— Хорошо. Я согласен на твои условия, — сухо произнес Сулержицкий.

— Вот видишь, и до завтра думать не пришлось. Не надо считать, что вокруг тебя только дураки. Ты прекрасный психолог, но недооцениваешь противника. Я это поняла после последней встречи с твоей женой. Готовь документы, на следующей неделе подпишем. И спасибо тебе за идею с мужем. У меня так не получилось бы.

Сулержицкий вышел из кабинета в некоторой растерянности. Его место занял адвокат Игорь Стрешнев. С этим прохвостом надо быть осторожнее, но Таю он устраивал. Умел обходить острые углы и всегда находил выходы из трудных положений. В меру умен, в меру хитер, в меру ядовит. В целом получалась змея.

— У меня не очень приятная новость, Тая.

— Сегодня траур и я не надеялась на радостные новости. Не стесняйся, продолжай сыпать соль на раны.

Стрешнев подошел к столику, взял бутылку и налил себе виски. Тая внимательно за ним наблюдала.

— Видишь ли, Таисия. За день до своей нелепой гибели Егор был у меня.

— Да, я в курсе.

— Он написал новое завещание. В нем уже нет твоего имени. Боюсь, что с наследством возникли серьезные проблемы.

— Что ж, от него следовало этого ожидать. Кто же оставляет наследство женам-шлюхам?

— Есть маленький нюанс, Тая. Я не успел зарегистрировать новое завещание.

— Теперь понимаю. Его можно безболезненно уничтожить.

— Я не могу идти против воли усопшего, которому служил верой и правдой. Существует адвокатская этика.

— Да, да, я знаю. Адвокаты хорошо зарабатывают. Сколько же ты хочешь получить?

— Половину. И это справедливо. В противном случае ты не получишь ничего.

— И как мы это оформим?

— Ты дашь письменное обязательство выплачивать мне денежное вознаграждение за мои услуги в размере пятидесяти процентов от своих общих доходов.

— Остроумно. Ты дальновидный парень, Игорек, несмотря на свою молодость. Ты мне нравишься. Вот я думаю, оставить мне тебя или вышвырнуть на улицу с волчьим билетом, чтобы перед твоим носом захлопнулись двери всех порядочных домов и учреждений. Думаю, я тебя оставлю, но накажу за сверхнаглость. На первый раз не очень строго. Ты будешь работать на меня год бесплатно. А теперь иди и регистрируй новое завещание.

— О чем ты говоришь? Мы оба останемся на улице без средств к существованию!

— Ты идиот, Игорь! Убить должны были меня, а не Егора, потому он и оказался без охраны среди ночи в темном переулке. Вопрос лишь в том, что он не того убийцу выбрал. Зачем ему переписывать завещание, если я должна умереть? В могиле деньги не нужны. Твой блеф не сработал. А теперь убирайся и моли бога, чтобы я не передумала. Ты мой раб, Стрешнев, а я твоя богиня. Пошел вон!

Стрешнев пулей вылетел из кабинета, красный и взмокший. Он считал свой план беспроигрышным, выставил отличный капкан и сам же в него угодил.

Тая была довольна. Но случилось нечто непредвиденное. Курьер принес ей пакет, в нем оказалась видеокассета и записка, автор которой настоятельно требовал просмотреть кассету безотлагательно. Женщину это встревожило, она ушла к себе, включила магнитофон и увидела сцену, когда она уговаривает любовника убить своего мужа. В конце записи на экране появилось лицо Гриши. Он улыбался.

— Понравилось? Запомни этот эпизод. Теперь ты спать по ночам не сможешь. Дарю тебе эту копию, оригинал останется у меня. Я подумаю, что мне с ним делать. Спасибо за любовь, спасибо, что не пожалела на меня патронов. Спасибо за все. Я непременно тебя отблагодарю за свою смерть. Ты будешь жалеть о нашей встрече всю оставшуюся жизнь! Это я тебе обещаю!

Тая минут десять сидела, не двигаясь, в глубокой задумчивости, потом встала и вернулась к гостям.

В первую очередь она подошла к Уильяму Беккеру.

— Вы еще погостите у нас, Билл? Извините за фамильярность.

