— Снова к нам в гости, господин барон?

Вопрос удивительно знакомого офицера городской стражи на въездных воротах, которого Сидор никак не ожидал увидеть здесь и сейчас, вернул его мыслями на грешную землю.

— Здравствуйте, господин полусотник, — приветливо поздоровался он с мелкопоместным приморским рыцарем, хорошо знакомым ему ещё по встречам в Приморье, а ныне, как оказалось, подвизавшемся в страже этого города.

Чего никак не ожидал, так это вас здесь увидеть. Какими судьбами?

— Нужда, — с весёлой улыбкой полусотник виновато развёл в стороны руками. — Большая семья требует больших денег. А здесь, не в пример береговым городам Поморья платят хорошо. И что удивительно, вовремя.

— Ничего удивительного, — улыбнулся Сидор. — Там был торговый город, здесь — пограничный. Горы рядом, бандиты, ящеры и всё такое прочее. Риск он как-то дисциплинирует и развязывает кошельки.

— Будто там этого дерьма не хватало, — ухмыльнулся стражник.

Да эти места, по сравнению с прежними — райские кущи и просто удивительно тихое местечко.

Раньше было, — со вздохом, мрачно добавил он. — Теперь…, - безнадёжно махнул он рукой.

Господин барон, — обратился он снова к Сидору. — Не смотря на наше старое знакомство, вынужден вас просить немедленно покинуть город.

— А что такое? — неподдельно изумился Сидор. — На меня что, какая-то бумага в магистратуре выписана, запрещающая мне посещать город, в котором есть моя собственность?

— Нет, конечно, — с виноватым видом стражник мотнул опять как-то непонятно головой. — Не в том речь, что вам что-то запрещают. Нет. Речь идёт о вашей безопасности.

— Тот есть? — от столь неожиданного заявления у Сидора натурально глаза полезли на лоб.

Ничего подобного ранее от стражников он никогда не слышал. И услыхать неподдельную заботу, промелькнувшую в голосе полусотника, ожидал менее всего.

— Что тут происходит? — невольно холодея голосом, сухо поинтересовался он.

— Пореченские татары гулять изволят, — с обречённым вздохом признался стражник. — В городе неспокойно. Вторая неделя пошла. Никакого сладу нет. Пытались вразумить, — стражник невольно коснулся старого, уже плохо видного на лице, практически сошедшего синяка, охватывающего у него чуть ли не пол лица, и снова тяжело вздохнул. — Вот что получилось, — невольно пожаловался он.

Сидор с изрядной долей сомнения покосился на того. Лезть в заведомую драку с незнакомцами не хотелось, но и уехать, не посмотрев свой дом, было глупо. Настроение стремительно портилось.

— Их что, так много, что вы не можете с ними справиться? — мрачно полюбопытствовал он.

— Да не то что б очень, — проворчал стражник. — Два десятка всего. Но злые, черти. Что-то у них там в их делах не заладилось, вот они ко всем и цепляются. И особенно не любят дворян, должен вам сказать, господин барон. Очень, — подчеркнул он, со значением глянув ему в глаза. — Особенно последние дни.

— Ещё когда только здесь появились, ещё было ничего. Но потом, они, кажется, с кем-то о чём-то не договорились. Вот с тех пор и гуляют.

— Стёкла бьют в витринах лавок, женщин на улице задирают, пляски устраивают для всех. Кто хочет, кто не хочет — неважно. Они гуляют, значит, и все остальные обязаны танцевать вместе с ними.

— Рыцаря тут одного, давеча, что отказался подчиниться в их бесчинствах, и попытался было вступиться за честь своих дам, раздели догола и батогами гнали до соседнего города. Босиком по холодной земле. И там бросили побитого. Чуть до смерти не замёрз, бедняга.

— А женщины? — насторожился Сидор. — Они что, оскорбляют местных женщин?

Когда в этих краях вопрос касался женщин, варианты развития дальнейших событий были однозначные. Виновные, в конце концов, всегда оказывались на виселице. И не важно, какое насилие было произведено ими. Реакция на неё была одна — верёвка. А участвовать в самосуде, куда их неизбежно вовлекут, не хотелось.

— Да не то что бы оскорбляют, нет, — растерянно полез чесать затылок стражник. — Внешне то, как раз все приличия соблюдены. Пригласили то вежливо, со всем выказанным уважением.

