Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Другим свидетельством тесной связи между этими группами, расположенными на противоположных концах I тысячелетия, является их вера в то, что наши души были созданы Богом Добра и принадлежат его царству, в то время как наши тела принадлежат материальному царству и находятся во владениях Бога Зла. Гностики, катары и богомилы считали душу пленницей в демоническом материальном мире, где она подвергалась постоянной опасности опуститься еще глубже и еще прочнее завязнуть в тенетах материального мира. Все они предлагали душе путь к спасению через посвящение в свою систему верований и приобретение гнозиса.

Во всех трех случаях гнозис участвовал в процессе мгновенного озарения и абсолютно ясного осознания бедственного положения души, истинной природы материального мира и пути к спасению, который предлагал гностицизм. Во всех трех случаях Христос рассматривался не как искупитель (умерший на кресте во искупление наших грехов), но как эманация божественности, которая снизошла на землю, чтобы открыть людям глаза на их истинное положение. И наконец, хотя все три группы считали приход Христа космическим событием, имевшим огромное значение, они также верили, что он никогда не воплощался во плоти, а его телесный облик, как и распятие, был иллюзией.

Гностики, богомилы и катары: черты сходства (2)

Религия гностиков в I–IV веках и вероучение катаров и богомилов в X–XIV веках имеют много других сходных подробностей. В главе 3 мы могли убедиться, что ритуал consolamentum, возвышавший кандидата от статуса «верующего» до статуса «посвященного», был практически идентичен ритуалу крещения взрослых в раннехристианских церквях, благодаря которому кандидат приобретал статус посвященного христианина. По словам Стивена Рансимена, ирония заключалась в том, что,

«… осуждая еретиков за существование класса «избранных» или «совершенных», средневековые церковные полемисты фактически осуждали раннехристианские обряды, а еретическая церемония инициации [ consolamentum], к которой они относились с ужасом, почти дословно повторяла церемонию, в процессе которой ранних христиан принимали в лоно церкви…[423] Такое сходство не может быть случайным. Очевидно, катарская церковь сохранила с незначительными изменениями в угоду своим доктринам церковные службы, существовавшие в раннем христианстве в первые четыре века его развития».[424]

Теперь ясно, что службы и обряды ранней церкви по своему происхождению являлись почти исключительно службами и обрядами раннехристианского гностицизма.[425] Они были вытеснены и запрещены по мере того, как буквалистская фракция христианства консолидировала свою власть в Риме в IV–V веках н. э., но запрещенные ритуалы естественным образом продолжали соблюдаться и сохранялись в уцелевших гностических сектах. Некоторые из них были названы в предполагаемой «передаточной цепи», обозначенной в главе 4, но вполне вероятно, что гораздо большее количество сохранялось в тайне либо в изолированных общинах, либо маскируясь под видом организации своих религиозных соперников.

Хотя это может показаться конспирологическими построениями, историки признают, что многие гностические и дуалистические секты соблюдали режим строгой секретности. Вполне можно понять, что они стали мастерами по части маскировки, так как расплатой за разоблачение была смертная казнь. В предыдущих главах мы упоминали о «гнездах еретиков» (богомилов и катаров), раскрытых в православных и католических монастырях в период с X по XIV век, поэтому нельзя не обратить внимания на точно такую же «стандартную процедуру маскировки», используемую еретиками IV и V веков, когда гностицизм подвергался гонениям. В высшей степени вероятно, что неизвестная группа гностиков, составившая и зарывшая в тайном месте библиотеку Наг Хаммади, состояла из христианских монахов. В то время два монастыря, предположительно принадлежавшие к православному пахомианскому ордену, находились в шести милях от того места, где были зарыты священные тексты.[426]

Ритуал consolamentum выполнял по меньшей мере две главные функции в религии катаров и богомилов.

Во-первых, через цепочку контакта, которая, по их утверждению, неразрывно протягивалась в прошлое вплоть до апостолов, возложение рук наделяло посвящаемого силой Святого Духа. Они верили, что, когда разряд священной энергии проходил через тело человека, он в одно мгновение осознавал бедственное положение своей души, отделенной от своего истинного небесного дома и заключенной в царстве Бога Зла. Эта вспышка просветления наделяла его полным знанием и духовной силой, необходимой для того, чтобы разорвать узы вещества и вернуть свою душу на небеса.

