- Во сколько освободишься завтра? – он не пытался заполнить тишину, но она и не напрягала. Правда, после насыщенного дня и сытной еды Улю начало клонить в сон. И от того, чтобы прикрыть глаза и начать дремать уберегало только воспоминание, что Андрея отвлекают спящие пассажиры. Ладно, ехать не так далеко, можно и потерпеть.

- Я завтра не смогу… Занятия до пяти, а потом нужно готовиться к семинару.

- Совсем не сможешь?

Часть светофоров уже цвела мигающим желтым, но и машин поздним вечером понедельника почти не было, так что доехали они быстро.

Улю прямо передернуло от искушения согласиться, но перед внутренним взглядом предстала кипа даже не просмотренных конспектов и сиротливо приткнутый чертеж…

- Точно не смогу.

Он припарковал машину возле двери, заглушив двигатель и погасив свет в салоне.

- Уль, иди сюда.

Поцелуй был не таким, как в кабинете, более нежным, мягким. Сладким. От него хотелось потянуться, прикрыть глаза и свернуться клубком…

На грязном асфальте площадки у двери общаги.

- Спокойной ночи.

- И тебе приятных снов.

- И все-таки, Улька, ты садюга, - Света не спеша, даже с каким-то изощренным удовольствием обгрызала яблоко, пока от него не остался один хвостик. – Почти две недели мариновать мужика… И какого! Уважаю.

Уля в ответ только фыркнула, и то исключительно, чтобы поддержать беседу – она как раз писала Андрею смс, что никто на лестнице общежития на неё не напал, и до комнаты она добралась вполне благополучно. На этом пункте он настаивал отдельно, наверное, думая, что нет на свете страшнее, чем политеховская общага. В принципе, не так, чтобы не прав, зато тут весело.

- Свет, вот не поверишь, но поддерживаю, - Лиза как раз плела косу на ночь. Ритуал был ежевечерним, раз дней в пять девушка начинала стенать, что отрежет свои лохмы к чертям собачьим, и тогда почетная миссия возведения ночной прически ложилась на соседок. – Уль, тебе его не жалко?

- Девчат, отстаньте, а?

Соседки примолкли, но ненадолго, хотя временно цеплять перестали, переключившись на вялое переругивание между собой.

Уля же, отправив послание, убежала смывать с лица боевой раскрас. Поскольку пользовалась косметикой она довольно редко, то глаза от туши уже начинали чесаться, и терпеть эти муки и дальше стало почти невыносимо.

Может, правы подруги, и она просто уже загоняется?

Из мутноватого зеркала с потрескавшимися краями на Ульяну в ответ посмотрела девица с темными следами поплывшей косметики под глазами.

Хотя Андрей терпеливо водит то в кино, то просто погулять, сегодня, например, в театр, но ведь так продолжаться не может. И понятно, что дело так или иначе идет к постели. Вот только спешить Уля не хотела, хотя бы потому, что медленно, но верно в него влюблялась. Уж себе сказать можно, это другим соврешь, что ничего такого и в помине нет.

И секса она не боится, просто… Ведь все поменяется. И этих отношений, когда они гуляют вместе или о чем-то болтают, или даже молча сидят рядом в кинотеатре, уже не будет. Наверное. Во всяком случае, ей так казалось, и от этого становилось чуточку печально и горько. Но и сказать, что сама не испытывает к нему сексуального желания, будет откровенным враньем. Особенно, когда он на прощание целует, перед тем, как выпустить из машины и проследить, чтобы Уля без приключений добралась до входной двери общаги.

Да и вообще, когда он рядом.

И сердце сразу колотиться начинает, и мысли все кто куда разбегаются…

Наверное, она все-таки совсем глупая и наивная, потому что в таких, как Андрей, влюбляться нельзя. У него свои принципы и законы, и ей там место вряд ли найдется, только когда же это она прислушивалась к собственным предостережениям?

Тщательно умывшись, Уля тихо пробралась по коридору. Все-таки почти двенадцать, и так пришлось просить вахтершу не запирать дверь хотя бы до одиннадцати пятнадцати. Это тоже создавало определенные проблемы, потому что относительно ночевок у Андрея она высказалась четко, а режим общежития не давал гулять допоздна. Ещё нужно учитывать, что у него работа, у неё учеба, да и подготовку к занятиям никто не отменял. Как и чертежи, нужно же на жизнь зарабатывать…

Девчонки уже почти угомонились, но заснуть ещё не успели.

