Я осторожно прикрыл бабульку махровой простыней и присел рядышком, ожидая, пока оно пробудится…

– Да, Витек, – сказал я себе, – кажется, ты вляпался по самое не хочу.

Завязался разговор.

– А ты как думал? Такие деньги за красивые глазки не платят.

– Да на этом секс-кладбище будет покруче, чем в VIP-сауне!

– Но прикинь, сколько ты за это получишь?!

И мой внутренний голос заткнулся.

Жозефина храпела минут пять. Потом открыла глаза, и я снова услышал полюбившийся мне бас:

– Руки у тебя ласковые. А вот массажист ты хреновый!

Я не знал, как реагировать на «комплимент». Но ясно понял, что мой испытательный срок закончился.

– Помоги-ка мне! – закряхтела старуха.

Я с трудом приподнял Жозефину и осторожно поставил ее на ноги.

– Ну, теперь одень меня! – потребовала она.

Я подал ей белье. Она резко швырнула его мне в лицо. Накинула халат на голое тело и зашаркала в гостиную.

Жозефина уселась в кресло и закурила трубку. Я ждал команды «На выход!»

– Садись, – недовольно пробурчала она. – Машину водишь?

– Да. Я работал шофером, – у меня немного отлегло. – Права есть.

– Вечером поедем в «Метрополь», – она ухмыльнулась. – Покажу тебя людям!

Я тут же сообразил, что мой испытательный срок продлен, по крайней мере, до вечера.

– Я сделаю для вас все, что вы захотите, – вырвалось у меня.

– Ты? Для меня?! – Жозефина рассмеялась. – Что ты можешь сделать для меня?!

Милый, что ты вообще можешь делать? – она покряхтела и взялась за свою трубку. – Это я могу все для тебя сделать.

Втянув голову в плечи, я смотрел на нее как кролик на удава.

– Мне от вас ничего не надо, – с трудом выдавил я и хотел встать…

– Сидеть! – пригвоздила меня старуха. – Только покойникам и дуракам ничего не надо. А тебе многое надо. Ты же за этим сюда пришел? Ты хочешь стать богатым? Но не знаешь как? А я знаю! И научу тебя, дурака. Если только будешь любить Жозефину. Понял? – усмехнулась она и откинулась на спинку кресла. – Мне нравятся такие хорошенькие, как ты. Только и всего. Я, милый, не каждому доверюсь, – ласково заворчала старуха и погладила меня по коленке. – Мое время и силы слишком дорого стоят. Вот будешь любить Жозефину – все получишь. Не будешь… – она развела руками. – Но пока ты мне нравишься.

Жозефина резво встала и направилась к комоду. Я был поражен, с какой легкостью она поднялась с кресла. Старуха уже не выглядела такой рухлядью, какой казалась вначале.

– Первое время будешь вилять хвостом, стоять на задних лапах, облизывать меня. А потом скурвишься! Как все. Ты знаешь, какое самое страшное изобретение придумали люди?

Я отрицательно мотнул головой.

– А я знаю, – усмехнулась Жозефина. – Печатный станок.

Она достала из комода деревянную шкатулку старинной работы. Открыла ее. Заиграла музыка. Старуха вытащила из пухлой пачки баксов одну бумажку.

– Ладно. Иди за вещами. Жду тебя к шести. – Потом, немного подумав, добавила еще две. – Это тебе за визит! На тот случай, если ты сбежишь, – она швырнула мне деньги и направилась к выходу, чтобы запереть за мной дверь.

Я пулей вылетел из подъезда с твердым намерением никогда больше не переступать порог этого дома…

Я бесцельно бродил по улицам, стараясь избавиться от какого-то гадливого чувства. Меня преследовала мысль: зачем я нужен Жозефине? Развлечься с «хорошеньким» мальчиком? Так это сейчас не проблема. Были б деньги. Можно найти мальчика и подешевле. Удовлетворил бы по полной программе.

Я не понимал: за что она заплатила мне триста баксов? За пару минут эротических поглаживаний? Похрапеть на массажном столе она могла бы и бесплатно. Найти личного шофера в наше время еще проще…

Чем больше я об этом думал, тем сильнее старуха притягивала меня какой-то тайной.

