– Сколько?

– Двадцать штук за стволы и десять за клюкву.[2] Всего тридцать кривых.

Обменявшись односложным замечанием с соседом, кривоносый сказал:

– Даем двадцать грандов. Больше у нас нет.

– Слушай, не держи нас за фраеров. Тридцать, или стволы остаются у нас. И вы в заказе.

– Обыщи, да? Клянусь, нет больше.

Подумав, Комарик щелкнул пальцами:

– Ладно, давайте.

Кривоносый вытащил из кармана уже знакомую Седову толстую пачку с банковской оклейкой, взял такую же у соседа. Протянул обе пачки Комарику:

– Двадцать.

Перелистав банкноты на глаз, Комарик взял у Седова «байонн», приложил к нему второй пистолет, протянул:

– Держите. И у рынка больше не светитесь, мой совет. Когда четверо ушли, сказал Седову:

– В гостинице есть аптечка, сходи перевяжись.

– Не нужно никакой аптечки. У меня пластырь есть в машине, замотаю и достою до конца.

– Смотри, твое дело.

Седов достал из бардачка машины индпакет, наложил на рану марлевую подушку и закрепил ее пластырем. Оглядев перевязку, скрытую рукавом куртки, Комарик велел Гвоздю:

– Останься с Федей до конца дня. На всякий пожарный.

Предосторожность оказалась излишней. До момента пока со стоянки не уехала последняя машина, никто из посторонних к ней не подошел.

Охватившее его под утро состояние дремы Рустамбек мог считать удачей. Здесь, в первом классе «боинга» компании «Бритиш эйруэйз», были удобные раскладные кровати, при желании на них вполне можно было выспаться. И, самое главное, он мог до отказа вытянуть ноги. Подумал: еще час такой дремы – и он почувствует себя нормальным человеком. В последнюю неделю, которую он провел в непрерывных перелетах между Нью-Йорком, Москвой, Каиром, Тегераном и европейскими банковскими столицами, он вообще забыл о нормальном сне.

Он устал, но усилия того стоили – по его подсчетам, компания Талаяти «Истерн интерконтинентал», которая фактически давно стала его компанией, заработала в последнюю неделю около пяти миллиардов долларов. Причем эти пять миллиардов долларов можно считать лишь номинальной прибылью, реально же, после того как они приобрели компанию «Комлин», что расшифровывается как «Коммуникационные линии», концерн Талаяти будет зарабатывать гораздо больше.

Дрема была сладкой, и чье-то осторожное прикосновение к плечу вызвало сильное раздражение. Замычал, отдернул плечо, но через секунду прикосновение повторилось. Повернувшись и открыв глаза, увидел склонившуюся над ним стюардессу. Девушка улыбнулась:

– Доброе утро, сэр. Москва.

Выдавил:

– Да?

– Да, сэр. Мы пошли на посадку. Не забудьте пристегнуть ремни.

– Не забуду. Который час?

– В Москве девять часов десять минут утра, сэр. Кофе?

– Если можно. Только настоящий кофе.

– Обещаю, это будет настоящий кофе, сэр. – Девушка исчезла.

Нажав кнопку и превратив кровать в кресло, протер глаза. Откинул плед и пристегнул ремни, посмотрел в иллюминатор. Знакомая картина. Шереметьево. Самолет прибывает по расписанию.

Возникшая в проходе стюардесса ловко выдвинула одной рукой подставку, опустив второй рукой на нее поднос, на котором стояли кофейник, чашка, судочек со сливками и вазочка с сахаром.

– Ваш кофе, сэр. Налить?

– Спасибо, я сам.

– Приятного аппетита. Сядем через пятнадцать минут.

Улыбнувшись, стюардесса ушла. Налив себе кофе, сделал несколько глотков, но допить всю чашку до конца не успел: внизу замелькали стоящие на летном поле самолеты. Дождавшись, пока шасси коснется земли, отстегнул ремни, оглянулся.

Эльдер, в последнее время всегда сопровождавший его в полетах, уже стоял в проходе с двумя сумками. Заметив его взгляд, чуть заметно кивнул: все в порядке, хозяин, я здесь.

– Господин Рустамбек, с прибытием! Я очень рад видеть вас!

Медхи, племянник Тофика, одетый в длинное черное пальто, улыбался искренней улыбкой, такой, какой можно улыбаться лишь в восемнадцать лет. За ним, метрах в двадцати, виднелся серебристо-серый «мерседес».

