Не хватит вам двух тысяч пацанов — берите три. Четыре, — ещё более напористо подчеркнул Сидор, глядя прямо в глаза мужикам. — Ради такого дела не жалко.

Так я и обещание сдержу перед Ведуном, отправившись по его просьбе на Правый берег, и его программу переселения поддержим, и сделаем то, что нужно нам, а не посторонним товарищам, пусть даже и дружески к нам настроенным.

Ну, а если Димка ещё и сбегает к руинам, и понюхает там на месте, что и как, вот тогда и можно будет заново разговаривать и с Ведуном, и с его Территориальным Советом. Только уже на позициях собственного знания, что там и как. А не на основе его умозаключений.

Поэтому, ребята. Я на пару деньков смотаюсь в город. Надо там посмотреть что происходит. А то Машка тут весточку прислала что с нашими отпущенными на побывку егерями проблемы какие-то возникли. Надо бы на месте посмотреть что и как.

А вы тут за время пока меня не будет, подготовьте мою тачанку, что переделали из походного стреломёта. Если рукава не усилили кольчужкой — хрен бы с ним. Пока сойдёт и так. Потом поправите. Возьму ка я её с собой в горы. Если Димону не понравится, поставим там на башне в Тупике и будет она отгонять всех возможных агрессоров, — Сидор широко радостно улыбнулся. — Крепость, это ведь не только стены. Это ещё и оружие. А такого как у нас оружия — нигде здесь пока нет. Так что и возможные претензии городского Совета по поводу недостатков защиты местного населения мы сразу отметём.

Эх, — с сожалением вздохнул он. — Дал бы сразу Ведун патроны к пулемётам, взял бы сразу с собой парочку. Тогда бы совсем душа была бы спокойная.

Но это так, — грустно вздохнул он. — Это уже из области фантастики.

Ну что, — окинул он ребят внимательным взглядом. — Задачи свои поняли? Разбегаемся?

Дождавшись согласных усталых кивков, сам, также устало бросил:

— Так что, ждите меня обратно через пару деньков. Пора отправляться в горы. Засиделся я что-то дома.

Чего Сидор меньше всего ожидал, отправляясь в город разбираться с какими-то скандалами, связанными с его работниками, так того, что первый, кого он там встретит, будет Кондрат Стальнов.

Прежде чем заниматься делами после тяжёлой, дальней дороги, он собирался хоть немного отдохнуть. Помыться, побриться, принять душ. Встретиться наконец-то и попробовать поговорить, объясниться с Беллой…

Ничего этого он не успел.

Едва только Сидор появился в южных воротах города, как был тут же перехвачен каким-то гонцом от Кондрата, настоятельно просившим Сидора немедленно встретиться с его нанимателем в новом пивном кабачке "Сивый гус", возле северных въездных ворот. И посыльный настоятельно просил сделать это немедленно, и прямо сейчас, не откладывая отправляться прямо туда.

Сам же посыльный отправлялся немедленно к Кондрату, известить того что в городе появился Сидор.

Как ни хотелось послать… посыльного… на…, но делать было нечего. Такой неожиданной, серьёзной встрече явно было какое-то нетривиальное объяснение. Раз уж Кондрат пошёл на такую организацию — значит ему от Сидора действительно что-то было надо, что-то серьёзное.

Пришлось поторопиться в "Сивый гус". Да и интересно стало, что это ещё за новый кабак появился в городе. Сидор и так-то не особо любил шляться по кабакам, а тут его зауздило. Захотелось вдруг посмотреть на что-то новенькое.

И битых полчаса после того как он нашёл этот кабак возле северных ворот, Сидор просидел один, тупо пялясь на стоящее на столе угощение. Кондрата пришлось долго ждать.

Да и само начало встречи…, не предвещало особых радостей.

Пять минут Сидор с Кондратом Стальновым сидели за просторным столом, заставленным всякой снедью и напитками, в уютном, полуподвальном зале этого нового, незнакомого Сидору трактира и молча, напряжённо рассматривали друг друга.

Литровая, так и не початая бутыль любимой сорокаградусной кедровой настойки Сидора разделяла бывших друзей, гордо высясь прямо посередине стола между ними.

