Гастон присел и, нежно прижав её голову к своей широкой груди, спросил:
- С ним что-то не так? Я верно догадался, да? Ведь ты бы не покинула место, на котором служишь 5000 лет, просто так, да ещё и инкогнито... Он опять сбежал, да?
- Не-е-ет! Его похитили-и-и-и-и! Может быть, его уже и в живых нет! Вот... - размазывая по щекам слезы, проревела Фея.
- А ну, выкладывай! Я об этом сразу догадался, потому и потребовал от тебя клятвы все мне рассказать. Можешь мне верить, даю слово рыцаря, я - могила! Да и потом, я имею на это полное право, я же его родной брат, в конце концов!
И Фея рассказала ему всю историю от начала до конца - от того дня, когда Принц изменился, до встречи с Гастоном в лесу, а Зверята дополняли его в той части, в которой непосредственно принимали участие. Они поведали о том, как Фея лежала в постели в глубоком унынии, как они собрались на Верховный Тайный Совет всех Зверят (Гастон выслушал о нем с улыбкой, ласково потрепав обоих по головкам и похвалил их верность своим хозяевам), как поймали карлика Хнума и получили от него все сведения, как имели видение о судьбе Непобедимого Солнца... К тому времени, когда их рассказ был окончен, часы на главной башне замка пробили одиннадцать часов вечера.
Гастон нахмурился и надолго задумался.
- Кое-что обо всем этом я уже слышал... - наконец, мрачно сказал он. - И о Скалистых горах, и о Золотом Чертоге, и о тайнах и опасностях тех жутких мест, хотя сам там не бывал - в Заморье людей не пускают, это ведь 'карантинная зона'... Действительно, много мужчин пропало, посмотрев в эти колдовские зеркала. Становились они нелюдимыми, замкнутыми, бесчувственными... Ничего утешительного на этот счет сказать не могу. Знаю только одно: я всегда чувствовал, даже когда я нашел его окровавленную шляпу в лесу, даже когда мы её опускали в гроб, что он жив... И, как видите, не обманулся. Вот и сейчас, хотите, верьте, хотите - нет, но я чувствую, что он жив!
- И я... и я это чувствую, - прошептала Фея, опуская свою голову на сильное мужественное плечо Гастона - она так утомилась от переживаний этого дня! - и закрывая глаза, - иначе бы я... не... отравилась... в этот... поход... - Фея, несколько раз зевнув, окончательно перестала бороться с сонливостью и тут же уснула, прямо в объятиях Гастона.
Принц аккуратно и нежно взял её на руки, как пушинку - Фея была легка и тонка, а Гастон был так силен, что мог в одиночку утащить на себе среднего размера оленя - не то, что Фею! - и под бдительной охраной обоих Зверят отнес её в комнату.
Уходя, Гастон с сожалением и печалью оглянулся на Фею. Во сне она была ещё прекраснее: такое спокойное, такое величественное, благородное лицо, высокий умный лоб, изящно очерченный чувственный рот, разметавшийся по подушке дождь золотистых, светящихся в темноте волос...
- 'Эх, братец, кабы не ты - украл бы я её и увез на край света!' - подумал про себя Гастон, тяжело вдохнул и отправился отдавать распоряжения слугам на завтрашнее утро.
Между тем Зверята осторожно раздели Фею, облачили в ночную рубашку, укрыли теплым пуховым одеялом и легли спать с нею рядом - Котенок по правую руку, Щенок - по левую. Оставлять хозяйку одну в чужом доме, а уж тем более у отъявленных звероедов и звероубийц - ни, ни! А Фея, во сне обняв пушистого, мягкого и теплого Котенка обеими руками, точь-в-точь как делала это в детстве, блаженно улыбнулась. Ей снилось, что Принц был рядом, и все у них было хорошо...
Рано утром, при первых лучах восходящего солнца, Фея проснулась, разбудила Зверят звонкой песней Рассвету и напомнила, что им желательно выйти из города как можно раньше. Гастон вызвался их проводить из города по самому короткому пути. На том и порешили. После легкого завтрака, Фея верхом на белой лошади, Гастон - на черной, Зверята и феин багаж, по-прежнему летящий в воздухе, ещё когда утренний туман не рассеялся, тронулись в путь. Гастон, облаченный в обычный охотничий зеленый костюм, ничем не выдававший его положения, в зеленом же плаще с большим капюшоном, одетым прямо на голову и скрывавшем лицо, проводил их через настоящий подземный ход - к великому восторгу Феи, опять захлопавшей в ладоши - за крепостные стены. Они быстро вышли на небольшую тропинку, игриво вилявшую между густыми зарослями пушистых елей и лиственниц. Так что не прошло и получаса, как путники оказались уже глубоко в лесу.
