- Надо соорудить какое-нибудь укрытие, - и, чуть помедлив, спросил. - Интересно, а где все остальные?

Туор пожал плечами.

- Я не успел обследовать плато, благодаря этим... - Он махнул рукой. - Да, и спасибо тебе.

- Да не за что! - Мульцибер улыбнулся. - Ты бы меня тоже не бросил. Что я, Аваддон, что ли?!

Туор смутился и вопросительно посмотрел на архитектора.

- Ты разве не знаешь?! - удивился тот. - Это ж он предупредил Серафимов, что мы нападем на Пределы, и они успели собраться. А так бы мы их в пух и прах уделали бы!

Туор не знал, что сказать. Тот, кто столетиями был с ним рядом в Гизе, отдавал Силы на строительстве Атлантэона, предал их! Сомневаться в словах Мульцибера он не мог.

" Аваддон... А ведь Люций всегда сомневался в нем, - подумал Туор. - И где, интересно, он сам".

От размышлений его оторвало легкое прикосновение.

- Я говорю, помоги мне! - Мульцибер сдвинув брови, смотрел на друга. - Уснул, что ли?!

- Нет, задумался. Что делать-то?

Архитектор завязал темные, пыльные волосы узлом.

- Надо передвинуть во-о-он те глыбы, - Он показал пальцем в сторону больших валунов. - Поставим их квадратом. Так, по меньшей мери на нас не нападут сбоку, а сверху...Сверху как-нибудь отобьемся, если что.

Оставив беспомощного Азазеля, ангелы направились в сторону каменных глыб, каждая из которых была равна их росту, а шириной в размах крыльев. Такие же блоки они использовали, чтобы заложить основание пирамид в Гизе. Вспомнив город, Туор тяжело вздохнул.

- Что это за место? - спросил он, упираясь спиной в каменный массив.

Мульцибер встал рядом.

- Темный Мир. Полагаю, Творец его специально создал, а может быть... - Он задумался, сдвинув брови.

- Что? - спросил Туор, косясь на архитектора.

- Есть еще один вариант и он мне кажется более вероятным, - хмыкнул тот.

- И?

- Может это первый и не очень удачный опыт Создателя. Хотел сотворить Землю, а вышло вот это. Во второй раз ему повезло много больше, - закряхтел Мульцибер. - Поднажми! А-а-а!

Мышцы на ногах ангелов напряглись, вены вздулись. Еще мгновение и глыба сдвинулась с места, сгрудив позади себя песок. Раскрасневшийся Туор обошел камень.

- Надо подкопать, - Он опустился на колени и стал откидывать песок в сторону.

Мульцибер присоединился к нему, и уже через несколько минут на пути глыбы появилась неглубокая, но длинная яма. Дальше работа пошла быстрее.

- Нам бы пару помощников! - сказал Туор и сполз на песок.

Один каменный массив встал на место, соединившись углом с другим, возле которого лежал Азазель, до сих пор не пришедший в себя.

- Знаешь, Туор, - Мульцибер сел рядом. - Была бы ночь, я бы спать пошел. Хоть я и ангел, пусть Падший, но сон нужен даже мне. Эта жара... Тут хуже, чем в Гизе! Прости за сравнение.

Туор отмахнулся.

- Я не уверен, что здесь вообще бывает ночь. Сколько мы уже тут? - Туор посмотрел наверх.

- Не знаю, было б солнце или звезды, сказал бы, а так, не знаю, - Мульцибер тоже задрал голову. - Пить хочется...

Ангел попытался сглотнуть.

- Ну что, продолжим? - архитектор поднялся и скинул рубаху.

- Продолжим, - сказал Туор, вставая и морщась от боли.

К ранам, оставленным невидимыми тварями, добавились ссадины, которые подарила шершавая поверхность камня.

Сколько прошло времени, ангелы так и не поняли. Красно-желтое небо, местами перекрываемое черными тучами, так и весело над ними. Не было даже намека на то, что оно когда-нибудь сможет изменить свой цвет. Где-то вдалеке что-то громыхало и трещало. Твердь вздрогнула, заставив Падших в испуге упереться в камень, чтобы не упасть. Туор и Мульцибер переглянулись и продолжили работу. Пролетающие мимо пыльно-каменные крутящиеся вихри, приковали к себе взгляды ангелов, которые поставили последнюю глыбу на место, образовав каменную коробку с небольшим проходом.

Зайдя внутрь убежища, они сели и закрыли глаза, не боясь быть атакованными душами умерших собратьев, которые превратились в невидимых, но очень опасных обитателей Темного Мира...

