли я чем–нибудь помочь.

- Генерал… – начала Сьюзен. – Мы едва ли обменялись и пятью словами перед моим… несчастным случаем и вашей… болезнью. Почему вы так беспокоитесь обо мне?

- Это произошло, когда я увидела вас в коме. Я поняла, что… никто не должен испытать такое.

Сьюзен двинулась к другому концу комнаты. – Со мной бывало и похуже, – пробормотала она.

- Не хотите выпить?

- Вода вполне меня устроит.

- Тогда я надеюсь, вы не будете возражать, если я выпью водки. Было тяжело сохранить ее в эти дни, но в моем… прежнем положении я имела некоторое влияние. И я сумела сохранить бутылку или две. – Она начала разливать напитки.

- Вы много пьете?

- Только, чтобы держать подальше волка. – Такашима явно была в недоумении. – Русская народная сказка. Из тех, что рассказал мне отец. Мой… конкретный волк… – это сны, они приходят… всегда в одно и то же время каждую ночь. Иногда… они настолько плохи, я предпочитаю не спать, но доктора говорят, что я должна спать.

Мягко: «Какие сны?»

- Вы когда–нибудь ловили себя на самом вашем ужасном кошмаре, только для того чтобы проснуться и понять, что это не было кошмаром вообще? Когда все, чего вы боитесь, в действительности скрывается под вашей кроватью?

Такашима покачала головой.

- Это то, что мне снится. Вы знаете, вы – единственный человек кроме врача, который навестил меня с тех пор как я… больна?

- Я так и думала, – пробормотала Такашима. – Я… так и думала.

Минбарский корабль содрогнулся от направленного на него орудийного огня. Изящно, почти красиво он восстановил баланс и с почти поэтическим изяществом напал на «Вавилон».

- Состояние! – пролаял капитан Смит.

- Все идет по плану, – ответил лейтенант Франклин, занимавший свою обычную позицию у рулевого управления. Один из наиболее преданных членов экипажа «Вавилона». – Мы легко поражаем их, но низкоэнергетический огонь, который должен был разрушить их оружейные системы, не действует. Я не знаю почему.

- Необходимо небольшое изменение, – пробормотал Смит.

- Маневр уклонения. Обходите их по кругу и обстреливайте орудиями правого борта.

Корабль содрогнулся, но Смит сумел удержать равновесие. Это был скользящий удар. Похоже, защитная сетка либо средства радиоэлектронного противодействия работали лучше, чем ожидалось.

- Двигатели на прицеле, – отозвался Франклин. – Передние батареи…

Минбарец с непостижимой скоростью уклонился от их мощного залпа. Энергетический луч ударил, разрывая борт «Вавилона».

- Передние батареи не действуют, – сказал Франклин. – Я не знаю, что там происходит…

- Перегрузка, – сказал Смит. – Заблокируйте отсек, и прикажите расчетам эвакуироваться.

Он смотрел вперед и, казалось, физически чувствовал несущийся на них корабль.

Этого не было в плане…

- Все прошло удачно, как вы думаете?

- Я надеюсь, – пробормотал Уэллс в ответ. Кларк пристально посмотрел на него. Он никогда не знал, о чем думает Уэллс, и это его волновало. Позади него молча стоял посол Шеридан.

Конечно все идет хорошо, – растягивая слова начал Кларк. – Исоги согласился с нашими торговыми предложениями, Сакай сообщит об этом своим боссам, и они, несомненно, обеспечат нам необходимое финансирование, и Райен проявляет себя даже лучшим военачальником, чем его предшественник.

- Генерал, Райен ничего не сказал во время встречи, – заметил Уэллс.

- Точно, но не говорите мне, что вы не видели, насколько дискомфортно он себя чувствовал. Честный человек среди политиков, но он пытается скрыть это. Да, я думаю, что он преуспеет.

- С другой стороны, – отметил Уэллс, – Сакай и Исоги обсуждали друг с другом некоторые интересные моменты. Вы пытаетесь убедить их, что мы снова выходим на торную дорогу. Нам необходима прибыль от их корпораций, если мы собираемся развернуться, и при этом у нас нет ничего, чтобы дать им. Однако у нас нет никаких доказательств, что мы все–таки можем нанести поражение минбарцам, и они все еще беспокоятся из–за… отъезда капитана Шеридана. – Случайная оговорка, или это было сделано намеренно? С Уэллсом вы никогда не можете быть уверенным. Кларку показалось, что при упоминании о сыне глаза посла Шеридана потемнели.

- У нас нет никаких доказательств, что мы можем выиграть эту войну, а они помнят Орион.

- Мы все помним Орион, мистер Уэллс.

- Я знаю, но у нас нет никаких видимых признаков роста, экономического или политического улучшения. Ограничения военного положения все еще в силе, Сенат все еще распущен, мы все еще издаем рекомендации по общественному благосостоянию…

- Мы все еще в состоянии войны, мистер Уэллс. Почему мы должны отказываться от необходимых в это время средств?