Она во многом была права. Если не во всем. Все хотят стать богатыми. Но не знают как. Я тоже не знаю. Сколько лет барахтаюсь в дерьме… Можно, конечно, тешиться мыслью, что все так живут. Но я не хочу как все. Я уже так жил. Мне не понравилось.

«А что, собственно, произошло? – спросил я себя. – С чего ты вдруг так струхнул? Никто же не покушается на твою драгоценную жизнь».

Немного успокоившись, я стал различать окружающую действительность…

«А с другой стороны? – рассуждал я. – Возможно, встреча с Жозефиной принесет мне удачу? Я же ее за язык не тянул. Она сама сказала, что научит меня стать богатым. Зачем же уносить такой секрет в могилу? Пусть передаст его мне. Тем более старушка призналась, что не каждому доверится. И надо быть полным идиотом, чтобы упустить такой шанс». Тогда я снова спросил себя:

– Витек, ты хочешь стать богатым?

И у нас снова завязался разговор.

– Какой же дурак этого не хочет!

– Но за это надо платить?! Так что придется тебе малек поунижаться…

– Напугал! В VIP-сауне я делал это за копейки.

– Ну так в чем же дело? Вперед! – на этой оптимистической ноте наш разговор закончился.

Черт возьми! Я был молод, красив, где-то даже талантлив. И готов научиться стать богатым.

Без пятнадцати шесть со всем своим барахлом, которое умещалось в одной сумке, я стоял на пороге дома Жозефины.

– Пойдем, – спокойно встретила она меня, – покажу твою комнату.

Я понял – она была уверена, что я приму ее предложение и приду поселиться в ее доме…

– В конце коридора, налево, дверь твоей комнаты. Ванная напротив. Располагайся. Когда понадобишься, я позову, – старуха повернулась и ушла.

Моя комната находилась рядом с кухней. Она была изолирована от остальных и, видимо, предназначалась для прислуги. Там стояла широкая тахта, накрытая дорогим покрывалом, письменный стол, телевизор и большой зеркальный шкаф. Окнами она выходила прямо на Тверскую. Комната мне понравилась.

Я не торопясь разложил вещи и отправился на экскурсию. Надо же мне было как-то сориентироваться на новом месте.

Заглянул в гостиную. Стал рассматривать картины. В первый свой визит мне было не до них. Насколько я понимал в живописи, картины были подлинными. На каждой стоял автограф художника и год. Некоторые были даже из позапрошлого века. Там были даты: 1862, 1879…

Больше всех меня поразил огромный портрет молодой женщины. От потолка до пола. Женщина была изображена во весь рост. Я не сразу узнал в ней Жозефину. В молодости она была даже симпатичной. От прежней Жозефины остались только глаза. Холодные и острые. Под портретом не было ни имени художника, ни даты.

Слева от камина была арка. Она вела в небольшой холл. Там я увидел еще две двери. Они были плотно закрыты. Везде было тихо. Массажную я уже видел. Заглянуть же в другие комнаты пока не осмелился и вернулся к себе.

По пути зашел на кухню. Она была обставлена антикварной резной мебелью. И скорее напоминала музей деревянного зодчества. Было такое впечатление, что здесь давно никто ничего не готовил.

Неплохо было бы и перекусить. Я вспомнил, что целый день ничего не ел. А старуха обещала полный пансион. Но тут даже холодильника не было. Вернее, я его не сразу нашел. Он был вмонтирован в огромный шкаф.

Я заглянул в него. И попал в аптечный киоск, забитый баночками, скляночками, коробочками с травами, витаминами…

«С таким пансионом концы отдашь, пожалуй, быстрее, чем закончится контракт!» – вздохнул я и пошел в свою комнату.

На улице уже стемнело. Я стоял у окна, любуясь вечерними огнями Тверской. Этот пейзаж мне нравился больше, чем вечно дымящие трубы крематория. Там шла работа без выходных и перерывов.

Вдруг раздался телефонный звонок. Настолько неожиданно, что я вздрогнул. Только сейчас я обнаружил на столе радиотелефон, но не решился взять трубку. Мне никто не мог звонить. Но телефон не умолкал. Я взял трубку и услышал «родной» голос.

– Выезжаем через полчаса, – сухо сообщила Жозефина.

«Во как поставлено! – мелькнуло в голове. – Управление и контроль с использованием современных средств связи. Может, она еще и наблюдает за мной?»