Записавдемо-версии некоторых новых идей в студии Basing Street, в январе они на двенедели вернулись в Хэдли Гранж. Они были поражены. Несмотря на всю ветхостьимения, тогда, теплой весной Хэдли был олицетворением деревенской идиллии, гдеони могли играть роль порядочных рокеров. Бонзо надевал свою егерскую кепку итвидовый жакет и в выходные прогуливался по лесу, целясь в белок из дробовика.Теперь была зима, «холодная и сырая», — вспоминал Джонс. «Когда мы добрались доместа, все вбежали внутрь, и была жуткая драка за самые сухие комнаты». Им былотак холодно, что однажды ночью Коул выломал кусок перил с лестницы и кинул их вбольшой камин, находившийся в гостиной. «Вообще-то там было центральноеотопление, но котел был установлен, наверное, еще в 1920-х, — рассказывалДжимми. — Помню, они пытались запустить его, но повсюду только пошел дым,поэтому затею бросили. У нас был камин в гостиной и все такое, но этого былонедостаточно. Припоминаю, что как раз в моей спальне — на самом верху лестницы— постельное белье было мокрым [от влажности]. Счастье, что мы не подхватилибронхит или пневмонию». Однако очевидно, насколько он наслаждался атмосферой.Как позже вспоминал инженер Энди Джонс: «Все остальные стонали от холода, ноДжимми был больше обеспокоен страшными звуками или чертовой летающей мебелью».
Черезнеделю, которую группа провела, сочиняя и репетируя новый материал, в ХэдлиГранж вместе с мобильной студией The Stones приехали Иэн Стюарт (в прошломклавишник The Stones, а теперь — их гастрольный менеджер) и Энди Джонс. Проводамикрофонов были протянуты через окна гостиной, стены которой былизвукоизолированы приклеенными картонками из-под яиц. Все общение между группойи студией осуществлялось через камеру и микрофон системы видеонаблюдения. Неидеал, но эти самодельные приспособления придали записи свежесть инепосредственность, до тех пор плохо знакомые группе. Когда Стюарт разгружалгрузовик, они обнаружили там и его фортепиано. В результате он добавил своюигру в стиле Джонни Джонсона, использовавшего все восемьдесят восемь клавиш, внесколько треков, над которыми шла работа, включая то, что Джимми именовал«номером самовозгорания» под названием ‘It’s Been A Long Time’ — позднеепереименованный в ‘Rock and Roll’, — и другой готовый джем на основе ‘OohMy Head’ Ричи Валенса, впоследствии также переименованный в ‘Boogie WithStu’ в честь Стюарта.
Такиесчастливые случайности происходили в течение всего времени работы над альбомом.Другой трек — в итоге открывающий первую сторону — был основан на закрученномриффе Джона Пола Джонса, на создание которого его «вдохновило» прослушиваниеподобным образом обработанной композиции ‘Tom Cat’ с альбома МаддиУотерса Electric Mud 1969 года (нацеленного исключительно на рынокбелого рока). Он был назван просто ‘Black Dog’, отчасти чтобы датьшуточную отсылку к источнику, но в основном в честь старого черного лабрадора,который бродил по землям и кухне Хэдли Гранжа. «Он был старым псом, — вспоминалПейдж, — знаете, у них появляются такие белые усы вокруг носа?» Когда однаждыночью он пропал, «мы все думали, что он убежал куда-то покутить, [потому что],вернувшись, он проспал весь день. И мы думали: о, черный пес — мы называли егопросто черным псом — был на гулянке. Так и было. Это стало дежурной шуткой.Каждый раз, когда кто-нибудь заходил на кухню, он по-прежнему спал...»
Получается,спрашивал я, что в песне, кажущейся на первый взгляд монстроподобной, полнойкуража и психосексуальности, в действительности поется лишь о разгульной жизни?«Нет, нет, она не об этом. Это было просто рабочее название, котороепривязалось к ней». Этому противоречит Плант, написавший слова, который позжеописал ‘Black Dog’ Кэмерону Кроу как нечто «вульгарное, в духедавай-сделаем-это-в-ванной». Однако Джимми непреклонен, добавляя: «Да, но вызнаете все эти подсознательные послания, которые выражаются в песнях. Я знаю,что Артур Ли [из Love] после этого написал песню под названием ‘White Dog’,потому что его всерьез разозлила ‘Black Dog’. Он думал, она была...понимаете, люди могут воспринимать вещи по-разному». Он считал ‘Black Dog’ чем-тонегативным? «Думаю, да. Да, негативные коннотации», — он улыбнулся и отказалсярассказать больше.
