– Мне сдается, что вскоре после этого тебя и схоронили, – догадалась разжалобившаяся Зинта.

– А при повторной записи на эту процедуру «Гламур-Галактик» предоставит мне пятипроцентную скидку! – умертвие сверкнуло счастливой бриллиантово-жемчужной улыбкой. – Поделюсь с тобой, подруга, своим самым главным секретом: если хочешь стать такой же, как я, – приходи в «Гламур-Галактик»!

– Ну уж нет, еще чего! Стать как ты я не хочу, да сохранят меня боги сонхийские и здешние от такой участи.

Призрак рассыпался на звездочки, которые сложились в воздухе посреди коридора в какой-то вензель – несколько мгновений он переливчато сверкал, точно усыпанный алмазной крошкой, потом бесследно растаял. Не иначе, магический знак, и лучше не ходить через то место, где он появлялся, – мало ли что после этого с тобой случится.

Умертвие загнало Зинту в самый конец коридора, к входной двери. Теперь ей так и сидеть у порога, пока не вернется Эдмар. Уж маг-то разберется, что это была за жуть и опасен ли волшебный знак, который здесь мерцал, не осталось ли после него какого-нибудь зловредного колдовства.

Лекарка устроилась спиной к двери, подтянув колени к подбородку. Несмотря на страх, ей хотелось в лоджию – еще посмотреть на окрестности, хотелось есть – на кухне полно вкусного, Эдмар показал, где что лежит, но, чтобы туда попасть, пришлось бы пройти через заклятое место. Нет уж, лучше не пробовать, даже по стеночке. Вдруг всякий, кто туда ступит, станет таким же призраком, как Вероника Ло?

Пульт Зинта положила рядом с собой, но к нему больше не притрагивалась. А то еще руки со страху задрожат, и она опять случайно заденет оранжевую кнопку.

По стенам и сводам ветвились изящно выкованные черные лозы с бутонами-фонариками, их приглушенный свет напоминал о погожем закате и об отменно заваренном чае. Обстановка успокаивала, но Зинта ни на секунду не забывала о том, что находится в чужом мире, и в этом коридоре некоторое время назад сотворилось неведомое колдовство. Хочешь уцелеть – не рискуй.

Хеледика отчаянно трусила. По данным Ложи, Дирвен Кориц – сильнейший из ныне живущих амулетчиков не только в Ларвезе, но и во всем Сонхи. Она бы еще решилась на поединок с ним в Олосохаре, где сам песок великой древней пустыни делится с ведьмой своей силой, но в чужом северном городе, при том, что олосохарского песка у нее в кармане всего-то горстка… Заведомый проигрыш.

На набережной Свадебных Венков она схлестнулась с Дирвеном по необходимости, чтобы прикрыть отступление Кемурта и Гренты. Повезло, что там песчаные дорожки: она любой песок могла использовать как орудие. Но не окажись рядом Серебряного Лиса, которого Хеледика признала не сразу, ей бы несдобровать. Дружный с Эдмаром демон помешал Дирвену задействовать боевые амулеты в полную силу. Зато ей он мешать не стал… Хотя, скорее всего, просто оценил ее шансы и решил, что мало-мальски навредить первому из первых амулетчиков ведьма никак не сможет.

Если честно, она очертя голову кинулась в драку не только из-за Кема с Грентой. Ей давно уже хотелось залепить Дирвену пощечину.

Вновь встретившись прошлым летом в Суринани, они ни единым словом не перемолвились. Хеледика держалась уверенно, гордо и непринужденно, как научил Эдмар, заявивший, что его родственница не смеет ударить лицом в грязь перед своим бывшим балбесом.

У Дирвена во время того путешествия выражение чаще всего было презрительно-страдальческое, словно подсмотренное у какого-нибудь театрального героя, но в иные моменты оно становилось по-детски обиженным и вместе с тем по-взрослому недобрым. И он ей раньше нравился? Казался славным, красивым, трогательно искренним, беззащитно благородным в своих душевных порывах? Да как он вообще мог ей понравиться?! Этот вопрос вызывал у нее не только печальное недоумение – «неужели это была я?», – но и желание от души вмазать бывшему возлюбленному.

Надо сказать, это было милосердное желание: нравы просвещенного мира наложили на Хеледику свой отпечаток. Истинная песчаная ведьма или убила бы оскорбившего ее любовника, или навела бы на того порчу, которая хуже быстрой смерти.

