12 часов 31 минута

В вентиляционном отверстии редуктора было видно, как медленно вращаются гигантские шестеренки. Сбросил туда остаток стола… Он завертелся, как на карусели. Не камень туда нужно бросать, а что-то длинное и мягкое, чтобы запуталось в шестеренках…

Я увидел, как в недрах машины вспыхнул кровавый глаз предупреждающего сигнала. Это означало только одно — работа завершается, и купол сейчас закроется. Не только Влана. Но и Келли, и Дерен, и Эмор, и безымянные бойцы и техники. Все, кто помогал мне пробиться вниз…

Я много, очень много видел плохого в этом мире. Но нет ничего страшнее, когда медленно и словно бы нехотя собственная кровь капает на лицо, затекая в глаза и рот.

Я, наверное, сошёл бы с ума. Но, когда закрывал глаза — серебристая паутина эйи занимала мой внутренний взор. А потом — когда и не закрывал.

И я ощущал себя там. А значит — был жив?

Сполох в небе — одинокий и бесполезный, агония противовоздушной обороны — и стандартная армейская "двойка" скользнула между пелесгасовыми пластинами так и не закрывшегося купола. Шлёпнулась на пузо, подняв облако пыли.

Пелесгас выдерживает светочастотный отражённой мощности, и горстка людей на развалинах поместья была теперь защищена от огня противника его же фортификационными сооружениями. Больше охранять было нечего — родовое поместье эрцогов Нарья, многовековой труд дизайнеров и инженеров, представляло теперь интерес только для похоронной команды. Верхние этажи сравняли с землёй. Лишь в подвалах ещё можно было найти живых. И именно в подвалы сейчас планировали спуститься зампотех "Персефоны", капитан Келли, и два пилота Дерен и Рос.

Они уже вытащили из шлюпки реанимационную капсулу. Келли проверял резерв гравиплатформы, Дерен лежал на демонтированном кресле, прикрыв лицо руками. Рос стоял рядом и смотрел вверх, время от времени сплевывая сквозь зубы.

Увидев шлюпку, он нахмурился, покачал головой. Это только кажется, что небрежно плюхнуть боевую "двойку" пузом на грунт — проще всего. На деле же, скорость относительно рельефа нужно гасить с точностью до сотых секунды, а не умеешь — проще повиснуть в амортизационном поле, иначе за две-три таких посадки мозги взобьются и потекут.

Капитан Келли глянул на пилота и насторожился. Рос зря морщиться не станет. Шлюпка была своя, но всё-таки…

Меры принять, однако, не успели — массивный, крепкий пилот выпрыгнул сверху, через "аварийку", и уже шагал к ним широко и стремительно.

Командующий! Хэд и все его перерождения!

Келли занервничал. Только лендслера здесь сейчас не хватало. Оставшись на грунте, они нарушили и приказ своего капитана, сгинувшего в подземных лабиринтах Альдиивара, и капитана "Ирины", отозвавшего бойцов с Тэрры.

Экзотианские корабли будут здесь с минуты на минуту, положение безнадёжное, но не попытаться спасти Агжея — Келли не мог. И челюсти зампотеха упрямо сжались, словно жвалы псевдобогомола, в порошок перемалывающие камень.

— Почему не стартовали? — бросил лендслер, обводя глазами диспозицию — поместье в смятку, импровизированная насыпь для защиты шлюпки от экзотианцев, которые время от времени выбирались из подвалов через воздуховоды… Основные выходы — заблокированы или завалены… — Приказ отходить касался всех!

Келли молчал, уставившись в землю. Выдержать взгляд командующего он и не пытался.

Шлюпка, на которой прилетел лендслер, тяжеленная махина из алюмотитана и хитинопластиков, содрогнулась, словно кто-то пытался вынести изнутри шлюзовую дверь.

Лендслер оглянулся, отводя на миг от Келли жуткие темные глаза.

Сердце зампотеха, подтянутое было к горлу, плюхнулось в пятки.

Да, приказ был. И капитан Келли отправил наверх всех, кого смог. Но Роса выпихнуть не удалось, а Дерен обнаружился ровно две минуты назад — выполз из воздуховода. Грязный, в полуразряженном спецкостюме и полубессознательном состоянии.

Шлюпка снова вздрогнула. Лендслер сдвинул брови.

Плечи зампотеха окаменели, желудок впечатало в позвоночник, но отступать он не собирался.

— Поднимайтесь! — приказал командующий.

— Никак нет, господин лендсгенерал, — веко у зампотеха задергалось. — Я вниз пойду. Нам капитана надо… это… искать.

— А с чего вы взяли, что он живой?

Келли подавился воздухом и замолчал. От командующего расходилась волна нервного напряжения, подобная всё возрастающей силе тяжести. Язык во рту зампотеха отяжелел и прилип к гортани.

— Чумной вон вылез, говорит, что знает, — Рос спокойный и равнодушный, мотнул головой в сторону вскочившего Дерена. Тот, видно, выключился на пару минут и не мог теперь сообразить, о чем идёт разговор.

Лендслер перевёл взгляд на молодого пилота, давая Келли вздохнуть.

— Хорошо, — неожиданно согласился он. — Вы и Дерен — за мной. Рос — охраняйте шлюпки.

Он обернулся и, коснувшись браслета, разблокировал "двойку".

Из шлюпки выбрался худощавый лохматый молодой мужчина. Глаза его горели недобрым огнем, он озирался и принюхивался, словно зверь.

Это был внебрачный сын эрцога Локьё, Энрек Лоо.

Я отложил книгу и прикрыл глаза. Трудно мне было сейчас читать про истину. Истина содержит в себе вещи взаимоисключающие и с отдельной человеческой жизнь редко совместимые. Истина в том, что тьма и свет существуют вместе, что в один и тот же миг мы и живём и медленно умираем, что я и победитель и преступник, герой и сволочь. Всё сразу.

С правдой — легче. Правдой было то, что я выжил и уничтожил Альдиивар. Спаслись единицы. Работы по дезактивации живых кристаллов пришлось проводить с помощью наших же бактериальных форм, на подбор и лабораторные исследования времени не было.

Наши сразу же предложили помощь. Камни ещё не успели остыть, когда Дьюп связался с Локьё, и наши корабли вышли из пространства Мэтью, дав фору резерву экзотианцев минут в двадцать, не больше. Всё было срежиссировано эрцогом и командующим предельно плотно.

Историю с нападением замяли самым безобразным образом. В детали я не вникал, но меня там, по официальным докладам, и не было.

— Устал? — спросил Колин, не оборачиваясь. Он смотрел в окно. Может, ждал кого-то? Я не знал, прилетел ли он по своим делам, или на меня посмотреть?

Отвечать не было сил. Как всегда неожиданно накатили слабость и головокружение, пришлось разжимать зубы усилием воли.

— Это самый первый сборник?

— Первый. И единственный официальный. Рогард здесь вроде тебя по возрасту. Ему и тридцати ещё нет. Никто не знал тогда, что мир получил великого смутьяна вместо великого поэта.

— Это ты с Тайэ привёз?