Говоря о партизанской войне, надо различать два ее типа. Один является формой борьбы, дополняющей операции огромных регулярных армий. Таковы, например, были действия партизанских отрядов в Советском Союзе; но это не входит в наш анализ. Нас интересует другой тип вооруженных отрядов – те, которые успешно борются против существующей колониальной или неколониальной власти и создаются как единственная основа борьбы, ведущейся в сельских районах.
Возможности увеличения партизанского отряда и изменения вида боя вплоть до наступления обычной войны так же велики, как и возможности уничтожения врага в каждом отдельном сражении, бою или небольшом вооруженном столкновении. Поэтому главное заключается в том, чтобы ни в коем случае не начинать военных действий любого масштаба, если заведомо известно, что успех не будет обеспечен. Существует не совсем лестное выражение: «Партизан – иезуит войны». Этим хотят сказать, что партизанам присущи такие качества, как дерзость, внезапность, склонность действовать под покровом ночи, которые, по-видимому, являются основными элементами партизанской борьбы. Конечно, это особый иезуитизм, который вызывается обстоятельствами, в силу чего приходится принимать решения, отличные от тех либо романтических, либо спортивных концепций, с помощью которых пытаются убедить, что именно так делается война.
Война всегда является борьбой, где каждая из двух сторон стремится уничтожить другую. При этом, кроме силы, они прибегают и ко всякого рода уловкам и маневрам, чтобы добиться результата. Военная стратегия и тактика – это выражение целей и задач рассматриваемой военной группировки, а также способов их достижения и решения, с учетом использования всех слабых сторон противника. Если рассмотреть боевые действия каждого подразделения огромной регулярной армии, можно обнаружить те же самые характерные особенности ведения боя, что и в партизанской войне. Здесь и дерзость, и ночной бой, и внезапность. Если же эти факторы не всегда используются, то причина кроется в том, что не всегда возможно усыпить бдительность противника. Но так как партизанский отряд является отдельной самостоятельной группой и, кроме того, в партизанской войне имеется обширная территория, неконтролируемая противником, партизаны всегда могут использовать фактор внезапности, и их долг сделать это.
«Укусит и убежит» – так в пренебрежительном тоне нередко отзываются о действиях партизанского отряда. Да, именно так он действует: укусит, убежит, ждет, подстерегает, снова кусает и снова бежит, не давая покоя врагу. На первый взгляд может показаться, что эта тенденция к отступлению, к уклонению от открытого боя является отрицательной. На самом же деле это просто особенность стратегии партизанской войны, конечная цель которой подобна конечной цели любой другой войны – добиться победы, уничтожить противника.
Точно установлено, что партизанская война является лишь этапом обычной войны, и потому одной партизанской борьбой нельзя добиться конечной победы. Партизанская война является одним из начальных этапов войны, она развивается вплоть до момента, когда постоянно увеличивающаяся партизанская армия приобретает характер армии регулярной. С этого момента она готова нанести решительные удары по врагу и добиться победы. Окончательная победа всегда будет результатом действий регулярной армии, хотя зарождается она в борьбе партизанской армии».
Тенденция создания войскового партизанства была подкреплена и опытом Первой мировой войны, оттянувшей на рубежи столкновения регулярных армий все силы и средства. Об этом уже шла речь. Малая война, иррегулярные формирования и действия оказались оттесненными на второй план. Между тем уже в апреле 1916 г. за линией фронта действовали уже до 50 конных и пеших российских партизанских отрядов численностью от 65 до 200 человек каждый. Однако с активизацией действий главных сил и продвижением линии фронта внимание командования к ним стало ослабевать, началось их преобразование в укрупненные «отряды особого назначения», а затем и слияние с основной массой регулярных войск, о чем можно было только сожалеть.
Большое впечатление на весь мир производил в то время ход борьбы народов Северо-Западной Африки – Марокко и Республики Риф, которые успешно применяли партизанскую тактику и благодаря этому наносили чувствительные поражения лучшим европейским армиям, в том числе и французской, по праву снискавшей себе международный авторитет в победоносной борьбе с не менее могущественным противником в годы войны. Покорение этого региона началось еще в XVI в. португальцами. Но они перед лицом плохо вооруженного, постоянно уклоняющегося от открытой борьбы и наносящего ощутимый урон противника вынуждены были уступить свое место испанцам, к которым в последующем присоединились и французы. За эти долгие годы перед многими поколениями обороняющихся африканцев как бы прошел нескончаемый парад европейских армий, непрерывно совершенствовавших свой облик и устройство, вооружение, боевые порядки и способы действий, но не только не сумевших добиться военной победы, но и уберечься от окончательного и потрясающего по своим масштабам поражения.
Например, испанцы в 1924 г. оставили 2/3 захваченной ими ранее территории, потеряли 30 тысяч человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Несколько десятков бандитов, как их оценивали официальные источники, применяя те же тактические приемы, что и их предки, используя чуть ли не то же вооружение, измотали непрерывными внезапными нападениями 150-тысячную регулярную армию.
Французы действовали несколько разнообразней и успешней, сочетая карательные походы с мероприятиями по социально-политическому умиротворению, но всегда прибегали к масштабной демонстрации силы и решимости ее применить, чтобы предотвратить ее неэффективное применение.
Ход и результативность борьбы африканцев не оставались незамеченными и в России. М.В.Фрунзе, например, внимательно отслеживая оперативную обстановку на далеком ТВД, отмечал, что опыт Марокко обнаруживает поразительное сходство с нашим Кавказом. При этом он имел в виду не ландшафт, а именно динамику и особенности вооруженной борьбы.
Столь пристальное внимание, которое ослабленная Россия уделяла событиям в Африке, объясняется тем, что Советская власть и Красная Армия главный этап своего становления и консолидации проходили в непрерывной борьбе по подавлению разного рода восстаний и мятежей, которые неизменно сопровождали продвижение новой власти от центра к периферии.
В течение нескольких лет Россия (а затем и СССР) представляла собой огромное поле битвы, где одновременно осуществлялась иностранная интервенция, часть территории находилась под оккупацией внешнего противника, а все пространство было охвачено гражданской войной. При этом на каждом этапе в тылу у каждого из противников вспыхивали восстания, возникало партизанское движение. В отдельных случаях партизаны воевали со всеми, сохраняя полную автономию, или попеременно присоединяясь к разным лагерям. Так, в 1918 – 1920 гг. в тылу у белогвардейцев и интервентов действовало свыше 700 тысяч повстанцев, образовавших армии, дивизии, бригады и просто мелкие отряды. Летом 1918 г. партией большевиков были организованы восстания против австро-германских оккупантов: на Киевщине, Гомельщине и Подольщине, а также в Херсоне, Николаеве и других районах. По данным немецкой печати, летом 1918 г. на Украине действовало до 200 тысяч повстанцев-партизан, а к моменту изгнания австро-венгерских оккупантов с территории Украины их численность достигла уже 300 тысяч.
Характерно, что для инициирования повстанчества и партизанского движения Советская власть нередко прибегала к засылке в тыл противника специальных групп партийных работников и военных специалистов, и при умелой работе это приносило быстрые и значительные результаты. Так, летом 1919 г. в тыл Колчаку было заброшено четыре такие группы общей численностью 71 человек, которым вскоре удалось поднять на борьбу десятитысячное партизанское войско. Также засылкой 1200 человек в тыл противника началось массовое партизанское движение на Южном фронте, и к концу 1919 г. здесь уже действовали 50 тысяч партизан.
