Черездве недели после окончания тура альбом занял первое место в британских чартах,и количество заказов на него было столь велико, что вновь образованной компанииРичарда Брэнсона Virgin Records пришлось установить специальные стенды дляпродажи одного только этого альбома. В Америке альбом добрался до второйстрочки, где задержался на пять недель, уступая первое место TapestryКэрол Кинг. Шесть месяцев спустя, благодаря ошеломительному числу проигрываний ‘Stairwayto Heaven’ по радио (несмотря на то что она по-прежнему не вышла в качествесингла), он все еще высоко держался в американских чартах. Фактически, пройдетеще три года, прежде чем альбом окончательно выскользнет из американскогоТоп-Сорок, приближаясь к первым 25 миллионам проданных копий и поразительновлияя на каждое последующее поколение рок-групп — неизмеримо, но несомненно.
Ноне все отзывы, полученные вскоре после релиза альбома, предсказывали егоокончательное возвышение. В Британии журнал Sounds назвал его «сильнопереоцененным альбомом», где ‘Black Dog’ громыхает «с грацией иизяществом деревенской курицы», в то время как ‘Stairway to Heaven’«драматически окутывает мраком, а повторяющиеся части сначала пробуждают скуку,а после — кататонию». Журнал Disk & Music Echo ближе подобрался кистине, но все же был только равнодушен, написав: «Если Zep III давалпервые намеки на то, что их музыка будет далеко не ограничена тяжелым роком, тоэтот новый альбом подчеркивает их раскрывающуюся зрелость». На этот раз правооценить альбом досталось Rolling Stone, где будущий гитарист Патти СмитЛенни Кайе описал его как «альбом, выдающийся своей неброской и изящнойутонченностью», одобряя его «абсолютное разнообразие... невероятно острый иточный вокальный динамизм [и] самые искусные аранжировку и представление,которые когда-либо делал Джимми Пейдж».
Поиронии судьбы, их решимость обойти легкое навешивание ярлыков, сделав конвертальбома настолько анонимным на вид, насколько это было возможно, привела ктому, что огромная часть мифа Zeppelin теперь укоренилась в общем и личномвосприятии его истинного «значения». Заключенная в рамку фотография старогоседого отшельника — согнувшегося под весом огромной вязанки хвороста, лежащейна его спине, — висит на стене с ужасно облупившимися обоями, следующий фрагменткоторой, как можно увидеть при раскрытии внешней обложки складного конверта,разрушен, и через него видны старомодные дома ленточной застройки, над которымивозвышается муниципальная высотка, определяющий символ современности в Британииранних семидесятых, — взятый с настоящей фотографии нового многоэтажного жилогодома в Ив-Хилл в Дадли, где Бонэм еще недавно жил со своей молодой семьей икоторый был в конце концов снесен в 1999 году.
«Когдая жил в Пангборне, — рассказывал Джимми, — я постоянно ходил по секонд-хендам вРединге, доставая там мебель и всякую всячину. Однажды со мной пошел Роберт, ион заметил фотографию с Отшельником. Это произошло в том секонд-хенде на углу.Я не имею в виду антикварный магазин, я говорю о настоящем сомнительном секонд-хенде,где вещи были грудами навалены повсюду, ну, вы понимаете. Роберт заметилфотографию и купил ее. И хорошо заметил, знаете ли. Идея использовать ее наальбоме заключалась в том, чтобы показать прогресс... Это действительно былосделано довольно тонко. Старое разрушается, и строятся новые дома. Теперь онине выглядят такими уж новыми, не так ли? Но тогда выглядели. И старое осталосьна стене».
Конечно,разговор о «фотографии Отшельника», символизирующей «старое», неизбежноприводит к дальнейшим предположениям о других мотивах, побудивших Пейджаиспользовать картинку. На внутренней стороне складного конверта был «рисунок,который нарисовал мой друг» карандашом и золотой краской. На нем былаизображена другая, более очевидно оккультная фигура Отшельника, на этот разстоящего на вершине крутого склона горы. Держа в одной руке свой посох, илижезл, а в другой — высоко поднятую горящую лампу, он смотрит прямо вниз накрошечную фигуру молодого человека, преклонившего колено и широко раскинувшегоруки в мольбе, и дальше, на извилистый путь, который тот проделал из своегодома в маленьком городке в отдалении, где видны церковь и едва различимаяколокольня.
Хотяна конверте альбома и не был указан автор, иллюстрация была выполненатаинственным другом Пейджа по имени Баррингтон Коулби (не «Колби», как обычноуказывается) и озаглавлена «Вид в полумраке или переменном свете». «Рисунок былмоей идеей, — рассказывал мне Джимми. — Кое-кто говорит, что там есть аллюзиина [викторианского художника] Уильяма Холмана Ханта, но это не так. На самомделе идея появилась от карты Таро «Отшельник», и, следовательно, восхождения кпутеводной звезде и свету истины. Всему свету, так сказать...»
