— Вы его узнали? Это же Иван Шатилов, подручный Дербенева, — подал голос капитан Степанов. — Через несколько минут он спустится вниз уже в черном фраке.

— Как они сюда попали, мы знаем, — пробурчал полковник. — Приехали в телевизионном фургоне. Смотрите на поднос. На нем только один полный бокал, остальные пустые. Он подошел к ней сзади, и никто другой этот фужер взять не мог. У Анны не было выбора. Рядом стоит муж и смотрит на жену с укоризной, мол, много пьешь. А вот Юлия Баскакова, жена галерейщика, с такой же сумочкой. Она ушла в туалет на пять минут раньше.

— Вряд ли Шатилов подал снотворное, — покачал головой репортер. — Анна могла рухнуть прямо в фойе, не дойдя до туалета. Реакция организма непредсказуема, учитывая гремучую смесь, скопившуюся в крови. Кокаин, ведро шампанского и плюс снотворное в лошадиной дозе. Рискованно.

— Тогда какой смысл Шатилову разыгрывать из себя официанта и ходить по залу под прицелом объективов? Не я один его сфотографировал. Не пропустите утренний выпуск теленовостей, там будет немало интересного.

— Придется сделать анализ крови Анны, — сказал полковник.

Принесли золотую фляжку и положили перед полковником.

— В ней что-то булькает. Хотя, когда она упала на пол, из нее все вылилось. Мы собирали жидкость с кафеля. Там ничего остаться не могло.

Кулешов откинул крышечку на ножке и перевернул фляжку, подставив пластиковый стаканчик. Из флакона выкатилось несколько капель. Он осмотрел фляжку.

— Тут на ребре есть переключатель, вдавленный в корпус. Вот видите эту крохотную кнопочку. Она передвигается вверх и вниз. Ее можно переключить только острым женским ногтем.

— Чтобы в кармане не задеть по случайности, — добавил капитан.

Полковник достал шариковую ручку, передвинул кнопку и опять перевернул флакон. В стакан вылилась жидкость чайного цвета. Он понюхал.

— Коньяк.

— Двойное дно. Вещь хорошая, — усмехнулся Скуратов. — Себе налил чистого коньяка, переключил кнопочку и другу налил яду. Выпили вместе. Один здоров, другой отбросит копыта.

— Выполнена под старину, но штука современная. На дне клеймо — «Сделано в Арабских Эмиратах». Тонкая работа.

— Обратите внимание на гравировку, — сказал репортер.

На задней стороне фляжки стояла надпись: «Дорогой Анне с любовь от Д.».

— Подарок не из дешевых, — усмехнулся капитан.

— И она носила такую штуку при живом муже? — удивился полковник. — Странно. Анна его боится, это же видно. Виски в обувных коробках прячет, а золотые подарки с собой носит.

— Зачем гадать, мы у нее спросим, — предложил репортер. — Самое время навестить их. Потом анализ крови делать будет поздно.

Кулешов отдал стакан с коньяком капитану:

— Срочно в лабораторию. И вызовите медэксперта сюда. Быстро. Я возьму его с собой.

— Мы, — поправил Скуратов. — Мы едем вместе. Вернулся майор.

— Уборщиков нигде нет. Ушли, никого не предупредив. Дежурный администратор не в курсе.

— Найдите. Из-под земли достаньте. Ты меня понял, Панкратов?

— Так точно.

— Кого-то потеряли? — спросил репортер.

— Догадайся с трех раз, — прищурился полковник. — Ты же дока в таких делах, Веня.

— То-то я делаю вам подсказки. Мы оба хороши. Что-то упустил я, а что-то вы.

— Не обижайся. Уборщики туалета пропали.

— Почему они вас заинтересовали?

— Мальчишка сказал, что в урне не было пакетов и он ходил за ними наверх. Мы просмотрели пленку видеонаблюдения. По его словам, в туалете уже были люди, когда он принес пакеты. Значит, и найденную им ампулу бросили после его возвращения. Если в деле замешан Сева Дербенев, то он не бросил бы ампулу в урну. И какую роль могла играть эта ампула? Перелить из ампулы зелье во флакон Анны? Где? В кабинке? Но что могли сделать уборщики? Девчонка получает сигнал: жертва приближается. Она могла зайти в кабинку и запереть ее изнутри, перелезть под перегородкой, закрыть другую и так далее. Оставив свободной только одну, лишить Анну выбора. Тогда можно знать точно, в какой кабинке окажется жертва. Я сейчас фантазирую, все могло быть и по-другому. Если рассматривать вариант с дамской комнатой, то без уборщиков дело не обошлось.

