Увидев, что Сугико и молодой человек разомкнули объятье, Юко сказала:

— Ну, пошли. А то опоздаем.

— Куда?

Юко назвала увеселительный квартал в получасе езды на машине и добавила:

— Там сейчас вечеринка.

— Для молодых?

— Ага.

— А не ты ли говорила совсем недавно, что не ходишь на такие сборища?

— Сегодня же ночь под Рождество, вот и решила не отказываться.

— Тогда зачем, интересно, Сугико меня сюда зазвала?

— Вот уж не знаю. Это ведь она надумала позвонить.

Пока они говорили, Сугико и молодой человек поднялись.

Когда Саса заплатил по счёту и вышел, то увидел, что все трое стоят прямо за дверью.

— Отвезу тебя, и сразу домой, — произнёс Саса, схватив Сугико за руку. В машине хватало места для четверых, но Саса дал понять, что всех везти не собирается.

А Сугико молча притянул к себе.

Посадив её рядом, он завёл мотор. Она молчала.

Через некоторое время Саса сказал:

— У тебя с этим парнем близкие отношения?

— Не сказала бы.

— Ну и дура.

— Так ты же сам хочешь вернуть меня к молодым.

Не отвечая, он вёл машину. Саса знал, что поблизости от места, куда они ехали, был только один отель для свиданий — на втором этаже обшарпанного дома, где в прямоугольных комнатах стояли кровати и больше ничего не было. Чтобы вымыться, приходилось дожидаться, пока освободится единственная душевая.

Здание находилось неподалёку от квартала увеселений, но вокруг было темно. Саса остановил машину рядом с гостиницей.

— Ещё дальше нужно, — проговорила Сугико.

— Вылезай тут.

Перед глазами у Сугико, когда она вышла из машины, оказалась гостиничная вывеска — фонарь, вроде тех, что привешивают к карнизам.

— Не стоит, они же будут волноваться.

— Много времени не понадобится.

Надавив ей на плечи, он втолкнул её внутрь здания. Получив ключ, они поднялись по лестнице.

Узкий, длинный сумеречный коридор. Комната с тем же номером, что и на ключе, оказалась в самом конце его. Сухо скрипнув, открывается замок.

За дверью, в полутьме, белеют простыни на кровати.

Всю одежду Сугико Саса знал до мелочей, знал, где находится каждая пуговица и каждый крючок.

Он раздел её, стоящую на полу, догола. Сначала он хотел было оставить ей чулки и туфли, но, передумав, содрал и их.

Чулки он, скомкав, бросил со всего размаха в угол комнаты.

Схватив оседающую девушку за руки, он заставил её выпрямиться и со всей силы толкнул на кровать.

Сугико упала ничком. «Она похожа на белый, глянцевый кожаный мешок, наполненный молодостью, — думал Саса. — А вот изгиб талии всё-таки ещё невыраженный, незрелый, что ли».

Подойдя к кровати, он перевернул лежащее ничком тело навзничь. Сугико расслабилась, её руки и ноги свободно и широко раскинулись.

Вскоре молча рассматривавший её Саса взглянул на часы. Они провели в комнате лишь пять минут.

— Одевайся. А то опоздаем.

Сугико подняла голову, посмотрела на него и слезла с кровати. Медленно и неловко собрала разбросанную одежду.

Когда он вернул ключ и заплатил, выражение у старухи за конторкой было какое-то недоумённое. Мужчина средних лет и молодая девушка сняли номер и вышли минут десять спустя.

Где ей знать, чем были эти десять минут.

Сугико хранила молчание и в машине.

Заведя мотор, Саса спросил:

— Куда?

— А?

— Где эта вечеринка?

— А, поезжай вперёд.

Некоторое время слышался лишь голос Сугико, объясняющий дорогу:

— Направо.

— На углу налево.

— Я думаю, это в конце улицы, вон там.

Дорога упёрлась в тупик и изогнулась вправо. На углу виднелись два силуэта.

— Это же Юко, — проговорила Сугико, и Саса остановил машину.

Не поднимаясь с сиденья, он вытянул руку и, открыв дверцу с другой стороны, дал Сугико выйти. Обогреватель работал, поэтому стекло было поднято. Опустив его, он спросил:

— Что вы тут стоите?

Юко, подойдя к опущенному стеклу, ответила:

— Ну, вас так долго не было. Я беспокоилась.

— И давно ты ждёшь?

— Минут пятнадцать, наверно.

— Мы немного заблудились.

Рядом с Юко появилась вышедшая из машины Сугико.

— Ну хорошо, а о чём ты беспокоилась-то?

— Думала, может, вы в аварию попали.

— Ах, в аварию? — прошептал он и взглянул на Сугико.

Он почувствовал, что на его губах играет лёгкая усмешка. Сугико подошла к опущенному стеклу. А затем её пятерня с согнутыми, как крючья, пальцами промелькнула в воздухе, и щёку резко обдало холодом.

Саса молча посмотрел на неё. На её лице появилась гримаса, похожая на улыбку.

Отвернувшись, Саса медленно тронул с места. Повернул на углу, выехал на широкий проспект и поехал прямо. Вскоре он почувствовал боль. Потрогал щёку, и кончики пальцев стали мокры от крови. Снова проведя по коже рукой, нащупал рану. На его щеке были процарапаны три узкие борозды.

Когда он пришёл в себя, машина ехала по длинному мосту через реку.

Эта дорога вела прочь от его дома.

С автобана, прямо напротив, им открылась широкая бухта, окаймлённая жёлтыми огнями. Что там — порт? Виднелось несколько небольших грузовых катеров, двухмачтовых, с зажжёнными на каждой мачте фонарями. Дорога широко изогнулась направо, и машина поехала вдоль берега по прямой.

Каждый раз, видя море, Саса чувствовал своего рода подъём духа и восклицал: «А! Море!», глубоко вдыхая полной грудью.

Пожалуй, причина была не в том, что он жил горожанином и не часто мог выбираться на побережье. Но ему и самому не было понятно, почему море будило в нём такой отклик.

Снова и снова он скашивал глаза на море, то и дело отвлекаясь от дороги. У берега чёрная вода чуть заметно волновалась. Берег густо зарос трубами, на них горели красные огни. Они друж но и тускловато отсвечивали на маленьких гребнях волн. Завиднелась узкая высокая башня, на вершине которой сиял оранжевый электрический фонарь.

Саса то переводил взгляд на море, то снова вглядывался в дорогу, и скоро ему начало казаться, что по обеим сторонам шоссе между фонарями открываются чёрные провалы, в глубине которых мелькают волны.

Яркая световая завеса рвётся вновь и вновь, в зияющих прорехах шевелится море. На зыбкой поверхности воды высвечивается движущийся силуэт Сугико, в разных позах, в закрытой изнутри комнате.

Как она отдаётся, как сжимается в комок, как отказывает. Картина за картиной чётко, зримо рисуется на волнующейся воде.

Сама Сугико сидела рядом с ним. Они совсем недавно вышли из комнаты отеля.

— Куда ты смотришь? — спросила Сугико, обратив внимание на выражение его лица.

— На море.

Прислонившись лбом к стеклу, она некоторое время смотрела наружу:

— Неужели это море? Какая-то грязная чёрная вода.

— Такая грязная, что никто замуж не возьмёт, да? Не то что ты. Как была, так и осталась девственной, — сказал Саса.

Их ущербная связь продолжалась уже почти полтора года.

— Всё-таки интересно, почему это для тебя так важно?

— Потому что я хочу надеть белое венчальное платье, — как заклинание произнесла Сугико всё ту же вечную фразу.

— Тогда не связывайся с такими, как я. И надевай себе венчальное платье, сколько душе угодно.

— А ты на мне жениться не можешь? — спрашивает Сугико. Саса, муж и отец, молчит.

— Так или иначе, по-моему, хватит во весь голос кричать в отеле — «больно» и «прекрати», — проговорил он после паузы.

— Если перестать, плохо от этого будет не мне, а тебе.

— Но знаешь, как бы там ни было, здорово всё-таки у тебя получается, — сказал Саса, протянув к ней руку и мягко проведя по её губам кончиком среднего пальца.

Сугико, с полустоном-полувздохом, обхватила его палец губами, постепенно погружая всё глубже в рот. Немного позабавившись с пальцем, перебрав языком его суставы, она вытащила его и приникла губами к ямке между безымянным и мизинцем…