— А как же каше?

— Использование каше было бы довольно затруднительным, так как парижанин стоял за спиной у американца, и тогда пришлось бы вырезать каше в точности по силуэту сидящего спереди и, вдобавок, изготовить отдельное каше для каждого кадра.

— Может, на самом деле это были два человека?

— Но тогда зачем при написании афиши надо было выдавать двоих человек за одного? Возможным объяснением является то, что актёры были близнецами, а их имена у обоих начинаются на Э, что позволило обозначить их одним инициалом. Только в таком случае следовало написать «братья Э. Филби».

— Холмс, меня не покидает подозрение, что я уже где-то встречал фамилию «Филби». Я точно слышал эту фамилию, а где, никак не могу вспомнить.

— Я тоже не могу вспомнить, где я слышал эту фамилию, — добавил брат Холмса.

— Постарайтесь вспомнить. Ваша забывчивость может повредить расследованию. К счастью, с исполнительницей ролей телефонистки и миссис Ватсон подобной проблемы не возникает, так как мы не видели этих персонажей одновременно.

Тогда я решил сказать моему другу о том, что мучило меня всё это время.

— Холмс, меня не покидает ощущение, что в роли моей жены была она сама. Конечно, все мы знаем, что бедной Мэри уже нет в живых. Но я не могу отделаться от мысли, что я видел её в фильме. К тому же в списке исполнителей ролей указана М. Ватсон.

— Дорогой Ватсон, взгляните на ситуацию критически. В чёрно-белом искусстве, каковым является синематограф, в отношении цвета волос однозначно видны лишь брюнеты, блондины и седые. Ваша дражайшая половина была блондинкой, это ясно видно в фильме. Но таким же образом в фильме однозначно видны лишь чёрные и абсолютно светлые глаза. Вы видели у «миссис Ватсон» серые глаза. У неё были синие глаза, правильно? Но в фильме синие, зелёные, серые и голубые глаза невозможно различить. Вы не можете доказать, что у актрисы были синие глаза. Иными словами, ваше суждение отличается предвзятостью. Теперь извольте выслушать другой аргумент. Помните ли вы, что та же актриса была в роли телефонистки? Телефонистки должны быть крепкими и доставать до верхнего края коммутатора. Я обратил внимание на то, что «телефонистка» вставила штекер в самый верх коммутатора, следовательно, эта актриса была высокой. К сожалению, вы не заметили эту подробность. Даже при условии, что миссис Ватсон осталась жива, этот вариант отпадает. Кстати, вы не находите, что не очень хорошо смеяться над человеком, которого уже девять лет нет в живых?

— Твои рассуждения правильны, мой мальчик, — вставил Майкрофт. — Теперь перейдём к другим представительницам прекрасного пола. Думаю, ты не смог установить личность барышень, изображённых в журнале парижского сыщика.

— Милый Майкрофт, неужели ты хочешь сказать, что ты установил их личность?

— Кто же они? — поинтересовался я.

— Разве вы не слышали о «девушках Гибсона»? Так называются красавицы, придуманные современным американским художником Чарльзом Гибсоном. Иными словами, их отличие от профессиональных красавиц[45] в том, что они не сфотографированы, а нарисованы. Говорят, этот художник нарисовал саму Ирен Адлер. Правда, я не понимаю, зачем их поместили в фильму.

— Вероятно, это была реклама, — предположил Билли.

— Возможно и так. Но если реклама исходит от наших заатлантических соседей, то её правильно называть не рекламой, а пропагандой.

Когда Майкрофт Холмс произнёс эти слова, на меня нашло озарение. Я льстил себя надеждой, что смогу принести пользу расследованию, высказав только что рождённую версию.

— Вы говорите, что этих красавиц придумал американец? Тогда я начинаю многое понимать. Фильма снята на студии Томаса Эдисона!

— На студии Эдисона?

— Да, Холмс! Мне приходилось слышать, что студия Эдисона «Кинетоскопический театр» получила прозвище «Чёрный ворон» за чёрные стены, тесноту и духоту. По моему скромному мнению, именно в этой «тюремной карете» и родилась американская пародия.

Шерлок Холмс усмехнулся.

— Поздравляю вас с успехом, Ватсон. Один намёк, и вы оказались на верном пути!

