Ди был прирожденным математиком, но ранее служил астрологом у Марии Тюдор. Впоследствии она обвинила его в чернокнижии и заключила в тюрьму Хэмптон-Корт. Ди был освобожден в 1555 году и возобновил свою работу в качестве официального астролога при дворе Елизаветы I, благоволившей к нему и обеспечившей ему поддержку и защиту. Именно Джон Ди рекомендовал английскому двору наиболее благоприятную дату для коронации Елизаветы.
Судя по всему, Ди был алхимиком, каббалистом, астрономом, астрологом и математиком одновременно, но его запомнили главным образом как «чародея» и «мага». Он убежденно верил, что может общаться с духами и ангелами с помощью кристаллов. Для содействия в этой работе он воспользовался услугами некоего Эдварда Келли, ясновидца с довольно сомнительным прошлым.
Когда Бруно прибыл в Англию, Ди готовился совершить поездку по Польше и Богемии для проведения сеансов ясновидения и демонстрации своего чародейского искусства при дворе разных европейских правителей. В следующей главе мы узнаем, что это «волшебное путешествие» стало одной из движущих сил, которые привели к образованию тайного общества, известного под названием розенкрейцеров. В духе Джордано Бруно розенкрейцеры пользовались герметической магией и Каббалой как орудиями для религиозных реформ.
Изгнание торжествующего зверя
Хотя Бруно не встретился с Ди, он знал Филиппа Сиднея, о чем сам упомянул в посвятительной надписи к своей главной книге под названием Spacio della Bestia Trionfante («Изгнание торжествующего зверя»), опубликованной в 1584 году.
Необычное название этой книги следует понимать как минимум в двух разных контекстах. Во-первых, как указывает сам Бруно в посвятительной надписи, «изгнание торжествующего зверя» является метафорой «изгнания пороков, преобладающих в человеке и противостоящих божественной части его души».[873] Здесь наблюдается явное сходство с представлением гностиков, катаров и манихеев о душе, заключенной в мире вещества и попадающей в ловушку плотских грехов. Но на втором смысловом уровне под «торжествующим зверем», несомненно, подразумевается папа римский и вместе с ним вся установленная структура католической церкви. На этом уровне «изгнание» для Бруно означало расчистку пути для новой религии,[874] основанной на учении Гермеса Трисмегиста: «Это добрая религия, которая была ввергнута во тьму, когда христиане уничтожили ее, запретили ее своими декретами и заменили культом мертвых вещей, глупыми ритуалами, безнравственным поведением и непрерывными войнами».[875]
Одним из характерных аспектов религиозной революции, предложенной Джордано Бруно, по замечанию Фрэнсис Йейтс, является то обстоятельство, что «она начинается на небесах; образы созвездий Зодиака, а также Северного и Южного полушарий реформируются или очищаются через совет планетарных божеств…»[876] Таким образом, «Изгнание торжествующего зверя», по существу, является трактатом по герметической астральной магии, со множеством упоминаний о звездах, Зодиаке и созвездиях, где дается подробное объяснение о том, как их силы можно привлечь на Землю и вложить в земные предметы благодаря «магии и божественному культу египтян».[877] Намерение Бруно было достаточно ясным. Он хотел показать, что египетская мудрость появилась раньше древнегреческой и гораздо раньше христианской, поэтому ее следует считать «лучшей религией, лучшей магией и лучшим сводом законов».[878]
В своей главной книге Бруно воспроизводит фрагмент из знаменитой «Жалобы Гермеса». В этом тексте, частично приведенном в главе 8, Гермес Трисмегист говорит своему ученику Асклепию, что египетская религия падет под натиском вторгнувшихся варваров и исчезнет с лица Земли, но Гермес также говорит, что настанет время, когда она будет восстановлена и снова займет почетное место. То же самое утверждает и Бруно: «Превосходная магическая религия египтян вернется. Их нравственные законы придут на смену хаосу современной эпохи, и пророчество будет исполнено…»[879]
По мнению Бруно, «небесным знамением, провозглашавшим возвращение египетского света, который разгонит нынешнюю тьму, было… Солнце Коперника».[880] Соответственно, он видел в диаграмме Коперника с изображением концентрических планетарных орбит вокруг Солнца некий талисман или иероглиф. Он действовал как герметическая печать, и Бруно полагал, что постиг ее глубинный смысл. Стратегия Бруно, на самом деле довольно простая, заключалась в том, что истина Коперника, которая неизбежно произведет революцию в науке, должна объединиться с его собственной «герметической революцией».
«Что наверху, то и внизу»
Выше мы упоминали, что великая религиозная реформа, задуманная Бруно и изложенная в книге Spacio della Bestia Trionfante, предположительно начиналась на небосводе, среди звезд. Здесь большой «совет магов», включая египетскую богиню Исиду, был создан под предводительством Юпитера (Зевса-Амона) для преображения созвездий и, таким образом, через астральную магию для преображения земного мира внизу. Как отмечает Фрэнсис Йейтс, такие идеи явно взяты из Коте Kosmou («Дева Мира»), хорошо известного герметического трактата, в котором Исида обращается к Гору и другому ученику по имени Мом и объясняет им, каким образом нужно поддерживать «симпатию» между земными и небесными вещами, чтобы избежать хаоса и уничтожения.[881] В трактате есть странный фрагмент, где Гермес сообщает Мому, что он собирается изобрести «тайный двигатель», или небесный механизм, — нечто вроде космического часового механизма, регулируемого колесиками планетарных орбит, созвездий Зодиака, Луны и Солнца, — чтобы контролировать события на Земле и жизнь людей:
«Мом, — сказал он [Гермес], — я изобрету тайный двигатель, связанный с безошибочной и неизбежной судьбой, посредством которою все события в жизни людей от рождения до смерти будут подчинены необходимости; и все вещи на Земле сходным образом будут управляться действием этого двигателя».[882]
Судя по всему, Бруно верил, что великая религиозная реформа, о которой мечтали многие, может быть осуществлена посредством египетской астральной магии, или, по выражению Фрэнсис Йейтс:
«… реформа произойдет из-за манипулирования небесными образами, от которых зависят все вещи внизу. В книге Бруно… Юпитер провозглашает: «Если мы таким образом обновим наше небо, созвездия и их воздействия будут новыми, и новой будет судьба и отпечаток для всех вещей, зависящих от этого Верхнего мира».[883]
«Что это нам напоминает?» — спрашивает Фрэнсис Йейтс.
«Безусловно, магический город Адосентин в трактате «Пикатрикс», построенный Гермесом Трисмегистом, который разместил по окружности города «гравированные образы и упорядочил их так, что благодаря их действию жители становились добродетельными и отделенными от всякого зла и вреда…». Так была образована связь между Гермесом Трисмегистом в роли мага и Гермесом Трисмегистом в роли законодателя египтян, который дал им нравственный закон. И такова же, по моему мнению, в трактате Джордано Бруно связь между манипуляцией или реформацией небесных образов и всемирной религиозной и нравственной реформой».[884]
