«Который из них?! Надо что-то делать!»

— Всем лежать! — крикнул Виктор, выхватил верный «Маузер» и дважды выстрелил вверх.

Пули пробили стеклянный потолок торгового центра, и осколки сверкающим дождем со звоном посыпались на людей.

— Срочно вызывайте скорую помощь! — капитан водил пистолетом по сторонам, глядя, как посетители робко опускаются на пол.

«Ну почему они такие тупые?! Сказано же — лежать. Ничего не бояться, идиоты!».

И тут он заметил, что один «плащ» отчаянно пробирается к выходу, игнорируя команду «лежать».

— Стоять! — заорал капитан.

Убегающий вытянул руку, в которой сжимал полиэтиленовый пакет, и показал сыщику средний палец. Воронцов, не целясь, выстрелил убегавшему в спину, но промахнулся. Пуля срикошетила от книжного стеллажа и пробила бутыль кулера.

Тонкая струйка воды потекла на пол. Второй выстрел мог бы оказаться точным и свалить убегавшего замертво, но тот прикрылся новым переизданием трилогии Толкина, которую схватил с полки, и, тем самым, спас себе жизнь. Пуля застряла между страниц. Промедли он хоть мгновение, его мозги разлетелись бы по всему магазину.

— Стой, сука! — Виктор подался вперед, но, поскользнувшись на крови, свалился со стола, за которым белугой продолжала выть Клязьменская.

Вскочив на ноги, он побежал за человеком в плаще, наступая на лежащих и дрожащих от страха посетителей. Воронцов видел, что преступник направился к выходу. Их разделяли всего около полусотни метров.

— Констебль! Констебль, мать твою! — крикнул капитан. — Черт!

Один из помощников сыскаря был намертво зажат посетителями, еще не успевшими упасть. Помощи ждать неоткуда. Следователь выбежал из зала и осмотрелся.

«Наверняка, на улицу выбежал. Там Макс, должен заметить».

Воронцов проскочил через входные двери, сбив зазевавшегося посетителя торгового центра, и оказался под безоблачным небом столицы. Влево уходили бессчетные магазинчики, справа глухой переулок, дальше — перекресток с оживленным движением.

«Где этот чертов констебль?!»

Воронцов рванул в подворотню.

На асфальте валялась опрокинутая тележка и россыпь мороженого всех сортов.

Тут же, охая и ахая, ползал Дед Мороз, пытаясь собрать свой товар. Возле стены валялся скомканный тряпичный плащ.

— Где он?! — заорал Виктор, рывком подняв мороженщика на ноги.

— Убежал туда, — старик махнул за спину. — Бросил мне плащ в лицо, перевернул тележку и убежал.

Краем глаза сыскарь увидел послание, что оставил беглец на прощание: кровавый смайлик на стене.

«Вот сука!».

Капитан пронесся по переулку со скоростью «Сапсана» и выскочил на оживленный проспект. Преступника и след простыл. Он затерялся в потоке людей. А, может, прыгнул в такси или трамвай. Да и метро рядом. Ищи ветра в поле. Воронцов убрал «Маузер» в кобуру и схватился за голову. Шум улицы волной захлестнул следователя. Неизвестный ушел из-под самого носа! Опять тупик. Обмануло предчувствие!

Место преступления огородили традиционной красной лентой. Перед входом в торговый центр выстроились полицейские машины, сверкая проблесковыми маячками. На тротуаре выстроились десятки тележурналистов, которых не пускали внутрь. Они вели прямой репортаж с места событий, сочиняя на ходу.

Пострадавшую увезли на карете скорой помощи, и Виктор занял ее место за столом. Его уже протерли от крови, и следователь разложил на нем бумагу, куда записывал показания всех, кто хоть что-то видел. Таких оказалось немного.

Первым делом капитан допросил обладателей коричневых плащей. Все они в один голос отвечали, что пришли принять участие во флешмобе. Акция была запланирована строго на 12 часов 15 минут. Сыскарь понял, что двигаться и дальше в этом направлении не имело смысла. Другие свидетели тоже мало чем помогли. Лица, напавшего на диву детективного жанра, никто не рассмотрел. На видео, в момент преступления, маньяк не попал. Только сам Воронцов, палящий из «Маузера». Во всей этой истории повезло только издательству. Книги Клязьмнской тут же смели с полок. Экземпляры, перепачканные ее кровью, ушли втридорога. Оставалась надежда только на то, что сама писательница разглядела нападавшего. Но сейчас она, должно быть, пребывает в шоке и валяется под капельницей на больничной койке, завернутая в одеяло.

