– Я знаю это.

– Поверьте, господин Хайдаров, в ваших же интересах сделать все, чтобы ваши контакты с господином Лапиком расширились.

– Обещаю, господин Рустамбек, что сделаю все для этого.

– Вы должны стать настоящими союзниками. И вместе решать все важные вопросы. В частности, господин Талаяти и я хотели бы, чтобы вы не реже четырех раз в году лично встречались с господином Лапиком для обсуждения текущих проблем.

– Так и будет. – Загудел сотовый телефон. Хайдаров, достав аппарат, отключил сигнал. – Где должны будут проходить эти встречи? В Москве? В Нью-Йорке? Или, может быть, во Владивостоке?

– Господин Талаяти предложил, чтобы вы, во избежание всяких неожиданностей, перенесли штаб-квартиру нашей теперь уже де-факто объединенной фирмы в другое место. Так что с Лапиком вы будете встречаться уже не в России. Я знаю, вы много раз бывали в городе Атлантик-Сити. В США.

– Естественно. У банка «Витязь» в Атлантик-Сити своя недвижимость, нам принадлежат там три казино и три гостиницы. Насколько мне известно, примерно столько же гостиниц и казино принадлежит в этом городе концерну «Истерн интерконтинентал».

– Совершенно верно. Именно поэтому мы и решили, что Атлантик-Сити будет лучшим местом для штаб-квартиры. И для ваших постоянных встреч с Лапиком. Как вы считаете?

– Считаю, выбор правильный.

– Что важно, к этим встречам всегда сможем подключиться мы с господином Талаяти. – Рустамбек протянул пустой стакан. – Если можно, еще столько же. И хватит неприятных разговоров. Думаю, пора выслушать идею, о которой вы упомянули.

Сделав два коктейля, Хайдаров передал один стакан Рустамбеку. Некоторое время смаковал мартини. Наконец сказал:

– Знаете, господин Рустамбек, я всегда разрываюсь между двумя крайностями.

– Любопытно. – Гость взял губами соломинку. – Какими же?

– С одной стороны, я очень осторожный человек. С другой – игрок. Я чувствую момент, когда можно сорвать крупную ставку. Сейчас, как мне кажется, наступил как раз такой момент.

– Что, действительно крупную?

– Действительно. Можно положить в карман чистыми полмиллиарда долларов.

– Серьезная сумма. Каким образом?

– Сейчас расскажу. Правда, для того, чтобы мы получили эту сумму, нужны связи с арабскими странами. И в этом смысле я надеюсь на вас.

– Связи с арабскими странами?

– Совершенно верно. С богатыми арабскими странами, такими, как Египет или Саудовская Аравия. Которые будут готовы купить крупную партию вооружений. Я знаю, господин Рустамбек, у вас такие связи есть.

– Связи есть, но я хочу выслушать идею.

– Прошу прощения, господин Рустамбек, но мне нужно также еще одно: помощь господина Лапика. Поскольку господин Лапик с его связями поможет мне получить доступ к некоторым документам в Министерстве торговли России. Это возможно?

– Возможно. Но в чем идея?

– Идея следующая. Сейчас готовится к подписанию договор о продаже крупной партии российского вооружения Индии. Сумма сделки – два миллиарда долларов.

– Я слышал об этом. Дальше?

– Дальше – если допустить, что сделка сорвется, России не останется ничего другого, как продать эту партию вооружения другой стране. Поскольку арабы всегда проявляют интерес к российскому оружию, лучшим вариантом будет одна из богатых арабских стран. Даже если в России представить дело так, что арабы дают за весь пакет меньшую сумму, Россия вынуждена будет согласиться.

– Допустим, мы такую арабскую страну найдем. Дальше?

– Дальше – арабы, если мы с ними договоримся, будут готовы отдать за эту партию ту же сумму, два миллиарда долларов. А России мы отдадим полтора миллиарда. Так что пятьсот миллионов долларов останутся у нас.

– Идея в самом деле интересная. – Рустамбек помолчал. – Но где гарантия, что сделка между Индией и Россией будет расстроена?

– Гарантия – я. Я за это отвечаю.

– Уверены, что отвечаете?

– Господин Рустамбек, я ведь не просто изложил вам идею как таковую. Перед этим я провел большую работу. Собственно, у меня давно уже все подготовлено.