Как только я обрадовался своей проявившейся сообразительности, наступило горькое разочарование.

— Ватсон, ваши рассуждения неверны, — грустно заметил Майкрофт. — Эдисон изобрёл кинетоскоп, а ведь вы сами произнесли официальное название «Чёрного ворона». Разве вы забыли, что в Лондоне проходили сеансы «Кинетоскоп Парлор»? Кинетоскоп, в отличие от волшебного фонаря, показывает фильму внутри себя. Зритель должен заглядывать в отверстие, понимаете? Эдисон никак не мог снять фильму, которую мы имели неудовольствие видеть. «Чёрный ворон» не имеет к ней никакого отношения.

— Неужели нет других вариантов?

— Конечно, есть. За океаном существуют фирмы, называемые, если я правильно помню, «Вайтограф» и «Байограф». Вряд ли они используют эдисоновский кинетоскоп, но они позволяют объяснить присутствие в фильме «девушек Гибсона». Во Франции существуют фирмы, если я не ошибаюсь, «Гомон» и «Пате». Приходилось ли вам слышать о Жорже Мельесе? Этот иллюзионист когда-то ставил феерии на сцене парижского театра «Робер Уден». В настоящее время он режиссёр студии «Стар фильм» в парижском предместье Монтрэ. Эта незабываемая фильма могла быть снята месье Мельесом или другим французом. Кстати говоря, именно он изобрёл montage, то есть соединение картин. Когда-то месье Мельес, снимая на камеру уличное движение, временно приостановил вращение ручки. Когда же он стал просматривать фильму, то увидел, что мужчины превратились в женщин, а омнибус превратился в катафалк.

— Майкрофт, почему ты перешёл от американских фирм к французским?

— У меня есть аргумент в пользу того, что фильма снята французским режиссёром.

— Ты имеешь в виду montage? Боюсь, что этот аргумент слаб, ведь другие режиссёры могли заимствовать методы Мельеса, — возразил Шерлок Холмс.

— Я имею в виду несколько иной аргумент.

— Хотелось бы его услышать.

— Когда зрители входили в зал кафе, тапёр исполнял баркаролу из «Сказок Гофмана». Когда вы с Ватсоном входили в кафе, было точно так же?

— Да, милый Майкрофт. Пожалуйста, продолжай.

— Почему именно баркарола из оперы французского композитора?

— Я принимаю этот аргумент. Но тогда возникает другой вопрос. Почему именно «Сказки Гофмана»? Насколько мне известно, «Кармен» является самой популярной оперой французского происхождения. Тогда следовало бы исполнить увертюру из «Кармен», если уж организаторам сеанса захотелось напомнить о национальности режиссёра. Но и на этом варианте свет не клином сошёлся. «Роберт-дьявол», «Фауст», «Гугеноты», «Пертская красавица» и другие оперы также неплохи. Вероятно, тапёр просто выразил свои музыкальные вкусы. Так или иначе, у нас есть аргумент в пользу французской фильмы, но также и аргумент в пользу американской фильмы. Выбрать что-то определённое не так просто.

Послышался топот дюжих констеблей (не таких, как в фильме), и в гостиную под конвоем вошёл высокий бледнолицый человек с льняными волосами, в котором нам легко было узнать Тобиаса Грегсона. Инспектор Скотланд-Ярда удивлённо воззрился на нашу компанию, не понимая причины происходящего.

— Мистер Холмс, что здесь происходит? Неужели кто-то пронюхал, что мне понравилась фильма о вас, и решил сделать мне выговор? Только не говорите, что мистер Лестрейд в сговоре с вами. Говорят, он исполнил роль самого себя.

— Исполняли ли вы роль второго Шерлока Холмса? — строго спросил Майкрофт Холмс.

— Мне никогда бы ни пришло такое в голову, сэр! Честное слово, мы меня с кем-то перепутали!

У входа в гостиную снова послышался шум, и к нам в гостиную вошёл высокий мужчина с рыжими усами и очками на веснушчатом носу. В руках он держал карту, которую нервно теребил, осматривая наши строгие лица. Вслед за ним вошёл толстый коротышка в костюме-тройке, в его руках была фотокамера американской фирмы «Истмен Кодак».