А сейчас он ей нужен позарез: в одиночку агенту Змейке не выкрасть Нинодию Булонг из каторжной тюрьмы. Вдали от родной пустыни она мало на что способна – значит, понадобятся помощники. Кемурт для этого недостаточно силен, Грента тем более амулетчица скромных достоинств, так что надо заполучить в союзники Дирвена.

Хеледика без труда нашла, где он прячется: если песчаная ведьма хоть однажды разделила с кем-то ложе, она запросто определит местонахождение этого человека.

Он все еще в Абенгарте. И за ним охотятся овдейские маги. Похоже, у него есть какой-то артефакт, сбивающий их со следа, поэтому он до сих пор не попался. Скорее всего, «Круговерть» или что-то вроде. Для Хеледики это не стало помехой: от чутья песчаной ведьмы такие амулеты не спасут. Она внесла некоторую лепту, прикрывая Дирвена от ищеек с помощью своих чар – очень осторожно, чтобы противники не заподозрили, что им мешает кто-то со стороны.

Вопрос еще, как с ним договориться. Возможно, овдейцы его похитили, а он сбежал, но теперь не может выбраться из Абенгарта, поскольку на него повсюду расставлены ловушки. Тогда у Хеледики есть козырь: выручаем Нинодию, а потом все вместе уходим, каким образом – предоставь это мне. Однако если он тут на задании, расклад получается совсем другой… Хотя не похоже, чтобы на задании, его же никто не охраняет и не прикрывает, и насчет здешних явок он определенно не в курсе.

Скорее, первый вариант. Абенгартские агенты Ложи наверняка получили приказ найти его и переправить в Ларвезу, но до сих пор не преуспели – так же, как их противники. Где им выследить Дирвена, вооруженного «Круговертью»!

От рога он каким-то чудом избавился и ходил без шляпы, ветер трепал его соломенные вихры. Зато шею и нижнюю часть лица заматывал шарфом, словно простуженный. Может, и правда простыл, он ведь отвык разгуливать с непокрытой головой. Выглядел осунувшимся, настороженным, затравленным – и не на шутку озлобленным.

Ведьма забраковала идею одолеть его в схватке и потом сказать: «Видишь, я могла бы сдать тебя овдейцам, но я не с ними, я тебе не враг, предлагаю сотрудничество». Во-первых, Дирвен, при его самолюбии и самомнении, может отказаться от сотрудничества из мальчишеской обиды. А во-вторых и в-главных, Хеледике его не победить, поэтому она приступила к осуществлению другого плана. На подготовку к разговору уйдет больше времени, зато не придется мериться, кто круче.

Начелдона Суно упустил. Догадливый отставной капитан сбежал из Киншата, пока его попутчики пировали вместе с деревенскими. Видимо, хватился пропажи и сделал правильные выводы.

В ночь гона, когда над Пчевайской равниной при свете полной луны метался с заунывными криками рой флирий, Орвехт извлек из-за ремешка на шляпе Начелдона невзрачный серый шарик величиной с горошину. Путеводный артефакт – вероятно, полученный капитаном от Лормы или Мулмонга. Отправив эту штучку через кладовку коллегам в Аленду, Суно запихнул на ее место камешек подходящих размеров. Начелдон в это время пребывал в беспамятстве и не узнал о своем бесславном провале.

Должно быть, потом его одолели подозрения: погони все нет и нет, а ему за участие в этом опасном дельце обещали заплатить – само собой, после поимки насолившего Лорме мага. Он решил глянуть на полученный от нанимателей амулет и обнаружил, что уже который день таскает на шляпе вовсе не то, что ему дали. Куда подевалось «то», Начелдон наверняка понял, не дурак.

Суно на его месте тоже бы сделал ноги. Отставной капитан сбежал без проводника, прихватив чужую лошадь (разбогатевшие киншатцы махнули рукой на пропажу). Интересный вопрос, что он собирается предпринять.

Если Начелдон подался в Улайват, в Нутханду либо в Золотую Прорву, чтобы там отсидеться, пока все о нем не забудут, это хорошо. Это значит, он решил выйти из игры. Но если капитан отправился с докладом к Лорме, тогда он еще может объявиться и осложнить ситуацию.