АртурЛи был не единственным, кто ухватил «подсознательные послания» — негативные илииные — из ‘Black Dog’. В то время как меломаны поглаживали свои бороды,ценя позерские мрачные риффы — изначально все они были в размере 3/16,ухмылялся Джонс, «но никто не мог этого вынести!» — и пение Планта а капелла,основанное на недавно появившемся хите Fleetwood Mac ‘Oh Well’, те, ктознал о страсти Пейджа к оккультному, предполагали, что название ссылается накакого-то баскервильского цербера, и мнение это подкреплялось строками вроде«Глаза сияют, пылая огнем/И мысли мои лишь о тебе...» Но, как указываетписатель Эрик Дэвис, горящие глаза практически наверняка принадлежат самомуПланту, и песня демонизирует не сексуальную силу «длинноногой женщины», окоторой он поет, а, как выражается Дэвис, «собственное вожделение мужчины,которое ощущается как одержимость, идущая изнутри». К последнему куплету, не всилах «утолить свой голод», певец согласен на женщину, которая «будет держать[его] за руку».
Такимже образом трек ‘Rock and Roll’, который на готовом альбоме сталследующим, появился из ниоткуда, пока группа изо всех сил старалась записатьчто-то другое. «Теперь мне кажется, что мы тогда работали над ‘Four Sticks’или ‘When the Levee Breaks’, — рассказал мне Джимми. — Я точно неуверен, над которой из них. Но это определенно была не одна из оригинальныхкомпозиций... Неожиданно, посреди записи Джон Бонэм заиграл начало ‘KeepA-Knockin’’ Литл Ричарда. И там, где должна была вступить группа, вступиля, сыграв рифф, который все вы знаете. Супер, в точку — прямо в точку! И мыпродолжили по двенадцатитактовому блюзовому периоду, потом — стоп, не делаемэто, давайте лучше так. Затем мы поработали над ней, и она была готовапрактически сразу». Это была одна из тех вещей, — сказал Пейдж, — которые могутслучиться «только тогда, когда все работают вместе в таких обстоятельствах ивсе свободны делать это, не смотря на часы, располагая временем для работыименно тогда, когда чувствуешь себя погруженным в нее... никогда не зная точно,что ждет за поворотом».
СловаПланта, сочиненные, когда он пел один, ссылались к The Diamonds, The Monotonesи The Drifters, ведь он хотел найти соответствующую тему, в то время какэлементы гитарного соло Пейджа восходили к ‘Train Kept A-Rollin’’. Но необязательно знать это, чтобы уловить ретро-футуристичный дух номера, которыйоглядывался назад, в то же время совершенно явно несясь вперед безрассуднымобразом.
Зимняяатмосфера Хэдли с короткими днями и долгими ночами также внесла свой вклад взадумчивое настроение двух акустических композиций с альбома. Первая из них, ‘TheBattle of Evermore’, родилась у Пейджа с Плантом, когда однажды ночью ониустроились перед камином, после того как остальные отрубились. «Помню, яспустился вниз одним вечером, и там лежала мандолина Джонси, — рассказывал мнеДжимми. — У него постоянно была куча разных инструментов, которые валялись тути там. Я никогда раньше не играл на мандолине, поэтому взял ее и сталзабавляться, а в результате появилась ‘The Battle of Evermore’. Такогобы никогда не произошло, если бы мы просто записывались в обычной студии».
СочиненныйПлантом текст родился из идеи, которая впервые пришла к нему в Брон-Эр-Айр ибыла основана на его увлеченности «Властелином колец» — в частности, онупоминает Призраков Кольца, или назгулов, — и военной историей Средних веков.Где-то еще были отсылки к Битве на Пеленнорских полях из «Возвращения Короля»,и под «Королевой Света» подразумевалась Эовин, под «Правителем Мира» — Арагорн,а «темным Лордом» почти наверняка был Саурон, в то время как «ангелы Авалона»были взяты прямо из кельтской мифологии, а именно из истории пограничных войнмежду Альбионом и его кельтскими врагами. Или, как он сказал журналу RecordMirror в марте 1972 года: «Альбион мог бы быть неплохим местом для жизни,но такой и была Англия, пока все не испортилось. Ты можешь жить в сказочнойстране, если читаешь достаточно книг и интересуешься историей так же, как я, —Темные Века и все такое».