- Ульян, - шепот Лизы был таким, что его могли услышать жители не только нижнего, но и верхнего этажа.

- Чего орешь? – Уля сбросила халат и, облачившись в ночную рубашку, торопливо нырнула под одеяло. И не зря – отопление раньше середины октября никто не даст, а холодно уже сейчас.

- Мне просто интересно, что ты собираешься делать дальше, - звук она уменьшила, так что теперь в курсе беседы могли оказаться только те соседи, которые жили непосредственно за стенкой.

- И мне, - Светка, до этого ворочающаяся в попытке улечься, притихла и высунула из-под одеяла немного всклокоченную голову. - Это же тебе не Игорек и не мой Мишка…

- Я Андрея, как вспомню, вздрогну, - судя по скрипу панцирной сетки, она действительно не то вздрогнула, не то забилась в конвульсиях. – Как ты с ним общаешься вообще?

- Нормально, - поняв, что спать ей никто не даст, Ульяна села на кровати. – На самом деле он совсем не такой, каким кажется. Он… умный, хороший. И добрый. Хотя сразу это не рассмотришь.

- Влюбилась? – Светка приподнялась, правда, с неизвестной целью – шторы задернуты, так что рассмотреть в темноте все равно ничего не получится. Зато подушка, запущенная Улей в подругу, попала точно в цель. – Вот зараза! - Пуховый снаряд улетел обратно, но Улька оказалась проворнее, поэтому поймала его руками, а не лицом. – Я о ней беспокоюсь, а она сразу вещами кидаться…

- Все признаки влюбленности, как по писанному, - Лиза, похоже, ещё и покивала с умным видом.

- И в тебя запущу!

- Промажешь.

В стену с обратной стороны кто-то постучал кулаком, предлагая заткнуться и не мешать людям спать.

- Наглые первокурсники пошли, жуть… Мы так в стены не стучали, - жаловалась Светка уже намного тише. Ибо про закисшую простыню ещё не забыла…

- Ага, мы сразу ногой в дверь били, - Лиза широко зевнула и потянулась. – Ты ему уже сказала, что завтра собираешься к матери?

- Да.

Реакция была не то, чтобы совсем отрицательной, но судя по взгляду, у Андрея на выходные были какие-то другие планы. Но обещание приехать Уля дала ещё за неделю до этого, так что нарушить данное слово не могла. Даже если искушение довольно сильное…

- И что? – Света, не дождавшись продолжения рассказа, все-таки рискнула ещё раз дернуть замолчавшую Ульяну.

- И все. Спокойной ночи, сладких снов.

Стараясь подчеркнуть, что пора уже перестать чесать языками, Ефремова спряталась под одеяло, а потом для верности ещё и сунулась под подушку. Ну их, в самом деле, от собственных мыслей мозги пухнут, а тут ещё и любопытство подруг.

Правда, уснуть у неё получилось совсем не сразу, все равно постоянно возвращалась и к их с Андреем отношениям, и к нарастающему напряжению, да и вообще о многом стоит подумать. И просто помечтать, чувствуя себе последней дурочкой, потому что губы постоянно расползались в улыбке. Но ведь приятно же!

Чувствовать себя девушкой, за которой ухаживают, говорят комплименты… Пришлось себя поправить, потому что чаще Андрей её ругал, что слишком легко одевается. Можно подумать, до этого ни разу не болела. Да и его навязчивое желание откормить тоже уже немного напрягало. Да, Уля прекрасно понимала, что из её косточек и бульон-то получится почти постным, но зачем же так при этом следить, и подавиться недолго…

Вот только соврала бы самой себе, если бы сказала, что такая забота не нравится. Очень нравится. И даже начала к ней привыкать, что уже намного хуже.

А с её поездкой они разберутся, она же не на месяц уезжает, а на два неполных дня, уж как-нибудь решат этот вопрос. Как оказалось, Андрей решил его кардинально.