К тому моменту, как Джейсон закончил эту часть своей речи, Бенни и Гарри уже роздали все винтовки и передали лидерам двух групп, Джонни и Купу, кольты 45-го калибра. Только девять штатов требовали разрешения на покупку револьверов, поэтому оказалось сравнительно просто приобрести эти кольты и другие револьверы и пистолеты. Всего было закуплено двадцать пять единиц ручного оружия различных калибров, семнадцать для мужчин, которые должны были прибыть из Ки-Уэст, если начало операции пройдет без осложнений; два — для лидеров двух групп, находящихся в грузовике; три — для команды катера и по одному для Джейсона, Гуди и Клэя. Сам Джейсон предпочел кольт 45-го калибра, потому что находил это оружие самым устрашающим и психологически действенным для обывателей захолустной деревушки.

— Все вы знаете, что мы собираемся сделать, — сказал он. — Мы достаточно много времени работали над планом операции. У меня нет сомнений, что мы выполним свою часть и сможем перейти к выполнению дальнейших пунктов плана. Я не сомневаюсь в этом. Не сомневаюсь, друзья, потому что знаю: то, что мы собираемся сегодня совершить, изменит историю Соединенных Штатов и всего мира. Вот какой важной я считаю нашу миссию.

Джейсон снова откашлялся и сделал паузу.

— Мы — часовые свободы, — сказал он, понизив голос. Кто-то из мужчин в глубине кузова закашлялся. — Мы — часовые свободы. Мы стоим на защите великой нации и призываем мир измерить силу нашего могущества, призываем мир изменить свое мнение о Соединенных Штатах как о слабой и потому склонной к компромиссам нации, признать ее великой и могущественной, каковой на самом деле она и является. Вот ради чего сегодня мы находимся в Охо-Пуэртос. Вот что мы намерены совершить сегодня и здесь.

Он прицепил к поясу кобуру с кольтом, спустив ее пониже на правое бедро. В грузовике возникло оживление, мужчины начали возбужденно переговариваться, когда Клэй, сидящий в кабине, обернулся и постучал в заднее окошко. Кивком Клэй указал вперед, сообщая, что они съехали с моста. В ответ Джейсон тоже кивнул.

— Приказываю захватить эту деревню, — сказал он. — В ней семь домов, расположенных по одной линии вдоль берега, точнее, восемь, если считать Уэстерфилд-Хаус по другую сторону шоссе, но он пустует до декабря, так что о нем мы можем не беспокоиться. Итак, семь жилых домов, ресторан, магазин инструментов и лодочная пристань. Наша задача — захватить деревню. Приказываю окончить операцию по ее захвату к восьми утра.

Шуршание шин стало мягче, когда грузовик съехал с моста на Литл-Дак-Ки. Внутри кузова все затихли: ждали; и вдруг колеса обо что-то ударились, и они поняли, что въехали на следующий небольшой мост; шины снова глухо зашуршали, теперь они были уже на Миссури и напряженно ждали; позади остался еще один мост; потом они были в Огайо; затаив дыхание, казалось, целую вечность проезжали по Байя-Хонда; взвизгнули покрышки колес... вот-вот уже, с минуты на минуту... они миновали еще один мост, затем звук от трения колес снова изменился, чувствовалось, что под ними твердая земля.

— Это Охо-Пуэртос, — прошептал Джейсон.

С палубы своего катамарана Люк Костигэн видел, как красный грузовик свернул с трассы U.S.-1 и покатил мимо рекламного щита ресторана. Грузовик словно выплыл из сияющего шара поднимающегося солнца, как будто от него отделился редеющий кусочек, оторвался от горизонта и, пролетев по шоссе, выкатился на пыльную дорогу, ведущую к их городку. Грузовик совершил крутой поворот с автострады на большей скорости, чем следовало бы, но около ресторана значительно ее сбросил, однако не остановился и сразу же помчался вперед, пока не поравнялся с побелевшей от старости хибаркой, магазином инструментов и рыболовных снастей, принадлежавшим Бобби, и там притормозил. За ним висело густое облако пыли, и Люк не был уверен, действительно ли там промелькнули двое мужчин в голубом. Затем грузовик снова тронулся с места, взметая за собой еще более густые клубы пыли, затруднявшие Люку видимость. Набрав скорость, машина двинулась в сторону бухты. Сощурив от яркого солнца глаза и вцепившись одной рукой в поручни палубы, Люк наблюдал, как грузовик съехал с дороги. Рядом с бухтой он снова притормозил, и Люк видел, как из его кузова выпрыгнули двое мужчин с ружьями, упали на колени, словно что-то искали на пыльной дороге, затем тут же выпрямились и побежали к бухте с ружьями на изготовку. Тем временем грузовик опять увеличил скорость, направляясь к первому из домов, стоящих вдоль берега. Люк бросил последний взгляд ему вслед, затем мгновенно обернулся в сторону двоих мужчин в синих хлопчатобумажных брюках и голубых рубашках, следя, как они пересекают лужайку по направлению к пирсу, откуда он сам был отлично виден на палубе своей лодки. Люк вовсе не испугался и даже не встревожился появлением двоих вооруженных человек на своей лужайке. Он был, конечно, заинтересован и немного растерян, но подумал, что это, наверное, морячки с базы в Ки-Уэст, у которых сегодня проходят учения.

Первый мужчина подбежал, остановился на берегу в каких-нибудь четырех футах от лодки и медленно опустил дуло винтовки. Люк Костигэн видел, что оно нацелено ему в живот. В это мгновение он уловил в стороне справа от себя какое-то движение и, скосив глаза, увидел еще двоих мужчин в такой же синей одежде, ломившихся в дверь магазинчика Бобби, расположенного не дальше двухсот ярдов от пирса. Грузовик же, вздымая за собой пыль, уже катился дальше, а еще парочка мужчин промчалась через лужайку перед домом Пэрча, направляясь к передней двери. Внезапно Люк Костигэн почуял опасность и потянулся к гаечному ключу, лежащему у трапа.

— Бросьте его, — сказал один из мужчин.

Он был рыжеволосым, со стрижкой ежиком и выглядел не старше двадцати лет. Он уверенно держал винтовку, не спуская палец с курка.

— В чем дело? — спросил Люк.

— Просто держите руки подальше от этой железки, мистер, — посоветовал рыжий парень. — Поднимите их над головой, быстро.

— Да в чем дело-то? — снова спросил Люк.

— Мистер, — сказал другой, — что бы там ни было, это чертовски серьезно. Поэтому поднимите руки вверх, как велел Бенни, и держите их над головой.

— Подойдите сюда, — сказал Бенни.

Люк колебался еще мгновение. Без видимой причины он вдруг вспомнил об урагане Донна, который в 1960 году пронесся над Исламорада и уничтожил его пристань. Потом вспомнил Омаха-Бич и пулю, что прошила ему икру правой ноги. И неожиданно эти два воспоминания слились в одно, Франция в июле 1944 года и Исламорада в сентябре 1960-го. Он смотрел на двух вооруженных мужчин и все, о чем был в состоянии думать, это что жизнь уже дважды ставила ему подножку.

— Мистер, вы хотите, чтобы я выстрелил? — сказал Бенни.

— Нет, — сказал Люк. — Нет, не стреляйте.

Он медленно поднял руки вверх.

— Здесь есть еще кто-нибудь? — спросил тот, что стоял рядом с Бенни.

— Нет, я один. Я убираю лодки в бухту, — объяснил Люк. — Ожидается большой ураган.

— А Бобби с Сэмом еще не появлялись, верно? — спросил Бенни и усмехнулся, посмотрев на Люка в первый раз с того момента, как они ворвались в его двор. Люка пробрала дрожь настоящего страха. — Лучше нам войти внутрь, — сказал Бенни. — Скоро здесь у нас соберется большая компания.

Он взмахнул винтовкой, указывая Люку на пристань, и тот на ослабевших ногах двинулся к боковому входу в контору пристани. За этим строением он увидел двух других мужчин в синем, входящих в магазин инструментов, и внезапно от всей души пожелал, чтобы в это воскресное утро Бобби не оказался вдрызг пьяным.

Ни грохот кулаков в дверь хижины, ни треск разбитого в щепы косяка, ни скрежет взломанного замка не разбудили Бобби. Только услышав топот чьих-то ног по рассохшимся половицам, он спросонья заморгал, лежа на спине. Кто-то склонился над ним и стал сильно трясти, схватив его за плечи. Сквозь сонный прищур Бобби увидел какую-то темную громадную тушу и, решив, что ему приснился страшный сон, попытался перевернуться на бок, лицом к стене. Но человек крепко держал его за плечо, и он не смог шелохнуться. Тогда он раскрыл глаза пошире.