Это очень интересно еще и потому, что через сто с лишним лет на оси Елисейских Полей, заложенных Андре Ленотром, появилось два монумента — один в форме «звезды», а другой представлял собой обелиск Рамсеса И, привезенный из Луксора.
Калиостро и дело об ожерелье королевы
В главе 18 мы подробнее рассмотрим эти вопросы, но сначала завершим странную историю самопровозглашенного графа Калиостро и станем свидетелями тому, как его драматическое восхождение к славе и материальному благосостоянию в Париже было грубо прервано его собственным покровителем кардиналом де Роганом. Последний вскоре совершил одну из величайших ошибок в истории — маленькую глупость, которая привела к несказанным последствиям для Франции и всего мира…
Все это имело прямое отношение к пылкой страсти, которую кардинал де Роган питал к королеве Марии-Антуанетте. Она отвергла его при дворе, и кардинал отчаянно пытался найти путь к примирению любой ценой. Летом 1785 года некая графиня де Ламотт, называвшая себя близкой подругой и доверенным лицом королевы, сошлась с кардиналом и предложила помочь ему в этом щекотливом деле.[1329]
Графиня предложила кардиналу приобрести для королевы дорогое алмазное ожерелье, принадлежавшее ювелирам Бемеру и Бассенжу. Королеве очень хотелось иметь это ожерелье, объяснила графиня, однако из-за плачевного состояния финансов страны и враждебного отношения парижан к экстравагантным выходкам королевы Людовик XVI отказался купить ожерелье для нее.
Ювелиры запросили умопомрачительную сумму в 1 600 000 ливров, достаточную для того, чтобы прокормить весь голодный Париж в течение нескольких месяцев, но это не смутило безрассудного кардинала. Ему показали очень убедительное, хотя и фальшивое письмо, предположительно написанное королевой, и графиня даже организовала в садах Версаля ночную встречу между кардиналом и некой особой, выдававшей себя за королеву. Эта особа подтвердила, что она выкупит ожерелье за собственные деньги, если кардинал внесет первый платеж. Обманутый воздыхатель поспешил к ювелирам и приобрел ожерелье в кредит от лица королевы. Затем он передал ожерелье графине де Ламотт, заверившей его, что оно будет немедленно вручено Марии-Антуанетте.
Разумеется, после этого графиня Ламотт исчезла вместе с ожерельем. Когда ювелиры представили королеве счет на оставшуюся сумму, разразился громкий скандал. Королева, разъяренная тем, что ее имя использовали в неблаговидных целях, да еще и с намеком на несуществующую любовную интригу, побудила короля выдвинуть против кардинала обвинение в мошенничестве. Король неохотно согласился.
Это было серьезной ошибкой, так как все понимали, что наивный кардинал пал жертвой хитроумного обмана. Зная о непопулярности королевы в народе, он выступил в суде с эмоциональной речью и смог превратить процесс в политическое событие. Положение лишь ухудшилось, когда король попытался оказать давление на судей, чтобы кардиналу вынесли обвинительный приговор. В результате де Роган превратился в живой символ угнетения, деспотии и расточительства французской монархии. Согласно масонскому автору Жану-Андре Фоше, за этим процессом стоял крупный заговор с участием многих видных франкмасонов, исполненных решимости освободить кардинала, который тоже был масоном.[1330] К числу заговорщиков принадлежал герцог Монморанси наряду с другими вельможами, такими, как Мирабо и маркиз де Лафайет.[1331] В результате король настроил против себя членов суда и добился лишь отстранения кардинала от службы и его ссылки в отдаленное аббатство в провинции Овернь.
Калиостро, живописный протеже де Рогана, неизбежно оказался втянутым в этот скандал и сделан козлом отпущения. По приказу короля его арестовали, осудили за мошенничество и бросили в Бастилию в августе 1785 года. Там Калиостро оставался в течение примерно одного года. Наконец, в начале июня 1786 года после широких протестов парижан и закулисной деятельности его масонских друзей он был освобожден. Говорят, что, когда Калиостро вышел из Бастилии, огромная толпа парижан приветствовала его как национального героя.
Некоторые историки предполагают, что суд над кардиналом де Роганом и несправедливое заключение Калиостро обострили уже существовавшее недовольство монархией и стали непосредственной причиной французской революции. Вместо того чтобы очистить королеву от подозрений, поспешные судилища над де Роганом и Калиостро привели к обратному результату. Они выявили непопулярность и распущенность королевы, слабость короля и очевидные злоупотребления властью. Немецкий философ Гете, который тоже был масоном, назвал дело об ожерелье королевы «преддверием французской революции».[1332] В результате кардинал де Роган и Калиостро предстали жертвами коррумпированного государства под управлением тщедушного и напыщенного монарха, которыми они, в определенном смысле, и являлись.
Тем не менее Калиостро благоразумно решил переехать в Англию. Поначалу он был с большим энтузиазмом принят в масонских ложах, но его Египетский Обряд не завоевал признания, и в конце концов он сам стал предметом насмешек.[1333]
Пророк революции играет с огнем в Риме
В 1786 году, уже находясь в Лондоне, Калиостро опубликовал свое знаменитое «письмо французскому народу», в котором он призвал французов совершить «мирную революцию», разрушить Бастилию и воздвигнуть на ее месте «храм Исиды».[1334]
Но Калиостро не сиделось на месте. Весной 1789 года он совершил такую же роковую ошибку, как и Джордано Бруно почти за 200 лет до него: он решил вернуться в Италию. Калиостро прибыл в Рим в мае 1789 года, за два месяца до того, как парижская толпа осадила Бастилию. В Риме франкмасонство официально находилось под запретом с 1738 года, и Калиостро, попытавшийся основать там ложу Египетского Обряда, в буквальном смысле играл с огнем.
Когда весть о падении Бастилии достигла Рима, она вызвала необычайный переполох в Ватикане, где кардиналы были не на шутку встревожены антиклерикальным тоном выступлений французских анархистов. Повсюду множились слухи о масонском заговоре. К тому времени Ватикан уже имел подробные сведения о деятельности Калиостро, в результате чего тот был обвинен в ереси и подрывной деятельности. Двадцать седьмого декабря 1789 года папа Климент XII подписал приказ об аресте Калиостро. Сначала его приговорили к такой же ужасной участи, как Джордано Бруно и катарских perfecti в более раннюю эпоху, но потом сочли неразумным устраивать еще одно публичное сожжение в столь беспокойное время. Папа проявил «милосердие», заменив смертный приговор пожизненным заключением. Калиостро отвезли в тюрьму Сан-Лео в окрестностях Неаполя, бросили в темницу, и больше о нем ничего не было слышно. В конце концов выяснилось, что он умер в 1795 году в возрасте 52 лет, при очень подозрительных обстоятельствах.[1335]
Историки принижают роль Калиостро как провозвестника французской революции и часто представляют его — хотя и по понятным причинам — в виде мистификатора, мошенника или шарлатана. Многие масоны рассматривают его деятельность как короткий и неблаговидный эпизод в своей истории, о котором лучше забыть. Однако фурор, вызванный судом над Калиостро в Париже и тот факт, что после освобождения из Бастилии его приветствовали до 8000 парижан, многие из которых были франкмасонами, свидетельствует об обратном.[1336] По меньшей мере один из историков масонства, Менли П. Холл, тоже рассматривает карьеру Калиостро в позитивном свете:
