Сталин от такого напора аж закашлялся.

Тем не менее, победив собственные легкие богатырской затяжкой своей любимой "Герцеговины" (как он вообще может дымить этой отравой?!), вождь пошел осматривать аппарат лично. В принципе, зная любовь Сталина к авиации, и, в частности, к авиации вундервафельной, типа того же "Максима Горького", я был готов поспорить, что госзаказ будет. Правда не настолько большой, как хотелось бы разработчикам, но машинка и правда внушала своими характеристиками. В конце концов нам скоро надо будет на чем то возить Бомбы.

А как оно называется?, поинтересовался я у группки инженеров, ожидающих, пока генералитет во главе с Самим облазает все закоулки крылатого монстра. По дороге до инженеров я цапнул один из выставленных по доброй американской традиции фужер с чем то слабоалкогольным.

Б 19 "Конкорд" оно называется ответил мне на чистейшем русском представитель нашего ОКБ.

Мне стало стыдно. Нет, сперва мне стало так смешно, что пунш, или что это было, моментально оказался на рукаве инженера (А вы себе представьте винтовой "Конкорд"). А вот потом мне стало очень стыдно. Вплоть до того, что даже уши запунцовели.

Простите… Подавился… выдавил я, спешно скрываясь в недрах самолета.

Январь 1941 го выдался относительно спокойным. Генерал мороз в этом году действовал без помощи майора Распутицы, но зато у самого генерала войска были даже помощнее чем в следующем. В Москве так и вовсе столбики термометров решили что они на Южном Континенте и прыгнули ниже 40 ка градусов холода.

На фронте с ноября наступило относительное затишье. Белорусь мы, увы, почти потеряли, но дальше особо и не отступали. Нет, закрепится на конкретном рубеже не удавалось бои велись "с переменным успехом". То немцы нас давят и мы отходим на десяток километров, то мы, с подошедшим подкреплением (а поставки сухопутных войск, вооружения, автомобилей, грузовиков и всего всего всего со стороны янки ни на секунду не прекращались, с каждым днем только усиливаясь к слову, янки уже успели разработать что то типа "либерти" из нашей хронопоследовательности, так что, теперь, чуть ли не главной проблемой ограничивающей поставки была только нехватка конвойных кораблей. Союзный флот буквально растащили на охрану бесчисленных конвоев. Гансы вешались.), переходили в наступление и отбивали немчуру километров на двадцать сразу.

Как я уже упоминал, зима выдалась крайне холодной, так что война шла лениво, если так вообще можно сказать о войне. По сути все боевые действия сводились к тому, что мы пытались окопатся, а немцы с поляками, неся некислые потери нам мешались. Техника в такие морозы капризничала у всех. Оружие липло к пальцам… Но! Немцы на сей раз приперлись к нам в гости с заранее заготовленной теплой экипировкой. Антипопаданец удружил.

Рокоссовский выжил! Случилось маленькое чудо.

Во первых мое предупреждение успело почти вовремя. По крайней мере, из штаба началась эвакуация. Командующий же задержался буквально на минуту, забыв на столе портсигар, подаренный женой. И видимо это его и спасло.

Наведение по отраженному лучу, на технологиях середины 20 го века, имело ряд характерных ограничений. Так, в частности, оно не позволяло обеспечить достаточной точности поражения. Нет, попасть "в дом" можно было легко. Но вот куда конкретно решал уже случай. Здесь он решил что Рокоссовский выживет.

Ракета угодила в угол школы. Строго противоположный ставке ГК фронта.

Взрыв нескольких сотен килограмм ВВ разрушил почти все здание школы, но ее дальняя часть уцелела. Видимо традиции уводить со стройплощадки от трети до половины стройматериалов, в сталинском СССР еще не прижились, так что прочности здания хватило.

По свидетельствам очевидцев когда дым рассеялся, выжившим предстал целый и невредимый, но изрядно запыленный Константин Константинович, стоящий ровно на "обрезе" обрушившегося здания.