Через несколько часов тропинка довела их до большой гранитной глыбы с золотой дощечкой посередине, на которой можно было прочесть выбитую памятную надпись.
- Это граница моих владений, - с грустной улыбкой сказал Гастон. - Этот камень, как и другие подобные, воздвиг ещё король Роланд Древний, отмечая ими территорию, переданную в лен своему наследнику - Риккареду.
- Спасибо тебе, принц Гастон, - последний раз опираясь на сильную руку этого мужественного рыцаря, когда слазила с лошади, печально сказала Фея. - Ты даже не представляешь, как помог всем нам. Мне очень понравилось с тобой общаться! Прости меня за необдуманные и порой чересчур резкие слова, мне будет тебя не хватать... - голос Феи дрогнул и оборвался.
- Мне тоже... Я бы хотел отправиться с тобой и освободить своего брата...
- ...но это невозможно, Гастон, ты же знаешь, сам чувствуешь... Ты - мужественный рыцарь и великий воин, но битва с Непобедимым Солнцем будет не на мечах и даже не на волшебных палочках, ибо даже все Сообщество фей вместе взятое бессильно перед нею...
- Я знаю, - грустно опустив голову, тихо сказал Гастон. - Я знаю... Это не моя война, это не война человеческого рода... И от этого мне ещё тяжелее...
- Не переживай, Гастон, - лицо Феи вдруг озарила теплая улыбка. Она положила свою руку ему на плечо и нежно потрепала его. - Придет и твой час. Если ты доверяешь феиной интуиции - самой сильной на свете - ты ещё сыграешь свою роль в истории Целестии, и мы ещё обязательно встретимся, поверь... - И Фея вдруг, совершенно неожиданно даже для себя самой, поцеловала Гастона в щеку.
Гастон густо покраснел и, не глядя на неё, шепотом ответил:
- Я тоже... верю...
И тут же резко вскочил на свою вороную лошадь, взял под уздцы белую и, не оглядываясь, поскакал прочь, пока окончательно не скрылся за поворотом тропинки.
- ...Только вот встретимся мы с тобой, Гастон, похоже, по разные стороны баррикад... - прошептала Фея и, смахнув слезу, громко зажужжала крыльями, а потом решительно полетела на восток - туда, куда вела тропинка - навстречу своей судьбе и своему счастью, а вслед за ней побежали трусцой её верные Зверята.
Глава 7. Заповедная Чаща.
...Путь Феи лежал дальше на северо-восток. Людские владения - так называемое Содружество суверенных королевств - оказались далеко позади, а потому таиться больше не было смысла. К востоку от людских владений и до самого Моря были одни дикие леса - владения не менее диких и опасных дриад, с которыми встречаться у Феи было ещё меньше желания, чем с людьми. Сказывалась многотысячелетняя вражда обоих рас, их взаимное непонимание, но не в меньшей степени и личная обида. Фея не могла простить королеве дриад Коре девятимесячного пленения Принца у неё в Заповедной Чаще, которые показались Принцу длившимися три дня . Феина ревность - намного превосходящая человеческую - и отвращение к распущенным нравам темных дриад - весьма взрывоопасная, надо сказать смесь, ничего не скажешь...
Поэтому Фея, мысленно при помощи Анализатора, "загружая" в свое сознание из коллективной памяти Сообщества фей карту местности и видя на этой карте траекторию своего пути, заранее планировала путь так, чтобы избежать мест явного скопления жилищ дриад, особенно же - Заповедной Чащи - самого глухого и гнусного места... А потому пришлось сойти с хорошо протоптанной тропинки - явно проложенной не людьми - и пойти через чащу и бурелом - другого выхода не было. Благо, у Феи есть крылышки. Она могла взлетать вверх и, глядя сверху, точнее определять местонахождение, а потому заблудится, вроде бы, им было невозможно...
