Полковник достал из портфеля сережку с огромным изумрудом, вложенную в целлофановый пакетик, и положил находку на стол.

— Валялась на полу. Девчонка сумела оказать достойное сопротивление. Она жива. В половине четвертого утра машину Скороходова видели на посту ГИБДД. Ехала в Тулу. Потом мы ее нашли на привокзальной площади. По всей вероятности, твоя баба села в электричку до Москвы.

— А почему не в другую сторону?

— Дальше Тулы электрички не ходят. А потом, зачем ей возвращаться на юг, если она приехала из Крыма? На объездной дороге в кювете мы нашли «лексус» с украинскими номерами. В нем обнаружены те же отпечатки пальцев, что мы нашли на рюмке и в «фольксвагене» Скороходова. Вероятнее всего, Лиза заснула за рулем. Думаю, Скороходов подобрал ее на дороге, возможно, узнал, вот потому и затребовал факс из управления, но решил поиграть с бабой в кошки-мышки и доигрался. Впрочем, туда ему и дорога.

Карась покрутил сережку в руках:

— Теперь сомнений нет, это она. Что с твоим хмырем?

— Она его убила. Труп нашли в колодце на участке.

— Слушай меня, Павел Трофимыч. Против Лизы никаких дел не заводи. Я должен найти ее живой и здоровой и без хвостов за спиной. Это мое дело, как с ней поступить.

— Понятно. Да у меня уже все организовано. Подполковник-то маньяком оказался. Так что я твоей Лизе только благодарен. Она его каким-то образом кинула на ножи сенокосилки. Лезвия все в крови. Потом оттащила к колодцу — кровавый след на траве остался, и скинула в него. Мы выловили труп — не тот. Выловили второй — опять не Скороходов. В итоге из колодца выудили семь трупов. Сам Скороходов и шесть женщин, в том числе четырнадцатилетняя девочка. Два месяца назад пропала, не вернулась из школы. Личности всех установлены. Он кидал в колодец не только трупы, но и вещи женщин, а там сумки и документы. Одна утопленница оказалась женой тульского авторитета. Он вышел из заключения месяц назад и до сих пор считает, будто его благоверная сбежала. Я думаю повесить на него убийство Скороходова. Расскажи ему правду, он бы точно подполковника пришил. Пусть ответит за того, кто его работу выполнил. Не так обидно будет на зону возвращаться. Хлопотный мужик, как бельмо на глазу. Пусть лучше сидит. Алиби у него нет, уже проверял. Беспроигрышный вариант.

— Ты, Павел Трофимыч, не зря сидишь на своем месте. Мозги у тебя правильно работают. Одного я понять не могу, почему Лиза рванула в Москву. Там же Дед Хасан делами заправляет.

— Он в курсе? — усмехнулся полковник.

— Не дай бог. Я сам должен довести дело до конца.

— Могу дать тебе одну подсказку, Василь Дмитрич. Я навел кое-какие справки о Лизе. Сто лет назад она была замужем, сейчас ее бывший — один из крупнейших олигархов. Геннадий Алексеевич Гортинский. Но место его проживания неизвестно. В справочной МВД таких данных нет. Они прожили вместе пять лет, с восемьдесят третьего года по восемьдесят восьмой. Прошло двадцать два года. Концов уже не найдешь, но больше ее ничто с Москвой не связывает.

— Зачем она ему нужна?

— Он известный меценат, жертвует деньги на культуру. Если к нему обратится бывшая жена за помощью, то почему бы не пойти ей навстречу. Судя по фотографии, Лиза интересная женщина.

— Просить и побираться Лиза не умеет. Все, что она может сделать, — это кинуть его. А ведь это идея. Почему бы не кинуть олигарха, когда тебя прижали к стенке. В ее положении на все пойдешь, лишь бы добиться своей цели. Ладно, Паша, я тебя не обижу, а теперь давай ужинать, проголодался.

Следователь приехал без предупреждения, тихо, ни с кем не стал разговаривать, а попросил секретаря сразу же проводить его к хозяину. Хорошо, что тот не танцевал в этот момент, а завтракал, лежа в постели.

Бестаев, докладывая хозяину о появлении сыщика, был очень взволнован.

— Не дергайся, Сережа. Все идет так, как задумано. Зови полковника и напомни, как его зовут.