Профессор Рольф Ван дер Брок из Утрехтского университета выдвинул аргумент, что consolamentum не был подлинно гностическим ритуалом инициации, поскольку «в процессе этого ритуала не передавалось никакого специфического гнозиса».[427] Профессор является признанным авторитетом в своей области, и мы высоко ценим его работу, но это утверждение основано на слишком ограниченном определении того «знания», которым является гнозис, и не дает понимания о его возможном приобретении. Как уже упоминалось, гностические ритуалы инициации I–IV веков, как и ритуалы инициации у богомилов и катаров тысячу лет спустя, были простыми церемониями с возложением рук. Совершенно очевидно, что во всех трех случаях кандидат получал не конкретные знания, которыми он овладевал на интеллектуальном уровне и усваивал через устные предания или из книг, это было откровение или вдохновенное знание, которое передавалось в одно мгновение, как электрический разряд, и которое он испытывал на самом непосредственном и личном уровне. Это знание не осложнялось какими-либо логическими объяснениями, затруднявшими его понимание. По утверждению Бернарда Гамильтона, раннехристианские гностики называли его просто «знанием истины о человеческом состоянии».[428] Этой истиной можно было обладать или не обладать.

Кроме того, несмотря на свои сомнения относительно гностического статуса ритуала consolamentum, Ван дер Брок утверждает:

«Из-за их дуализма, умеренного или абсолютного, катаров можно называть гностиками. Если представление о том, что материальный мир создан злым творцом и что душа заперта в темнице тела, нельзя называть гностическим, то гностических идей вообще не существует. В этом смысле катаризм представляет собой средневековую разновидность гностицизма».[429]

Второй функцией ритуала consolamentum для катаров и богомилов было возвышение кандидата из ранга «верующего» в ранг «совершенного». В этом они тоже следовали правилу, установленному христианскими гностиками в первые четыре века нашей эры. Мы уже видели, что манихеи, точно так же, как катары и богомилы, подразделялись на два больших класса — «избранных» и «слушающих». Такое же подразделение существовало в гностической церкви, основанной Валентином во II веке н. э. Он разделил своих «добрых христиан» на два класса: «пневматики» («спиритуалы», или «исполненные божественности»[430]) и «психики» (обладавшие потенциальной возможностью стать «спиритуалами» в результате долгих усилий).[431] Маркион, другой харизматический еретик II века н. э., пользовался такой же системой при создании влиятельной гностической церкви, носившей его имя.[432] Как и для perfecti у катаров и богомилов, строгие ограничения, посты, вегетарианство и целомудрие были уделом лишь «пневматиков», и точно так же, как «верующие» у катаров и богомилов, «психики» освобождались от подобных обязательств, но были обязаны заботиться о «пневматиках», чтить и защищать их.[433]

вернуться

423

29. Steven Runciman, The Medieval Manicbee: A Study of Christian Dualist Heresy, Cambridge University Press, Cambridge, 1999, p. 173.

вернуться

424

30. Ibid, p. 164.

вернуться

425

31. Ibid, p. 173: «Есть одна характеристика любой дуалистической религии: для того чтобы избежать порочности своего физического тела, человек должен стремиться к самой возвышенной духовности. Это достигается благодаря гнозису, опыт которого может быть получен при ритуале посвящения. Для ранних христиан таковым посвящением был обряд крещения, который часто откладывался до конца жизни. Эта традиция клонилась к упадку в католической церкви по мере того, как обряду конфирмации придавалось все более важное значение… Однако гностики сохранили древний обычай, поскольку гнозис для них был главной ценностью».

вернуться

426

32. Encyclopaedia of Heresies and Heretics, pp. 101–102.

вернуться

427

33. Roelof van den Broeck, writing in Roelof van den Broek and Wouter Hanegraff (eds.), Gnosis and Hermetism from Antiquity to Modern Times, State University of New York Press, Albany, 1998, p. 96.

вернуться

428

34. Janet Hamilton and Bernard Hamilton, Christian Dualist Heresies in the Byzantine World C.650–1405, Manchester University Press, Manchester, 1998, p. 2.

вернуться

429

35. Gnosis and Hermetism, p. 102.

вернуться

430

36. Runciman, op. cit, p. 7.

вернуться

431

37. Legge, op. cit, p. 313; Runciman, op. cit, p. 7.

вернуться

432

38. Legge, op. cit, p. 221.

вернуться

433

39. Ibid, p. 207.

34
{"b":"185949","o":1}