Здесьесть два интересных момента. Первый — кто такой Баррингтон Коулби? Привсестороннем исследовании не обнаруживается ничего о нем или его работе, толькодве другие картины, обе исполненные в заметно сходном стиле с «Отшельником» наконверте Zeppelin. В таком случае, возможно, он не был профессиональнымхудожником. Друг Пейджа, который теперь, кажется, жил в Швейцарии — идеальноеместо, конечно, чтобы поддерживать наличие столь скудных сведений о себе, чтоможно казаться загадочным; кое-кто предполагал, что у него либо был другой,вероятно, личный источник дохода — либо что его вовсе не существовало. Что«Баррингтон Коулби» — это просто псевдоним самого Пейджа, имевшего подготовкухудожественной школы. Естественно, никто из Zeppelin, похоже, никогда невстречал Коулби. Как сказал мне Джимми, «это была иллюстрация, нарисованнаямоим другом, которую я предложил для внутреннего разворота альбома, и всесогласились». Так и было.
Какойбы ни была правда, второй и более важный вопрос, связанный с иллюстрацией,которой столь щедро было отведено место на конверте четвертого альбома Zeppein,— это то, что она значила в субъективном смысле. Как заметил сам Пейдж, рисунокбыл явно основан на карте Таро «Отшельник» — символе уверенности в себе имудрости. Отсюда и указание на его связь с «восхождением к путеводной звезде исвету истины». Возможно ли, что смысл его был более глубок, чем сказано в этоми так вполне подходящем объяснении? В O.T.O. восьмая, девятая, десятая,одиннадцатая и двенадцатая степени — то есть высшие уровни Порядка, отСовершенного Понтифика Просвещения вплоть до Внешнего Главы Ордена (уровень,которого достиг Кроули), — известны как Триада Отшельника. Некоторые полагают,что Отшельник в оккультном смысле также синонимичен Магу — или Мастеру Магу.Цитируя «Книгу Тота» Кроули: «... один из его [Отшельника] титулов — Психопомп,проводник души сквозь низшие сферы. На это символически указывает его ЗмеиныйЖезл... За ним следует Цербер, трехглавый Пес Ада, которого он приручил. ЭтаКарта показывает все таинство Жизни в ее самых секретных трудах». Другимисловами, и Отшельник, и Маг представляют собой путеводные огни,духов-наставников для малых созданий — то есть человечества. Таким образом,будет ли это разыгравшимся воображением — предположить, что Пейдж, признавшийсебя последователем Кроули, намекал, что истинный путь к знанию — или, по крайнеймере, «дорога, на которой он стоял», перефразируя ‘Stairway to Heaven’,— проходит через оккультные верования Алистера Кроули, Элифаса Леви иостальных, вплоть до царя Соломона и даже самого Еноха? Более того, какзамечает Дэйв Диксон: «Если вы поднесете складной конверт к зеркалу, подОтшельником можно разглядеть очертания черного пса, у которого, кажется, двеголовы, хотя у Цербера их и было три. Так много ли надо, чтобы представить, чтоу этого черного пса есть и третья голова, просто ее хуже видно, возможно, онаотвернута от нас?»
Оккультныеотсылки конверта альбома — и самого альбома — не заканчиваются на этом.Оригинальная виниловая пластинка была вложена в коричневый внутренний конверт,с краткой информацией на одной стороне и текстом ‘Stairway to Heaven’ —на другой. Витиеватый шрифт, использованный для набора текста, тоже былпредложен Пейджем и позаимствован из журнала об искусствах и ремеслахдевятнадцатого века Studio. «По моему мнению, надпись была стольинтересной, что я нашел кое-кого, чтобы разработать весь алфавит». В левом углубыло маленькое изображение джентльмена елизаветинской эпохи, держащего книгу, апозади него были выгравированы какие-то мистические надписи. Никто никогда небыл способен предложить объяснение того, кто это мог быть. Дэйв Диксон, однако,полагает, что на рисунке изображен доктор Джон Ди, придворный маг и астрологкоролевы Елизаветы I. В соответствии с «Магическими дневниками АлистераКроули» под редакцией Стивена Скиннера, «система енохианской магии [Ди] была однимиз краеугольных камней практики Кроули. И Ди, и Кроули считали, что этидуховные практики должны быть задокументированы так же детально, каклабораторные заметки химика или физика, или даже еще более подробно, ведьосновы магической практики часто даже более изменчивы, чем основы физическихнаук. Ирония в том, что Кроули считал личного секретаря Джона Ди Эдварда Келлиодной из своих прошлых инкарнаций, обращая внимание на родство духа,простирающееся на три с половиной века оккультной практики».