— Андрей Ильич Скобейников.

— Прозорливый мужик! Одна беда — никакой самостоятельности. Все они служат не закону, а своему начальству. Но пока так устроен мир, мы можем дышать свободно.

Секретарь пригласил Скобейникова, поставил ему стул возле кровати, а сам вышел.

— Какие новости, Андрей Ильич? — поинтересовался Гортинский.

— Очень странные. Охрана вашего городка выловила подозрительного типа. Они его сдали нам, потому что нашли у него оружие, к тому же он не говорит по-русски. Мы выяснили, что зовут этого типа Николас Дэлмер. Он гражданин Великобритании. Получил трехдневную туристическую визу. Она уже просрочена. Плел всякую чушь о том, что заблудился. Ну, вы же знаете Вершинина. Он мгновенно сориентировался. Показал ему фотографии трупа Алисы и обвинил Дэлмера в убийстве. Этот тип ни черта не знает наших законов и тут же намочил в штаны. В итоге дал признательные показания. Написал целый роман аж на трех страницах.

— Оригинал у вас?

Скобейников вынул из кармана сложенные листы и передал хозяину. Гортинский, бегло читающий по-английски, просмотрел бумаги.

— Этот Ник утверждает, будто его нанял адвокат Алисы с целью ее убить, чтобы наследство мужа лорда Энсли перешло в руки его первой жены. Дэлмер согласился и поехал в Россию, но не для того, чтобы убить Алису, а чтобы предупредить ее о заговоре, затеянном адвокатом и первой женой Энсли. Он уверяет, что верой и правдой служит Алисе уже двенадцать лет. Вполне убедительное объяснение. Этот документ мне пригодится. Отдайте его секретарю, пусть он сделает для меня пару копий.

— Хорошо. Без проблем.

— Как решил Сан Саныч поступить с этим горе-путешественником?

— Судить по нашим законам. Незаконное ношение огнестрельного оружия, да еще на территории другого государства, проникновение в частные владения, несоблюдение визового режима, сюда же можно приплюсовать сопротивление властям при задержании. Во всяком случае, дело можно довести до суда, а потом по запросу Скотленд-Ярда экстрадировать его в Англию, но не раньше, чем через полгода. Нам так будет проще составить отчет о безвременной кончине Алисы. А там пусть англичане разбираются, кто прав, а кто виноват.

— Я всегда знал, что Вершинин не зря занимает свой пост. Он вынес единственно правильное решение.

— Я так ему и передам.

— Что показало вскрытие Алисы?

— Она умерла от яда. Ей сделали укол. Действие яда зависит от организма человека. Алиса могла прожить час, а могла и четыре часа. Но учитывая ее болезнь и снотворное в крови, она протянула недолго. Тот, кто делал укол, рассчитывал, что она умрет утром в присутствии медсестры. Смерть наступила около четырех часов утра. Значит, укол был сделан раньше. Точное время мы установить не можем. Профессор Гаврилович считает, что укол делал человек, хорошо разбирающийся в медицине и знающий толк в препаратах. Таких у нас двое. Это экономка Алисы Таня и доктор Фаина Меркулова. Если говорить о мотиве, то экономка ничего не выиграла от смерти своей хозяйки. Наоборот. Она потеряла работу. А по сути говоря, у нее даже дома своего нет. Что касается Фаины, то я не думаю, что заслуженный врач России готов умерщвлять людей. К тому же, если я не ошибаюсь, у нее с Алисой были равные права на наследство. У Фаины от вас дочь. Это правда?

— Абсолютная правда, и кандидатуру Фаины я даже не хочу рассматривать. Что касается Тани, то это смешно. У женщины обострено чувство справедливости. Надо искать третью кандидатуру на роль убийцы. Неторопливо, но настойчиво. Официальный подозреваемый у вас уже есть. Для отчета Скотленд-Ярду он сгодится.

После ухода следователя Гортинский вызвал секретаря.

— Позови-ка мне Риту. А то как-то несправедливо, что она еще не принята мной.

Рита пришла с подарком, но нес его Сергей. Это были каминные часы из черненого серебра с перламутровым циферблатом, в центре — прекрасная копия великого Бернини «Аполлон и Дафна». Бестаев едва удерживал тяжелый предмет в руках.