Судя по мрачному, осунувшемуся лицу Кондрата, дела у того действительно последнее время шли далеко не лучшим образом. Выходило, что сталевары точно сумели подметить возникшие у Главы Гильдии Цеха Оружейников нешуточные проблемы, которые он не мог разрешить.

И как понял Сидор, по тому как была организована эта встреча, именно решение оных проблем и собирался предложить ему Кондрат.

Получаса, которые Сидор провёл один в этом кабачке, ему вполне хватило чтобы понять, точнее — догадаться, чего Кондрату от него было надо.

— Ну что, — Сидор решил начать первым.

Ему наконец то надоело молча пялиться на безмолвного, угрюмого Кондрата, да и, честнее сказать, хотелось побыстрей освободиться и отдохнуть после долгой дороги. А играть в гляделки он мог бы и сам, один, вместе с зеркалом. Например, утром, при бритье.

— Так и будем в зенки друг другу пялиться? Или хотя бы поздороваемся?

— Ну, здорово, — нехотя процедил Кондрат, едва разжимая губы.

Видно было, что встреча не доставляет ему ни малейшего удовольствия, хотя он и сам же пригласил на неё. Да и при встрече, руки Сидору он не подал.

— Раз уж я тебя позвал, то мне и начинать, — чуть шевельнув губами в подобии улыбки, заметил Кондрат.

Ты очень вовремя вернулся в город, вот я и хотел бы попробовать с тобой объясниться, — тут же продолжил он, не дав Сидору открыть рот.

Казалось, что Кондрата буквально прорвало. Он говорил и говорил, пытаясь объяснить своё поведение на том знаменитом совещании Совета. И почему он настаивал на исключении Маши из состава членов Городского Совета. И почему он голосовал против попыток Маши с профессором разобраться в произошедшем в городе мятеже. И по всем другим, накопившимся за прошедшее время проблемам в их, давно ставших непростыми отношениях.

Было полное впечатление, что он пытался оправдаться. И если не перед Сидором, то хотя бы перед самим собой.

И чем больше он говорил, тем большее недоумение одолевало Сидора. Под конец ему даже стало казаться, что он попал на встречу с каким-то глупцом, если не сказать честнее — идиотом.

Всё, что говорил Кондрат, было… правильным. Но это была какая-то чудовищная, чисто внешняя, формальная правильность, за которой не стояло внутренней Правды, того, на что единственно и стоило обращать внимание.

— Да ладно тебе Кондрат, — скупо улыбнулся одними губами Сидор, дождавшись краткой паузы в его монологе. — Я сюда пришёл не затем, чтобы разбираться с прошлым.

— Ты не понимаешь, Сидор, — торопливо перебил его Кондрат. — Правила, есть правила. Они для всех одни и их нельзя нарушать.

Только вот не ожидал я того, что после того, как мы Машу выкинули из Совета, совсем житья от Головы не станет, — угрюмо буркнул он. — Так, сволочь, и гнёт во всём свою линию, так и гнёт. Пользуется, мерзавец, что практически единолично контролирует Басанрогский перевал, вот и диктует всем свои правила. Буквально руки нам всем выкрутил, — вздохнул он с обречённым видом.

— "Козёл ты, а не кузнец, — пронеслась злая мысль у Сидора. — А ты что думал, он с тобой цацкаться будет? Да…, - окинул он возбуждённого Кондрата оценивающим взглядом. — Похоже, ты именно так и думал. Возгордился. Почти всех кузнецов под себя подмял и думал что стал круче всех? А тут какой-то Голова, в кабинет к которому ты дверь ногой уже открывал, взял, и показал тебе твоё место.

Только почему-то оно тебе не понравилось.

Жаль, — хмыкнул он про себя. — Жаль, что никакого урока ты из произошедшего так и не извлечёшь. Такие как ты никогда ничему не учатся".

Это ты про что? — равнодушно поинтересовался Сидор.

Честно говоря, после всего что произошло, после того, как Кондрат фактически повернулся к ним спиной, когда у них возникли трудности, ему было абсолютно наплевать, что за проблемы теперь возникли у Кондрата. Все его проблемы, как считал Сидор, тот создавал себе сам, идя на поводу у решений и городского Совета, и особенно Головы.