- Вы свободны, идите к вашим новым хозяйкам... Хотя на вашем месте, я бы ещё подумала, стоит ли...
Но к мальчишкам уже подбежали все пять "охотниц" и, взяв их за руки, с радостным смехом бегом потащили их куда-то в чащу.
- Ну, теперь мы в расчете - констатировала Кора - остальные взаимные претензии оставим на потом. Солнце уже зашло, а луна вот-вот появится. У нас священный обряд на носу. Милости просим поприсутствовать, во всяком случае мое присутствие там обязательно. Поговорим потом.
- О чем нам с тобой ещё говорить? - недовольно и неприязненно сверкнув глазами, сказала Фея.
- Есть о чем, дорогая, есть о чем... Без меня ты все равно из Чащи не выберешься, да и, думаю, тебе самой может быть это небезынтересно... Пойдем. Нам ещё предстоит подъем на Лысую гору. Это не близко...
Что делать? Скрепя сердце, Фея со Зверятами отправилась в путь. А путь действительно был не близким...
От избушки тропинка действительно пошла резко вверх. В темноте не было видно почти ничего, а луна ещё не взошла как следует, а потому сам факт подъема почувствовать было можно, но что это за гора такая, как она выглядела со стороны - можно было только догадываться. Другое дело, что то, что она действительно "Лысая", стало очевидно даже для бредших в кромешной темноте, потому что вскоре густой лес сменился редколесьем, редколесье - кустарником, а кустарник - голым камнем, кое-где покрытым редкими проплешинами жесткой и мелкой травы. Ближе к самой вершине даже травы не было, был один голый камень. Фея легко представила себе, как гора может выглядеть со стороны - снизу покрыта лесом, травой, а сверху абсолютно голая, как череп лысеющего человека, сбоку ещё покрытый волосами, а сверху абсолютно безволосый.
Когда путники закончили подъем, луна уже почти достигла зенита и белый камень (то ли кварц, то ли мрамор), из которого состояла гора, заблестел множеством искорок. Гора стала действительно красивой, таинственной, какой-то сказочной. Фея широко раскрыла глаза и ахнула, глядя на это чудо, как и Зверята. Казалось, что камни были усыпаны множеством светлячков.
- Ну как, нравится? - торжествующе усмехнулась Кора, заметив выражение их глаз. - Лысая гора - наша главная святыня в Заповедной Чаще, хотя есть и другие святыни - священные рощи, источники, камни, которые тоже чудесны и обладают большой волшебной силой - силой леса и ночи - но Лысая Гора - это особенное место - все здесь пронизано волшебством, особенно в полнолуния... - Кора загадочно и мечтательно улыбнулась и в её черных как ночь миндалевидных глазах блеснул какой-то странный огонек, чего-то потустороннего и сладострастного, но это длилось лишь мгновение, затем она продолжила своим обычным полунасмешливым, деланно высокомерным тоном, - потому таинства брака мы совершаем именно на Лысой Горе, в период полнолуний, но это ещё не все... Посмотрите на её вершину. - Кора указала своим длинным пальцем с длинным черным ногтем вперед, и Фея увидела там, на самой вершине какое-то странное сооружение. Оно напоминало набор вертикально стоящих по кругу больших камней в несколько рядов, а горизонтально на вершинах этих камней были положены другие. В центре этого сооружения стоял большой черный плоский камень - точь-в-точь такой же, как у избушки. Камни сооружения были из другого материала, чем гора - матово-белые, которые также блестели, но каким-то матовым, мертвенным светом, как лицо мертвеца-утопленника при полной луне. Поэтому-то, глядя на эти камни, Фее и Зверятам стало, наоборот, жутко. Они напоминали им ощерившиеся обломанные зубы (камни стояли неровно) на нижней челюсти какого-то доисторического черепа, только что вынутого из могилы.
Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, Фея спросила:
- Что это за странное такое строение - первый раз вижу такое...
- Неудивительно. Из фей ты первая за последние тридцать тысяч лет, кто здесь появился. Это наша главная святыня на Лысой горе - храм Луны. Видишь, камни поставлены вкруговую - они повторяют силуэт круглой полной луны. Здесь мы совершаем наши самые священные обряды - брак, договор, клятву (сказала Кора, выразительно посмотрев на Фею) - которые носят нерушимый характер, как при жизни, так и по смерти. Но построили этот храм не мы. Это место - очень, очень древнее, не менее древнее, чем Темный-темный Лес. Его история нам до конца неизвестна, корни уходят вглубь Темных Веков, а о своих догадках я лучше умолчу...