— Уборщиков могли усыпить, — не согласился Скуратов, — а их роль выполняли подставные люди. Мы же видели, как ловко переодевается Иван Шатилов. Идея интересная, и претворяли ее в жизнь профессионалы.

— Ладно. Пора навестить нашу жертву.

Полковник дал каждому офицеру задание, не забыл и про оператора.

— Мне будут нужны записи наружного наблюдения, центрального входа с его ковровой дорожкой и всех въездов и выездов из гаража. Подготовьте материал к утру. С вами останется капитан Степанов.

В фойе их встретил администратор. Свет в холле был притушен.

— Час рыщут под стульями, ничего не нашли.

— А где же гости?

— На третьем этаже. Там начался банкет. Вечеринка в самом разгаре.

— Не забудьте осмотреть сцену, кулисы, гримерки. Вор мог проникнуть и туда.

— Весь персонал этим занят. Руководство в курсе. Дали распоряжение проверить номера жилых этажей. Они были доступны с сегодняшнего утра, в них разместили прибывших иностранцев. С вами хочет поговорить хозяин. Если можно, утром.

— Обязательно зайду, — кивнул полковник и вместе со Скуратовым направился к выходу. Их уже ждала машина и приехавший медэксперт.

Дверь открыл хозяин. Он не удивился приходу сыщиков и тут же спросил:

— Вы нашли бриллианты?

— В зрительном зале их нет. Думаю, нам надо поговорить, — сказал Кулешов.

Гурьев впустил мужчин в квартиру. Страшно было ступать на полированный паркет, но тапочки им не предложили. Тут пахло роскошью и стариной.

— Со Скуратовым вы уже знакомы, а это врач Крапивин. Он должен взять у вашей жены кровь для анализа.

— Жена уже спит.

— Мы должны знать, какую дрянь ей подмешали в виски.

Гурьев кивнул на закрытую дверь:

— Пусть он один зайдет.

— Конечно, — согласился врач и направился в указанном направлении.

Банкир проводил сыщиков в просторную гостиную, заставленную вазами с цветами, как уборная поп-звезды после успешного концерта.

— Вы все еще думаете, что над вами решили посмеяться? — спросил Кулешов.

— Меня так заставляет думать логика, — хозяин указал на мягкий диван, приглашая посетителей сесть. — Но способ, каким осуществили кражу, настораживает. К ней готовились. Но я не думаю, что воры знали, кого им придется раздеть.

— Давайте лучше подумаем, кому это выгодно. Вы можете назвать конкретные имена?

Полковник устроился на диване, репортер рядом. Банкир разливал в бокалы коньяк, забыв спросить гостей, будут ли они пить и что. Он думал о своем и не торопился с ответом. Кулешов взял бокал, но пить не стал, а Скуратов не отказал себе в удовольствии попробовать марочный французский коньячок.

— Практически такой пакости можно ожидать от кого угодно, — заговорил наконец Гурьев. — У этих людей вывихнутые мозги. Знали бы вы, какие комбинации они придумывают, чтобы подставить один другого! Им бы детективы писать. Мастаки на головоломки.

— Эти мастаки каким-то образом связаны с вами, если хотели насолить вам?

— Мы все так или иначе связаны. Я самая безобидная фигура. Многие хранят деньги в моем банке, я им не мешаю жить и не перехожу дорогу. Коллеги-банкиры мне не конкуренты. Все сферы банковских услуг давно распределены, каждый занял свою нишу. Дело не в моей персоне. Это крупная хохма. Урок. «Не выпячивайся! Живи как все». Но так никто не живет, нужны встряски. Без скандалов жить скучно.

— Что вы можете сказать о галерейщике Баскакове и его жене? — спросил репортер.

— Им палец в рот не клади. Они способны на подобные аферы. Илья Баскаков вырос из обычного антиквара. Начинал в советские времена с магазина на Старом Арбате. Сейчас через его руки проходят самые достойные картины, попадающие в Россию со всех концов света. Он спец и успешный бизнесмен. Я не хочу никого охаивать, но могу сказать с уверенностью: если вы захотите повесить в своей квартире «Джоконду», то вам надо обратиться к Баскакову. Весь вопрос в цене. Но тут я сделаю оговорку. Не буду сейчас говорить о владельцах отеля и деньгах, на которые он строился. Речь пойдет о том, что Баскаков не станет гадить в их доме. Скандал неизбежен. Пусть даже на уровне слухов. Шило в мешке не утаишь. Баскаков один из немногих, кому скандал не нужен. Он поставлял подлинники для спецапартаментов отеля, куда посторонним вход заказан. Одному богу и Баскакову известно, что там висит. Сальвадор Дали или Рембрандт, а может, Босх или Тициан. Не думаю, что Баскакову нужен скандал. Я говорю об исключительном случае.