Через мгновение в пластиковых стаканчиках пузырился подозрительный напиток темно-коричневого цвета, запах которого напоминал что угодно, но только не кофе.

Протянув стаканчик полковнику, Франсуа начал рассказ:

– Дело было так. Три дня назад я пришел на ракетный склад вместе с Эжен и с подручным Петренко, веселым здоровым парнем. Имя забыл…

– Вячеслав Логинов, – напомнил Сергей.

– Точно. Ну, так вот, для эксперимента мы взяли два AIM-120D и три AIM-12 °C-7. Эжен открутила ракетам «бошки», Вячеслав подключил к вскрытым боеголовкам тестовую систему Raytheon. Замечу, что предварительно я обновил все системное ПО.

Результаты проверки оказались следующими: у всех ракет типа AIM-12 °C-7 был затерт программный блок наведения снаряда на цель. Попытка тестирования «семерок» непрестанно завершалась сбоем на этапе проверки навигационной системы.

– Ну а вариант D? – поинтересовался полковник.

– Программное обеспечение дэшек оказалось в полном порядке. Система тестирования показала 100 %-ный результат!

Выпив кофе, Франсуа смял стаканчик и бросил его в мусорную корзину.

– Покончив с первой серией тестов, мы разобрали еще две «семерки». Результаты второго тестирования оказались удручающими. У всех ракет модификации C-7 был запорот базовый навигационный блок.

– Заводской брак?

– Я тоже так думал, – кивнул головой Франсуа. – Но потом я изменил свое мнение. Проблема в том, что в сети я не нашел ни единого упоминания о «битых» ракетах. Пользователи AIM-120 жаловались на что угодно, но только не на бракованное программное обеспечение.

Проанализировав полученную информацию, я связался с Джейн Неллис из NorthStar Technologies[14]. Так вот, Джейн сказала, что все райтеоновские ракеты проходят через суровую систему тестов, в ходе которой тщательно тестируется программная начинка боеголовки. «Пустые» ракеты на рынок вооружений попасть не могут, поскольку Raytheon заинтересована в сохранении «доброго имени». Подобная промашка может обойтись компании в миллионы долларов.

В завершение разговора Джейн предположила, что мы купили контрафактный товар или устаревшие ракеты, оснащенные боеголовкой от AIM-120А. Я проверил и эту версию, она оказалась ошибочна. Дело в том, что все ракеты модификации А обладают устаревшей боевой частью WDU-33B. В наших ракетах стоит обновленная осколочная боевая часть WDU-55A, стандартная для всех снарядов типа С.

Таким образом, на складах «Красной звезды» лежат настоящие райтеоновские ракеты!

– Что мы имеем в сухом остатке? – поинтересовался у компьютерщика Сергей.

Франсуа откинулся на спинку стула.

– Полагаю, полковник, вы сочтете мой вывод безумным, но…

– Еще один вредитель?

Деверо погрустнел и пожал плечами.

– Полковник я понимаю вашу иронию. Однако и вы поймите меня. Я не верю, что парни из Raytheon забыли вбить в ПЗУ базовое ПО.

Сергей провел пальцем по подбородку, задумался.

– Что-то тут не сходится! Предположим, что проблемы ракет действительно связаны с целенаправленным саботажем. Тогда скажи мне, каким образом предатель провернул свою диверсию в тайне от Петренко и его глазастых ребят.

– Вчера я задал себе точно такой же вопрос и нашел на него пару ответов. Во-первых, саботажник мог быть механиком, постоянно работающим на ракетном складе. Во-вторых, настройка ракет типа С может осуществляться дистанционно, посредством радиоадаптера, встроенного в плату бортовой ЭВМ. Замечу, что AIM-120D не обладают радиоинтерфейсом, перезаписать их заводские настройки на расстоянии – невозможно! Нужен физический контакт с портами устройства.

Соколов допил кофе и тяжело вздохнул.

– Значит, по-твоему, мы должны искать предателя в собственной среде. Возьмешься за расследование?

Удивлению молодого человека не было предела.