По тем же свидетельствам Рокоссовский после этого очень спокойными, даже медленными движениями открыл портсигар, вытащил папиросу, очень глубоко затянулся, покрутил шеей, неопределенно что то промычал, развернулся на каблуках и утопал в глубину кабинета, ждать пока хоть кто то притащит лестницу.

После частичного (до уровня "перемещатся по городу самостоятельно") выздоровления я вернулся к работе. Исследовательской, разумеется. Проект "Философ" перешел к стадии предварительной реализации. Сказать точнее Термен собирался в течении ближайших пары месяцев представить правительственной комиссии действенный вариант АЛУ, пригодного для развертывания на ДКП.

По плану Сталина если ожидания от "философа" оправдаются, хотя бы, на 50% устройство будет отправлено в серию, для оснащения всех стационарных зенитных расчетов Москвы и Ленинграда.

На Балтике тоже шли бои. Охота на конвои в карманном море оказалась малорезультативной, в силу использования южного пути подвоза, где позиции союзников были достаточно крепки, так что немецким подводным рейдерам приходилось действовать с удаленных баз и почти на пределе досягаемости, зато балтийским кригсмарине, нашлась другая работа. Немцы начали войну за господство на Балтике. Зачем им это было надо одному богу известно. Точнее богу и генштабам. Я не интересовался особо. Факт то, что в новейшую историю войны вошла, например, героическая артиллерийская дуэль орудий береговой обороны Кронштадта и немецких "карманных линкоров". Кстати, если бы не авиация боюсь, что результат мог бы получится, совсем, плачевным, своих кораблей в акватории были только торпедные катера.

1 января 1941 года, с объекта "Печка" отстроенного в западных предгорьях Урала в рамках проекта "Юпитер" пришли очень хорошие новости. Объект вышел "на режим". Фактически это был подарок стране от группы Курчатова Опенгеймера.

Ну а вечером 3 января, я, в составе консультативной советской группы вылетел в Вашингтон. В этот раз я был прямо назначен личным порученцем ИВС.

Над голой, выжженной солнцем, степью восточного Казахстана дул слабый и сухой ветер. Несмотря на то, что лето еще не наступило уже было невыносимо жарко. Я оглядел поле в бинокль, отчаянно завидуя в душе феньку или как минимум тушкану. Причем не мексиканскому а родному, казахстанскому. По крайней мере эта живность приспособлена к местному климату куда лучше людей.

Далеко на границе видимости бинокля можно было разглядеть небольшой, еще совсем свежий город. Отстроили его буквально несколько недель назад. Строили военные строители на совесть. Понятно, водопровод и прочие коммуникации не подводили, да и вместо фундамента использовали особо заглубленные сваи.

Город строили для того, что бы сегодня его разрушить. Надо сказать, что это не было расточительством Скорее острейшей необходимостью. Мы должны были четко представлять эффективность нашего нового оружия.

За моей спиной стояли сейчас оба главных лидера свободного мира. Пардон. Стоял только один. Второй, увы, сидел. В отсутствии "гадящей англичанки" и с учетом сильно отличающейся ветви истории Сталин с Рузвельтом общались натурально как старые друзья. Нет, понятно что у них у каждого была своя линия, свои представления о будущем послевоенного мира… Но сегодня это все было отложено на "потом".

Вот в данный момент Бережков крайне удачно перевел американский анекдот про ковбоя и вождя. И Сосо и Делано ржали как ненормальные. В общем то и Валентин (зазнайка! 25 лет а туда же, он видите ли Валентин Михайлович. Вон даже с Игорем мы на "ты", а уж куда более важная птица. Впрочем мы и с Робертом не слишком расшаркиваемся. Мне вообще ученные ближе дипломатов. Вот и Вячеслав Михайлович меня тоже невзлюбил слегка…) втихаря похихикивал.