— Келли? — позвал ее Арно.

Она улыбнулась:

— Он говорит, что будет плакать, если я не обниму его.

— Ты первая девушка, которая сказала ему «нет».

— Заткнись, — крикнул Арно.

— Я всем говорю «нет», — сказала Келли.

— Кроме меня, — сонно пробормотал Дэвид.

Сквозь шторы просвечивали огни города.

Келли поднялась и пошла на диван к Арно.

Проваливаясь в сон, я услышал их перебранку.

— Ты заноза в заднице, — злился Арно.

— А ты богатенький, скверный мальчишка, — огрызнулась Келли.

Потом они начали возиться, но меня это уже не трогало: кровать была удобной, и я засыпал. Если эти двое, хоть и не любят друг друга по-настоящему, но хотят что-то получить друг от друга, то кому какое дело?

Круассаны были золотистыми и хрустящими, и их приятный, аппетитный запах распространялся по всей столовой. В этой комнате, рядом с кухней, за столом собралась вся семья Фладов, все пятеро: Фредерик Флад и его жена Фиона, Флэн, Фебрари и Пэтч, у которого закрывались глаза, и он все еще мысленно прислушивался к музыке вчерашней ночи.

— Как было в Санта-Лючии? — спросила Флэн маму.

Она уже была в костюме для верховой езды, включая коричневый замшевый шлем с надвинутым на подбородок ремешком. Родители уже несколько раз просили снять его, но Флэн отказывалась, говоря, что должна быть наготове, поскольку сегодня она катается с особенным спутником. С кем именно, она не говорила.

— Что? — переспросила миссис Флад.

— Разве ты не была там?

Фиона бросила взгляд на мужа. Фредерик намазывал круассан маслом.

— А ты почему не ешь круассаны с маслом? — невпопад спросила Фиона. — Да, конечно, я была". Несколько дней, чтобы отдохнуть от твоего отца.

— Никто не хочет поинтересоваться, как у меня обстоят дела на работе? — спросила Фебрари.

Она вернулась домой в восемь утра; родители в это время были в саду, обсуждали, что делать с розовыми кустами: обрезать или пересадить.

— И как на работе?

— Хреново, — ответила Фебрари.

— Апельсиновый сок очень вкусный, — сказал Пэтч; это было единственное, что он смог придумать для поддержания беседы. Не то чтобы он не любил свою семью, просто не умел с ними общаться. Даже с младшей сестрой Флэн он перестал находить общий язык. Сейчас она сидела с недовольной гримасой на лице; и Пэтч был смущен тем, что она, хотя всего лишь в восьмом классе, уже такая хорошенькая.

Не подымая глаз от тарелки, он ковырял яичницу с лососем и луком, изредка отхлебывая сок.

— Мы, наверно, уедем в Гринвич в середине недели, — сказал Фредерик.

Флэн тоже уставилась в тарелку и поправила шлем на голове. Положила себе еще яичницы. Фебрари пила только кофе, черный.

— Как поживает Зэд? — спросила Фиона.

Однако никто ей не ответил, поскольку никто не был в курсе.

— Отличный кофе, — сказал Пэтч, отхлебнув из чашки.

Вообще-то он не жаловал кофе, в частности, потому, что не любил, чтобы у него была совсем ясная голова; но он не мог придумать, как еще поддержать разговор. За его репликой последовало молчание, все смотрели на него. Пэтч опять уставился в тарелку.

— В чем дело? — спросил он и улыбнулся своей беззащитной улыбкой, которая умиротворяла всех, а он получал возможность остаться наедине с собой.

— Как поживает Микки? — спросила мама. — Мы завтра вечером или послезавтра должны встретиться с супругами Пардо, пойдем в театр. Есть какие-нибудь новости, которые нам следует знать?

— Да, как дела у твоих друзей? — спросил Фредерик.

Тут он вдруг словно что-то вспомнил, встал из-за стола и вышел на кухню.

— Ну, — ответил Пэтч, — у них была трудная неделя.

— Почему?

— Да так…

Он улыбнулся и подумал: Грейс. Ему жутко захотелось увидеть ее. Он сказал ей, что встретится с ней позже, но что это значило? Ему нужно увидеть ее немедленно. Как это сделать?

— Микки сломал руку, — сказал он.

— В школе, поскользнулся на лестнице, — добавила Фебрари.

Обе сестры смотрели на Пэтча с легкой усмешкой.