И Кора действительно замолчала. Её взгляд опять принял мечтательный потусторонний вид и смотреть на её лицо было ещё более жутко, чем на само строение. Оно также как Луна отражало какой-то мертвенный потусторонний свет и казалось скорее лицом какого-то призрака, чем живого существа. Фея отвернулась и зябко поежилась. Зверята тоскливо плелись у самых ног, боясь отойти от Хозяйки, чтобы не потеряться в этом странном жутком месте...
...Наконец, подъем закончился и путники подошли к самим камням. Вблизи они оказались очень высокими. В тридцать средних человеческих ростов. "Стоя рядом с ними, - подумала про себя Фея, - невольно ощущаешь себя крошечной песчинкой, муравьишкой, который ничего не стоит перед могущественными стихийными силами природы, которые только терпят тебя до времени, но если они пробудятся, то прихлопнут тебя также мгновенно, как эти камни, стоит им лишь упасть...". Фее не хотелось туда идти, но их путь, судя по всему, лежал именно туда. Внутри строения - между рядами камней, а также между внутренним кольцом камней и Черным плоским камнем - оказалось довольно большое расстояние - примерно шагов в пятьсот, так что там могло уместиться довольно много присутствующих. А их было действительно много... С Корой пришло порядка пятидесяти ночных охотниц, на месте было не меньше пятидесяти, но гости продолжали прибывать. То и дело издали появлялись группы черных точек, которые, приближаясь, превращались в черных наездниц, лихо восседающих на каких-то чудных зверях - типа, черного борова или черного козла - явно, магического происхождения, так как они говорили человеческим языком и громко смеялись. Всадницы были им под стать - черные распущенные волосы до плеч или даже до пояса, черные кожаные плотно облегающие тело комбинезоны, черные глаза, густо накрашенные черной тушью, черные губы. Ожерелья из зубов диких животных или черного жемчуга. А если добавить ещё дикий хохот, странные и грубые слова и песни, срывавшиеся с их уст, - у кого угодно могли сдать нервы. "Теперь я, кажется, понимаю, мя-у-у-у! - подумал про себя Котенок, - почему они враждуют между собой - феи и эти ведьмы на этих чудищах - у них различий больше, чем у луны с солнцем, у дня с ночью... Жуть!".
Но впереди Зверят ожидало ещё более жуткое зрелище. Когда женщины приземлялись, тут же их странные животные - черные козлы, черные боровы, летучие черные обезьяны, черные волки и прочие - вдруг моментально превращались в... мужчин! - узнать в которых людей было нелегко. Смуглые, черноволосые, волосатые, мускулистые, приземистые, с длинной шевелюрой, в коже - они были под стать своим женам и напоминали больше волколаков, нежели людей. Вдобавок они говорили только односложно, резко, обрывисто, зато громко смеялись, да так, что их белые зубы ярко и зловеще блестели при свете полной луны.
У Феи было стойкое желание схватить Зверят под руки и улететь из этого "ведьминского шабаша" (так назывались у людей эти сборища) куда подальше, но она понимала, что это будет воспринято как трусость, а то и как оскорбление, пренебрежение гостеприимством и сдержалась.
Кора заметила, что Фея нервничает, и ехидно, искоса посмотрев на неё, сказала:
- Странно... А твоему Принцу тут понравилось... Он быстро нашел общий язык и с охотницами, и с их мужьями... Он был прямо-таки в восторге...
Фея стала пунцовой от прилившей крови, но она промолчала. А Кора продолжала:
- Поэтому мы друг друга и не понимаем, дорогая, что мы - разные. Вы любите дневной свет, а мы - ночь, вы любите светлые чувства, а мы - дикие темные страсти, поэтому мы и не смогли тогда ужиться вместе... Я хорошо помню, что мне сказала накануне Раскола Их Премудрость, после того, как "ЖАЛО" донесло до Их сведения, что мы здесь совершаем. Вы, говорят, отвернулись от света ко тьме, а потому вам нет места в стране света и добра... Света и добра! Гениально сказано! - Кора издевательски усмехнулась. - С каких это пор солнечные фотоны стали носить этический характер? Чушь! Мы не меньше любим природу, чем вы, и людей, между прочим, тоже, просто нам нравится другой аспект того и другого...