– Что, серьезно?

– Серьезно. Есть даже человек, который наложит вето на сделку.

– Даже так? – Рустамбек сделал большой глоток. – И что же это за человек?

– Амритсингх, руководитель отдела вооружений Министерства торговли Индии.

– Амритсингх?

– Да. Слышали когда-нибудь это имя?

– Нет. У меня практически не было дел в Индии. Но я наведу справки. Вы с ним знакомы?

– Скажем так: знаком заочно. Причем знаком заочно не только с ним, но и с его семьей. У него красивая жена. Две дочери. И сын Риши.

Рустамбек отставил стакан. Встав, подошел к окну, выходящему во двор банка. Сказал, не оборачиваясь:

– Чувствую, вы действительно провели большую работу.

– Действительно, господин Рустамбек.

– За чем же дело стало?

– Только за одним: чтобы вы сказали «да».

– Конечно, я говорю «да». Я даю вам полную свободу действий. И обещаю полную поддержку.

Проехав от Арбата, где она жила, к Остоженке, Полина остановила «тойоту» в одном из тихих переулков, у кафе «Пойма». Это кафе было ее любимым местом, здесь вкусно кормили, всегда было тихо, и, главное, она знала, что не встретит здесь никого из своих знакомых.

В кафе сидели всего две пары, и, к счастью, ее любимый столик в углу, с видом на Москву-реку, был свободен. Сев спиной к залу, так, чтобы ее никто не видел, она заказала подошедшей официантке кофе, яйцо всмятку и яблочный пай и стала смотреть на реку.

Она любила смотреть на Москву-реку. Она выросла далеко от Москвы, но Москва ей нравилась. И особенно ей нравилась Москва-река. Эта река, такая же небольшая, как ее родная Сухона, ничем особенным не поражала. Но ей нравилось в этой реке все – каменные набережные, возникающие то тут, то там белые храмы и луковки церквей, проплывающие мимо баржи и речные трамваи, качающиеся на мелкой волне утки, изредка пролетающие чайки.

Впервые за долгое время она провела эту ночь одна в собственной квартире и, проснувшись, решила одна позавтракать в кафе. Накануне Луи предупредил, что будет весь день занят, – что ж, она посвятит этот день себе. Посвятит, хоть и будет по нему скучать.

Покончив с яйцом всмятку и паем, налила в чашку кофе. И услышала шорох. Краем глаза заметила: к ней за стол без всякого разрешения садится какой-то парень.

Как вести себя с нахалами, она отлично знала. Повернула голову, чтобы осадить наглеца, и увидела: это Чика.

Меньше всего она ожидала увидеть здесь Чику.

Со времени, когда она, оказавшись в Москве, сразу же попала в его лапы, став путаной в «Балчуге», прошло уже несколько месяцев. Теперь она другая, многое поняла. Все то страшное, вся грязь и мерзость, связанные для нее с Чикой, постепенно забываются. Чика вычеркнут из ее жизни. И вот – он возник снова.

Чика, как всегда, одетый с парикмахерским лоском, надушенный своими любимыми «Труссарди», усевшись, улыбнулся ей своей отвратительной сутенерской улыбочкой, о которой она уже успела забыть.

Вдруг она почувствовала, что задыхается от ярости.

Понаблюдав за ней, Чика сказал вкрадчивым голосом:

– Привет, зайчик. Как жизнь?

Растерянность длилась лишь несколько секунд. Тут же она сказала себе: возьми себя в руки. Будь спокойна и холодна. С такими подлецами, как Чика, иначе нельзя.

Сделала каменное лицо, процедила:

– Чика, я что-то не вижу здесь зайчика. Кто зайчик? Уж не ты ли?

– О-о, радость моя… – Чика вынул и раскрыл портсигар, взял сигарету. – Вот как ты заговорила. Стала важной дамой, да?

Отхлебнув кофе, сказала спокойно:

– Чика, ты кто мне? Опекун? Родной отец? Какое тебе дело, кем я стала?

– О’кей… – Щелкнув зажигалкой, Чика прикурил. Затянулся. – Ладно, цыпленок, точить с тобой лясы у меня нет времени. Ты ведь сейчас свободна, да?

– Свободна в каком смысле?

– В том… – Чика усмехнулся. – В том, что можешь спать, с кем хочешь?