— А как Зэд? — спросил Фредерик, возвращаясь в комнату.

— Папа! Зэд в Вассаре! — заметила Флэн.

— Но мы же о нем помним, разве нет? — ответил Фредерик.

Тут все почувствовали себя неловко. В самом деле, как там Зэд?

— Надо ему позвонить, — сказала Фиона. — Кто помнит номер?

Тут в комнату вбежала Фидо, огромная псина, помесь ретривера с сенбернаром, веселая и добродушная, обычно она жила в Гринвиче. Пэтч улегся на пол и стал играть с ней, в то время как остальные члены семьи продолжали обсуждать насущную проблему: как позвонить старшему сыну.

— Кто-нибудь уже гулял с Фидо? — спросил Пэтч.

Никто не ответил. Флэн постукивала себя по шлему хлыстом для верховой езды. Фебрари откинулась на спинку стула и, казалось, ни на что не обращала внимания. С пола Пэтч видел, как она полезла в карман за сигаретой. Фредерик потирал рукой свою чисто выбритую щеку.

— Наверно, нам надо съездить в Бостон и навестить его, — сказал он.

— Папа! — хором воскликнули сестры.

— Знаю-знаю. Вассар в Вашингтоне, — сказал Фредерик, и все засмеялись, хотя, возможно, не совсем искренне.

— Пошли, девочка моя, — сказал Пэтч, прицепляя белый кожаный поводок к ошейнику Фидо. Та лизнула его в ухо. Выходя из дома, Пэтч прихватил куртку с вешалки в прихожей. Это была куртка его отца от Paul Stuart за четыре тысячи долларов, но Пэтч этого не заметил. Он только подумал: удобная.

День был прохладным и ясным. Пэтч с Фидо направился в центр. Он не знал, куда, собственно, идет.

Потом понял: к Грейс.

— Просыпайся, — сказал Джонатан.

Арно открыл глаза и увидел его хмурое лицо.

Арно лежал на кровати с Келли, их ноги были переплетены под простыней. Келли поднялась и, завернувшись в простыню, направилась в ванную, оставив Арно лежать голым. Четыре пары глаз проводили ее.

— Одевайся, развратник, — проворчал Джонатан. — Нам надо успеть к самолету.

— Сам и поезжай, — сказал Арно и вновь опустил голову на подушку На диване начал потягиваться Микки. Каким-то непонятным образом за ночь все поменялись местами.

Дэвид стоял у окна и говорил по телефону с мамой, стараясь объяснить ей, почему она не смогла найти его у Джонатана дома.;

— Тут не о чем говорить, мама, — оправдывался он. — Я бы тебе сказал, если бы что-то было, клянусь.

Нет, не с Джонатаном, честно. Я спал в кресле.

— Ни фига себе, — фыркнул Микки, поднимаясь. — Его мать думает, что ты хочешь переспать с Дэвидом.

Джонатан, казалось, не обратил на его замечание никакого внимания.

— Я позвонил Эзре. Он жутко рад мотоциклу. Мы сейчас пойдем, позавтракаем у «Бабби», а потом он отвезет нас с Келли в аэропорт.

— О чем ты говоришь? — быстро спросил Арно, садясь на кровати.

В комнате царил полный беспорядок. Везде валялась одежда и стаканы.

— Она уезжает, вот и все.

Арно пошел в ванную, где была Келли, и остановился перед ней. Девушка взглянула на него, продолжая говорить по телефону.

— Да, я обещаю, мы увидимся завтра, — говорила она в трубку.

Келли улыбнулась Арно и поцеловала его в щеку.

Арно тоже попытался улыбнуться, но он был смущен, и улыбка получилась кривой. Вид у парня был совершенно растерянный. Келли закончила говорить.

— Прими со мной душ, — сказала она Арно.

— Мне занять очередь?

Они посмотрели друг на друга, словно супружеская пара, прожившая вместе немало лет.

— Мы уже готовы и ждем лишь вас, — крикнул из комнаты Джонатан. — Завтрак за мой счет..

— Не уезжай, — сказал Арно Келли.

— Ох, не начинай все снова, — вздохнула она.

Наконец все были готовы и двинулись завтракать к «Бабби». Сели за столик у дальней стенки. Там было светло и прохладно, солнечный свет падал сквозь специальное стекло, задерживающее ультрафиолет. Джонатан сделал заказ.