— Ради бога. Вы прекрасно говорите по-английски.

— Французский язык я знаю лучше, но не люблю Францию и французов. Англичане мне ближе по духу. Я всегда мечтала жить в Англии.

Беккер широко улыбнулся.

— Конечно, я погощу здесь, а потом с удовольствием пригласил бы вас с ответным визитом к себе. У меня есть что вам показать.

— Я принимаю ваше приглашение.

Этот вечер они не отходили друг от друга ни на шаг, а через месяц в Лондоне состоялась их свадьба.

Таисия Покровская, по первому мужу Велихова, стала миссис Беккер, одной из самых красивых и богатых леди Лондона.

Она не верила ему, не верила себе. Женщина в тридцать семь лет обычно имеет достаточно опыта в отношениях с мужчинами. Конечно, встречаются дуры или наивные простушки. Таисия не считала себя ни дурой, ни наивной, ни простушкой. Позади три замужества. Умна, красива, очень богата. Мужчины боготворили ее. Вечная королева бала, устроенного ей судьбой. И вот властная, непокорная, гордая, сильная женщина, не знавшая поражений, оказалась в тупиковой ситуации. Банальная история началась с обычного флирта и привела к бурному роману. Теперь все ее предыдущие увлечения выглядели смехотворно. Оказывается, раньше она и понятия не имела, что такое любовь.

Они познакомились три года назад в баре на приморском бульваре. Он тихо напивался у барной стойки. Похоже, его обманула подружка, не пришла на свидание. На вид ему было около сорока, пора бы научиться не расстраиваться из-за пустяков. На страдальца он не походил, но на выразительном лице легко читалось настроение. У Таисии тот день сложился не лучшим образом. Она получила из Парижа телеграмму от сводной сестры, где сообщалось о кончине третьего мужа Таи, Пьера Мартэна. Инфаркт. Вдове захотелось выпить, и она забрела в тот же бар, где напивался Алексей. Видно, судьба. Он заговорил с ней сразу же, как только она села на соседний табурет. Складывалось впечатление, что они давно знакомы и их разговор продолжается, а не начинается. Никаких условностей, сразу на «ты». Обычно мужчины не сводят с нее глаз, но никто не рискует заговорить, чувствуя бессмысленность своих притязаний. От ее холодного взгляда мурашки пробегали по коже. Кто мог знать о жарком пламени, скрытом под ледяной скорлупой.

После трех рюмок коньяка ее уже ничто не смущало. Они даже спорили о чем-то. Время летело быстро. Таисия забыла о причине, которая привела ее в бар. Люди расходились. На дворе стояла ночь.

— Ну что, пойдем? — спросил он.

— Куда?

— Эта шарашка закрывается, тут есть другие, работающие до утра. Или можем взять бутылку и пойти ко мне. Я живу рядом.

За такое предложение можно и по морде дать, но все сегодня шло вверх тормашками, Тая сама себя не узнавала.

— Пойдем к тебе.

Его жилье никак нельзя было назвать квартирой. Стены из голого кирпича, вместо паркета асфальт. Возможно, здесь когда-то находился цех или что-то в этом роде. Первый этаж занимал гараж, на втором располагался Алексей, третий — всего лишь плоская крыша, здесь он разводил цветы в кадках. Во всех помещениях никаких перегородок. Огромные окна, бетонные колонны-подпорки, старая мебель, свезенная со свалок. Полное отсутствие уюта. Но особенно Таю поразило то, что все помещение было заполнено множеством картин. Кругом холсты, картон, подрамники, краски, кисти… Она принялась разглядывать картины. В основном это были портреты, выполненные в своеобразной манере, но они удивляли своей выразительностью — оголенные нервы, кричащие души. О каждом человеке, изображенном на полотне, можно было рассказать целую историю.

Алексей не хотел говорить о картинах. Впрочем, она узнала, как его зовут только под утро, когда между ними уже все случилось.

Тая проснулась первой. Стрелки старого будильника указывали на час дня. Сквозь грязные стекла окон пробивалось солнце. Надо же было такому случиться. Она немало успела повидать за свои тридцать семь лет и считала, что удивить ее уже нечем. И вот поди же…