Другое дело, что рыцарю что-то в приглашении не понравилось. А скорее всего, просто не понравились рожи этих бандитов. Вот он им и высказал, всё, что он о них думает. Те, естественно, обиделись. И батогами-то его и поучили вежливости, как с порядочными людьми себя надо вести какой-то мелкопоместной шляхте.

А девчонки его потом жаловались на другое, — вдруг неожиданно широко улыбнулся стражник. — Что ноги до колен стёрли, пока пляски плясали до утра. И что их теперь от одного только вида самого дорогущего вина и от фруктов с пирожными тошнит. Ну да это дело молодое, — с видом глубокомысленного старца, важно произнёс стражник.

Однако рыцарь жалобу в магистрат всё-таки подал. Да толку то, — мрачно констатировал он. — Нас, стражи пять десятков всего, и соваться под тяжёлую руку татар, мы не будем. Жизнь ещё дорога. А они немного ещё погуляют и далее поедут. Они не местные, чужие здесь. Ждут кого-то, как я понял из их разговоров.

— Двое на одного — это вам мало? — насмешливо посмотрел на него Сидор. — Что-то не узнаю я вас, господин Победняк. Раньше вы были более решительный.

— Я и сейчас решительный, — стражник раздражённо коснулся своей желтоватой, в следах ещё не до конца сошедших разводов, половины лица. — Только вся моя решительность разбивается о приказ начальства татар не трогать. Мол, пусть гуляют.

Они столько денег каждый день в кабаках оставляют, что наши, заправляющие последнее время всем в этом городе кабатчики, решили: "Пусть оставят свои деньги у нас, чем достанутся кому-то ещё. Вот нас и не пускают наводить порядок".

— А наведёшь? — с любопытством посмотрел на него Сидор.

— По крайней мере, попытался бы, — отвёл взгляд в сторону стражник. — А там, дело покажет.

— Ладно, — понимающе усмехнулся Сидор.

В голосе стражника не было ни малейшей уверенности в том, что у него хоть что-то получится. Поэтому дальше терзать несчастного служаку не стоило. Чего его расстраивать. И так всё ясно. Тот больше хорохорился, чем был уверен в том, что справится.

— Я, пожалуй, всё же на денёк к себе заскочу, — кивнул он стражнику на прощанье. — Надо дом посмотреть и как идут дела с ремонтом. Да и вообще, интересно глянуть на этих страшных татар. Никогда до того не видел, как они гуляют, эти неизвестные татары, — ухмыльнулся он, кивком головы прощаясь с остальной стражей.

— Век бы их не видеть, — донёсся ему в спину чей-то тихий голос от сторожевой будки у въездных врат.

— "По крайней мере, надо бы проверить те ли это, кого я ищу. Хотя, сразу можно сказать — не похожи. Наши дебошей не устраивают. И уж тем более не заставляют чужих молодых бабёнок танцевать всю ночь. Да и денег у наших нет, чтоб так гулять".

Впрочем, тут он был не прав. Встретиться с пореченскими татарами, когда те "отдыхают", никто в здравом уме и врагу бы не пожелал. Управы, как правило, на них не было. Как не было и тормозов у этой, довольно безбашенной публики. А уж когда те — "гуляли"… вообще лучше было к ним не соваться.

Настроение испортилось. Случись с ними сейчас случайно встретиться на улице, придётся драться, без вариантов. А драться категорически не хотелось. Сегодня они встали ещё до света и весь день без остановки спешили в город, торопясь успеть до заката.

Успели, блин. А тут такой сюрприз — вполне вероятная драка с какими-то отморозками.

— Что такое не везёт и как с этим бороться, — мрачно пробормотал он. — Но делать нечего, надо ехать. Не ночевать же под стенами города, испугавшись каких-то дебоширов, — вяло пошутил он. — К тому ж…, - Сидор оглянулся назад, на свой небольшой караван.

— М-да, — глубокомысленно изрёк он. — Кажется, это я один такой здесь из себя весь миролюбивый и толерантный.

На довольные физиономии немногочисленного отряда у себя за спиной следовало бы посмотреть. Те явно собирались нарываться на драку, доставая заранее спрятанные в перемётных сумах лошадей специально как раз на такой случай приготовленные крепкие деревянные палки и поудобней укладывая их на луки сёдел.