Воронцов отпустил очередного бесполезного свидетеля, отложил ручку и закрыл глаза.

«Хитрый гад, все предусмотрел. Плащ буквально пропитан дешевым одеколоном. Собаки след не возьмут, хоть их на коленях умоляй».

— Вашбродь! — перед следователем возник констебль.

— Где тебя черти носили?! Я же велел караулить на улице!

Тот растерялся и стал заикаться.

— Так я… это… К-когда с-стрельба на-ачалась, я сюда… Я ж д-думал…

— Думал он, — махнул рукой Виктор. — Ты что, мыслитель?! Пусть лошадь думает, у нее голова большая, а ты выполнять должен, Максимка!

«Святые угодники! Ну почему все через жопу?! Это какой-то позор. Егорыч меня с говном съест. Меня все с говном съедят. Этот упырь до жути наглый, аж мороз по коже. Стоп! Дед Мороз!».

— Констебль! — крикнул Виктор.

— Я тут, вашбродь!

— Максим, срочно беги на улицу. Если увидишь Деда Мороза, — глаза юноши округлились от удивления, — сразу тащи его сюда. Выполняй!

Тот козырнул, выскочил из магазина и вернулся через пять минут с искомым новогодним старцем. Следователь жестом пригласил мороженщика присесть.

— Моя тележка… — Мороз озирался по сторонам. — Ее же упрут, пока я тут сижу.

— Констебль, проследите, — юноша ударил каблуками и исчез.

Воронцов снова вооружился ручкой.

— Итак, я задам вам несколько вопросов по поводу случившегося.

— А что, собственно говоря, произошло? — мороженщик почесал бороду.

— В новостях узнаете. От вас мне нужно только одно. Скажите, вы рассмотрели того, с кем столкнулись в переулке?

Дед развел руками, таращась по сторонам и силясь понять, что же случилось.

Зал быстро опустел. Остались только самые любознательные, те, кто надеялся, что произойдет что-нибудь еще. Они даже повытаскивали мобильные телефоны и приготовились к съемке.

— Не отвлекайтесь, — капитан потряс старика за тулуп. — От вас зависит очень многое.

— Так ить… — мороженщик кашлянул. — Все так быстро случилось. Ну, среднего роста, джинсы синие, рубашка, тоже синяя. Пакет в руке.

— Блондин или брюнет?

— Пожалуй, что брюнет. Был когда-то.

— Что значит: был когда-то? — не понял Воронцов.

Дед Мороз поерзал на стуле, следя за происходящим вокруг.

— Бритый он, наголо. Но если волосы отрастит, то будет брюнетом.

— Описать сможете? Нам надо составить фоторобот.

— Что-то среднее между Гошей Круценко и Феодором Бондаргеком, только лицо поумнее и без усов. Сажайте обоих. Думаю, никто, кроме них, не расстроится особо, — пожал плечами мороженщик. — Слушай, начальник, там мою тележку точно не упрут?

«Снова бритый. Мне что, всех лысых пересажать, прости Император?! — и Воронцов тут же представил Сюзерена за решеткой».

Виктор захлопнул папку и закрыл глаза. Снова ничего. Вся надежда на травмированную писательницу, может, она даст хоть какую-то зацепку.

Следователь встал и покинул здание торгового центра, а Дед Мороз так и остался сидеть на стуле и таращиться по сторонам.

— Что случилось-то?..

Воронцов проторчал у регистратуры минут десять, пока необъятная как наша родина медицинская сестра не соизволила оторваться от телефона и обратить свое драгоценное внимание на посетителя. Честно говоря, если бы не «Маузер», которым помахал перед носом работника данного учреждения капитан, то он, вероятно, умер бы здесь от старости.

— Я вас слушаю, — недовольно закатила глаза женщина.

— Где лежит Клязьменская? Ее привезли несколько часов назад с ампутацией конечности.