Сжавшись от холода и прикрывая ладонью чресла, обнаженный Агарес передвигался, по пояс утопая в снегу. Вторая рука была накрепко прихвачена кожаным ремнем к торсу, и ныла, напоминая о минувшей битве. Его волосы слиплись от запекшейся крови, одно крыло было сломано и волочилось, оставляя кривой след. Он упал на вершину скалы, и, не удержавшись, скатился вниз, разодрав остатки прогоревшей одежды. Острые камни терзали его плоть, оставляя глубокие, кровоточащие раны. Падение смягчила толща снега, который покрывал плато, лежавшее у подножия хребта. Теперь за его спиной осталась горная гряда, а впереди - одинокий скальный гребень, которые тянулись в стороны, на сколько хватало взгляда, а между ними заснеженная пустошь. Где-то вдалеке мерцало зарево, и небо было раскрашено в красно-желтые тона. Агарес посмотрел наверх. Только фиолетово-черные тучи.

- Огонь... - посиневшие губы Падшего тряслись от холода. - Только бы дойти!

Внезапно налетевший порыв ветра поднял снежное покрывало и швырнул в лицо ангела. Ступая шаг за шагом, Агарес все больше сомневался, что сможет пройти еще хотя бы сотню шагов. Впереди простиралось белая равнина. До скального гребня, что показывал свои клыки, было еще очень далеко, а обернуться, чтобы узнать, насколько далеко он ушел, боялся, чтоб не пасть духом, которого почти не осталось. Ветер кружил снежинки, обволакивая ангела. Ноги перестали что-либо чувствовать, а веки тяжелели от оседавшего на них инея. Дыхание становилось все тяжелее и надрывнее. Все нутро обжигало ледяными потоками воздуха. Кожа сменилась на бледно-синюю, и принимать свой первоначальный цвет не собиралась. Пальцы перестали слушаться, несмотря на все попытки Агареса отогреть их своим дыханием. Ему казалось, что воздух, который выходит изо рта еще сильнее обдает их холодом.

- Не могу больше... - сквозь не шевелящиеся губы прошипел ангел. - Не могу...

Его плечи судорожно затряслись, и он упал лицом в снег. Раздался грохот, заставивший твердь вздрогнуть. Воздух загудел и разразился свербящим свистом, который стал сменяться на шипение. Еле повернув голову, Агарес открыл глаза. Из небольшой ямы, образовавшейся возле него, шел пар.

Он попробовал перевернуться на спину, но продрогшее до костей тело отказывалось подчиняться. Тогда Агарес повернул голову так, что позвонки затрещали, грозя сломаться. С неба сыпались и исчезали под снежным покровом, раскаленные и пышущие жаром камни. Собрав остатки сил, Падший стал загребать снег здоровой рукой, пытаясь добраться до спасительной ямы. Боль, исчезла полностью. Он забыл и про руку, и про сломанное крыло. В голове билась только одна мысль: добраться до камня!

- Еще чуть-чуть, - ревел Агарес, стиснув зубы и подгоняя себя. - Давай!

Последний рывок и ангел скрылся в протаявшей толщи снега. Он лежал, свернувшись, и прижимал к себе еще не успевший остыть камень. Тепло, исходившее от раскаленной горной породы, мгновенно поглощалось ангелом. Потянуло сожженной кожей.

Падший лежал, закрыв глаза. Его трясло, по щеке текли слезы. Сверху продолжали рассекать воздух падающие камни. Отбросив остывший кусок породы, Агарес встал и начал пробраться к следующей впадине. Холодный ветер болью отозвался в обожженной груди. На сотни шагов вокруг ангела поднимались столбы пара. Переползая от одной спасительной ямы к другой, он сумел добраться до подножия гребня, за которым должен быть спасительный огонь. Оставалось преодолеть подъем и выдержать спуск. Уверенность в сознании ангела стала расти. Он почти отогрелся и был готов к последнему рывку.

- Ну почему Ты вложил всю Силу в крылья, - бросил Агарес вникуда. - А не в какое-нибудь другое место, которое не сломано?..

Поставив ногу на выступающий каменный клык, он засунул обгоревшие пальцы в узкую щель, которую обнаружил чуть выше головы, и вышагнул вверх, пытаясь найти опору для второй ноги. Несколько раз он срывался и падал спиной в снег, но не прекращал своих попыток. Отойдя от гребня на несколько десятков шагов, ангел стал всматриваться в серую поверхность. Благодаря своему острому зрению, внимательно изучив все щели и выступы, Агарес в голове прокрутил весь маршрут своего движения и вновь подошел к стене. Теперь он точно знал, куда поставить ногу и где ухватиться. Боль, которую причиняло сломанное крыло, была острой и только добавляла решимости скорей выбраться из ледяного плена.