– Спасибо, Медхи. Тофик здесь?

– Да, господин Рустамбек. Простите, но он ждет вас в машине.

– Ничего страшного. В этой машине?

– Да, господин Рустамбек. Идемте.

Как только они сели в «мерседес», Тофик, сидевший впереди, рядом с местом водителя, обернулся:

– С прибытием, господин Рустамбек. Простите, что не вышел из машины. Надеюсь, вы понимаете почему.

– Конечно. Как самочувствие?

– Самочувствие прекрасное. Но… – Тофик помолчал. – Есть проблемы. Думаю, вы догадываетесь, что я имею в виду.

– Пожалуй. Но об этом после. Куда ты меня повезешь?

– Куда хотите, на выбор. Есть люкс в «Интерконтинентале», есть приличная частная квартира на Садовом кольце, в районе Самотеки. Что важно, о существовании этой квартиры, кроме меня и охранников, никто не знает.

– Я смогу там выспаться, в этой частной квартире?

– Конечно, господин Рустамбек. Там тишина, окна выходят во двор.

– Давай в частную квартиру. Я не люблю шума. Тофик посмотрел на севшего за руль племянника:

– Медхи, все понял?

– Конечно, Тофик-джан.

Юноша повернул ключ, дал газ. Когда они выехали на отрезок, ведущий к Ленинградскому шоссе, Тофик обернулся:

– Поздравляю, господин Рустамбек, с «Комлином».

– Спасибо. Ты прав, это наша большая победа. Что, уже и формально все подписано?

– Пока нет, но в ближайшие дни будет подписано точно. Сведения из абсолютно надежного источника.

– Что ж, очень рад.

– Господин Рустамбек, вы наверняка устали с дороги. Не буду вас больше беспокоить.

– Ничего. Нам с тобой все равно нужно будет поговорить – как только мы попадем в эту твою квартиру.

– Да, конечно, господин Рустамбек. Но сейчас отдохните.

– Отдохнуть все равно не удастся. Просто посмотрю на Москву.

Миновав Ленинградский проспект и часть Тверской, они свернули на Самотеку. После нескольких поворотов Медхи ввел машину во двор большого высотного здания послевоенной постройки. Когда они входили в снабженный цифровым кодом подъезд, Рустамбек заметил стоявшего неподалеку мощного парня. То, что это охранник, он понял по кивку, каким парень ответил на вопросительный взгляд Тофика.

На лифте они поднялись на девятый этаж. Дверь Тофик открыл своим ключом. Квартира, в которую они вошли, оказалась большой, просторной, хорошо обставленной. Эльдер поставил сумки на пол, Тофик сказал:

– Медхи, сообрази поесть. Господин Рустамбек наверняка проголодался. Рустамбек поднял руку:

– Ничего не нужно, я утром не ем. Единственное, я хотел бы принять душ.

– Конечно, господин Рустамбек. Проходите в ванную, там есть все. Вот сюда. – Тофик открыл дверь ванной. – Но зеленый чай, надеюсь, вы выпьете?

– Пожалуй.

– Отлично. Я буду ждать вас в гостиной.

Приняв душ, надев махровый халат и сунув ноги в просторные домашние тапочки, Рустамбек прошел в гостиную. Как только он сел за стол, на котором стояли большой фаянсовый чайник и две пиалы, Тофик взял чайник. Налил в обе пиалы чая и, подождав, пока отхлебнет Рустамбек, отхлебнул сам.

Поставив пиалу, Рустамбек спросил:

– Где Медхи и Эльдер? Здесь?

– Медхи я послал вниз, к машине. Эльдер дежурит на лестничной площадке. Мы в квартире одни.

– Я прочел о Луи Феро. О покушении написали даже в Нью-Йорке.

– Господин Рустамбек… – сказав это, Тофик опустил глаза. – У меня нет слов.

– Неприятная история. Что там получилось?

– Получилось, что в последнюю секунду Феро вдруг выскочил из машины.

– Почему выскочил? Догадался?

– Может быть, догадался. Но вообще… – Тофик покрутил пиалу. – Вообще, господин Рустамбек, здесь есть и моя ошибка.

– Твоя?

– Да. Я доверил все Хайдарову. А нужно было с самого начала все делать самому.

– Хайдаров… Он же опытный человек, согласись.

– Да, это верно.