– Я…. Расследование… А как же…

– Свободных людей у меня нет. Хочешь доказать свою правоту, найди предателя самостоятельно. Я могу предоставить тебе доступ к документации и к рабочим спискам.

В глазах Деверо вспыхнула авантюрная искорка.

– В таком случае мне нужен доступ к серверному журналу операций. – Подумав немного, Франсуа добавил: – Возможно, мне пригодятся электронные документы, связанные с покупкой ракет.

– Я поговорю о них с Ван Хорном. Счета будут вечером.

– Вечером начну!

– Только не забывай о текучке. Поиск имеет более низкий приоритет.

– Я понял.

Сергей поднялся со стула и хлопнул парня по плечу:

– Вот и славно! Об успехах докладывай!

В кармане полковника весело зазвонил телефон. Сергей пожал Деверо руку и быстрым шагом покинул компьютерную комнатушку. Откликнувшись на призывную трель, полковник поднес к уху трубку, в динамике раздался голос Северского:

– Сергей, я поговорил с Эркюлем Деро – это тот самый парень, что раздобыл для нас идентификационную базу данных. Результат общения такой: необходимых дивайсов у Деро нет, но их можно достать на черном рынке Марокко. Если дашь отмашку, Деро добудет чистые устройства через три-четыре дня. Стоимость работы Эркюль оценивает в 250 000 красных.

– Дороговато!

– Другого шанса может не представиться. Если ты твердо решил лететь, то без «коробочек» не обойтись.

– Альтернативы искал?

– Пытался, – грустно протянул генерал. – К сожалению, известные мне анархисты и левые необходимыми устройствами не располагают.

Голос Северского потонул в близком реве реактивного двигателя. Механики проверяли двигательную установку F-16, которая ревела с силой раненого носорога. Сергей заткнул пальцем левое ухо и задал очередной вопрос:

– Когда и где я смогу получить устройства?

– Через семь дней они будут в Париже.

«Париж! – воскликнул про себя Сергей. – Это же через всю Европу лететь! Милая перспектива на горизонте вырисовывается!»

– Как насчет Банака или Лондондерри?

– Боюсь, что это невозможно. Деро не выездной! В свое время он наступил на хвост британским нефтяникам, и те назначили за его голову впечатляющую награду. Рисковать своей шкурой он гарантированно не будет.

– Тогда сделаем так. Я поговорю с Никоновым, потом перезвоню тебе. Если генерал даст «добро» на полет, свяжешься с Деро и потребуешь наши «коробочки». Кстати, если твой друг опять начнет требовать аванс, откажи. Деньги, оставшиеся на счетах, пойдут на покупку радиоэлектронного оборудования! Остатки потратим на топливо.

Выслушав полковника, Северский усмехнулся в ответ:

– Уже отказал. Деро посетовал на потерю доверия, но с нашими условиями согласился. Вероятно, дела у него идут далеко не блестяще.

– Нам это на руку!

Соколов прервал связь и едва не оглох от возобновившегося реактивного рева.

Никонов внимательно выслушал Соколова и затянулся сигаретным дымком.

– Значит, Париж! Через неделю, насколько я понимаю?

– Так точно, товарищ генерал. Ровно через семь дней.

Никонов поднялся из кресла, подошел к большому сенсорному монитору и начал искать внутри сервера файл воздушных патрулей. Отыскав необходимый документ, генерал вывел его на экран.

– 27 марта вы патрулируете северную часть архипелага. Утром работает синее крыло, вечером красное. Сменяетесь каждые два часа. Придется вас кем-то заменить.

На огромном электронном дисплее замелькали отчеты о патрулях и воздушных группах. Сбрасывая пепел на сенсорный монитор, Никонов «отметал» пальцами лишние документы и оставлял на рабочем столе информацию о свободных эскадрильях.

– Двадцать седьмого числа, ночью, в Дюнкерк вылетает воздушный конвой, состоящий из двух Ан-72. Первым транспортом управляет майор Стрелков, вторую машину пилотирует Ковалев. Сопровождение конвоя осуществляет эскадрилья «Галланд».

– Мы можем их подменить?

Никонов уверенно кивнул головой: