– Я извинился за это в твоем кабинете, – сказал Джош. – И сделаю это снова сейчас, если хочешь.

– Нет, мне не хотелось бы возвращаться к этом: тогда я очень рассердилась.

– Я был зол, когда сказал это. Один из тех случаев, когда я захожу слишком далеко. Я прекрасно знаю, что адвокат, специализирующийся на разводах, не разрывает баки или другие отношения; они закончились задолго до того, как добрались до твоего кабинета. Ты получаешь уже осколки. В принципе, ты должна быть разочарована в возможности любых отношений. Ты никогда не видишь начала, с его надеждой; ты получаешь лишь остаток в виде злобы, усталости и мстительности. Предполагаю, что именно об этом я думал в тот день, разрушение в целом, а ты, казалось, была очень озабочена сносом, а не строительством.

Анна кивнула.

– Но без разрушения нет жизни. Наша работа помогает выжить.

Он пристально посмотрел на нее.

– Ты думаешь, что вся жизнь состоит из этого. Выжить после крушения?

– А разве не это ты изучаешь? Культуры, которые процветали, а потом исчезли, потому что не смогли выжить после какого-нибудь крушения?

Джош протянул ей чашку, отметив, как незаметно она отвела беседу от себя лично. «У нее в этом большой опыт», – подумал он.

– Я изучаю как процветание так и разрушение, – сказал он. – Меня интересует и сила, которая позволяет обществу процветать, и слабость, которая вызывает его падение. Ты знаешь; это же относится к людям: что делает нас сильными и плодотворными, как мы становимся теми, кем мы можем быть. И также, как мы переживаем крушения? Нам все это нужно. Как же еще можем мы сохранить человечность, строя общество, взаимоотношения и создавая идеи? Всего лишь выползание из-под руин поможет лишь развить агрессивность.

Анна молчала. Она отдала чашку Джошу и смотрела на ветви деревьев над ними, слушая тишину.

– Может быть, попробуем пойти? Я думаю, буря кончилась.

– Я тоже.

Он вылил остаток кофе и положил термос в рюкзак, Они покинули гостеприимную полянку. Анна пошла вперед вниз по тропе. Солнце жарко грело сквозь облака, и так как воздух стал теплее, тропа превратилась в грязь, было так скользко, что женщина не сводила глаз со своих ног. Один раз подняла голову и внезапно остановилась.

? Посмотри, – сказала она. Серебристый туман стоял над горами, зеленые и золотые деревья, скалы и зазубренные вершины – все сияло в мягком солнечном свет вырисовываясь бледно и тонко, как живопись на тонко прозрачной материи. – Как красиво! – выдохнула Анна Ее лицо и руки были холодными от тумана, волосы влажными, но она все стояла, забывшись перед этим видением мечты. – Я никогда не видела горы такими красивыми.

Джош стоял рядом с ней. Его рука касалась ее руки.

Он почти натолкнулся на нее, когда Анна так резко остановилась.

– Красиво, – согласился он. – Но я все же предпочитаю солнечный свет и тень. Мне нравится более прочный мир.

– Тебе нравится искусство, которое состоит из света и тени? – спросила она через плечо, когда они продолжили свой путь.

– Да, это то что надо. Я собираю всякие произведения искусства. У меня хорошая коллекция, я хотел бы показать ее тебе. После нашей экскурсии по музею, выпьем что-нибудь у меня дома, а потом пойдем поужинаем, если ты захочешь.

– Я захочу, – сказала Анна и сосредоточилась на скользкой тропе весь оставшийся путь вниз.

К тому времени, как они добрались до машины, солнце палило, а облака ушли к горизонту, как дальняя горная цепь. Анна и Джош сняли свою дождевую аммуницию и положили в заднюю часть джипа. Анна стянула мокрый теннисный козырек и встряхнула головой. Пропитавшиеся влагой волосы легли вокруг лица беспорядочной массой кудрей. Джош смотрел на нее.

– Ты очень красивая, – сказал он. – И это был один из лучших походов, которые я когда-либо совершал. Спасибо.

– Мне очень понравилось, – ответила Анна. – И спасибо за обед.

– Трюфели были очень хороши. – Он повел машину вниз по дороге, притормаживая на скользких участках. Мы исследуем Музей Древнего Мира через несколько дней. Я позвоню тебе. Ты свободна в этот уик-энд?

– Нет, я буду работать. Мне многое нужно подогнать. Раньше я никогда не брала четыре выходных дня.

– Тогда мы сделаем это вечером. Действительно, это будет частная экскурсия, только несколько служителей составят нам компанию. – Он остановил джип на перекрестке и оба посмотрели на поток машин на шоссе, ведущем в Тамарак. – Возвращение в мир – это всегда потрясение, – прошептал Джош. Он положил свою руку на руку Анны. – Спасибо еще раз, это был совершенно особенный день.

Она спокойно убрала свою руку.

– Для меня тоже.

В потоке машин образовался просвет и Джош выехал на шоссе. Они ехали молча, пока не добрались до дома Лео и Гейл.

– Буду ждать встречи в Лос-Анджелесе, – сказал он.

Анна вынула свои вещи из джипа.

? Я тоже, – ответила она. – Очень. – И пока шла в дом, то решала вопрос, насколько она действительно именно это имела в виду.

В День труда Винс находился на барбекю в горах недалеко от Денвера, где проводил сбор фондов для своей предвыборной кампании. Здесь, наконец, его нашел Кит Джакс.

– Я звонил тебе три раза. Тебе следует уволить твоего слугу, он не передает тебе моих сообщений.

– Я их получил. Говори потише.

Винс увел его от группы людей, с которыми разговаривал, в один из холлов невысокого дома, где прошел в маленькую незанятую спальню. Дом принадлежал Сиду Фолкеру, банкиру, одному из основных спонсоров сенатора, которому несколько дней назад был доверен секрет об участии Винса в президентской предвыборной гонке.

– Мы можем посидеть здесь несколько минут, – сказал Винс.

– Эй, ты мог бы по крайней мере предложить парню стаканчик.

– Позже. Говори, почему ты здесь оказался.

– Боже, Винс, я только что прилетел из Тамарака...

– Почему? Что происходит?

– Ну, там твоя подруга. Анна, как ее там. Сестра Гейл.

Винс не сводил с него напряженного взгляда.

– Ты видел ее?

? Точно. Рядом с Сити-Холлом пару дней назад; она была там с Джошем. Ты знаешь, парень Доры. Бывший парень.

? Дюран? Что, черт побери, она там с ним делала?

? Ты меня понял. Ну, там был Лео, тоже, но она, знаешь, разговаривала с Джошем, когда я ее увидел. Я не мог подойти поближе, однако, это была душещипательная сцена. Они подвезли воду на грузовиках, ты знаешь ну, тебе все это известно, в резервуаре загрязнилась вода...

– Это все? – спросил Винс.

– Ну, что я еще сделал, стал вроде как приглядывать за домом Гейл и сегодня видел, что они отъехали где-то в полдень. Анна и Джош. Знаешь, в поход. У них были рюкзаки. Он прямо-таки прилепился к этой семье. Мне всегда казалось, что он какой-то странный. Так или иначе, ты хотел, чтобы я выяснил, чего ей надо...

– Ты узнал?

– Нет еще; как бы я мог узнать, если потребовался тебе для того дела? Я имею в виду тогда в июле. И ты знаешь, насчет того, чтобы избавиться от нее, я не знаю, хочешь ты еще этого или нет. И что ты имел в виду. Отомстить ей или еще что. В любом случае, я решил, ты захочешь знать, что она там, вот и прилетел. А за это мне бы получить стаканчик, Винс, и ужин, и я бы остался у тебя сегодня вечером, ладно? А домой вернулся бы завтра.

– Вот ты где! Искал тебя всюду! – Сид Фолкер направился к Винсу, грозя ему пальцем. – Народ хочет тебя видеть, сенатор – ты точно знаешь, как развлечь народ – а сам прячешься здесь. О, извини, я не хотел мешать.

Винс встал.

– Сид, это мой племянник Кит Джакс. Я взял на себя смелость пригласить его сегодня; он что-то вроде неофициального помощника, и чертовски хороший помощник, и оказывает мне большую помощь.

Фолкер сжал руку Кита.

– Хорошо, что ты здесь, Кит. Всем, кого приглашает Винс, у нас рады. Твой дядя важный человек, Кит, великий человек, но держу пари, ты об этом и так знаешь. Держись за него и ты далеко пойдешь. Все время к вершине, вот на что мы здесь нацелены. Мы здесь все в списке – ощущаешь, Винс? Это чувствуется в воздухе! – и ничто нас не остановит. Ладно, ну а теперь, Кит, пора пропустить стаканчик! Давай позаботимся об этом Винс, я хочу, чтобы ты встретился с несколькими людьми, они только что из Калифорнии; они там уже выбрали однажды президента, а я им сказал, у них есть шанс сделать это снова, здесь, в Колорадо. Само собой, я не сказал ничего определенного – в первую очередь мы позаботимся о ноябре, отошлем тебя назад в Сенат под развевающимися знаменами, с победой, ни на минуту не сомневаюсь, что все пройдет без сбоев; эти люди играют по-крупному и хотят, чтобы ты прошел. Кит, ты похож на парня, который сам может найти дорогу в бар.