Мюррей открепил записку и направился к дому — такие фермерские дома можно во множестве встретить на Среднем Западе. Деревянный забор из кольев, качели, окна со шторами, труба на крыше. Дом был покрашен традиционной для таких строений красной краской, но в оранжевом свете солнца и на фоне пурпурного неба это выглядело ужасно. Мюррей подумал, что придется на этот счет что-нибудь предпринять. Однако внутри все выглядело чудесно. Удобная старомодная мебель, хорошо спланированные кухня и ванная. Мюррей обошел все комнаты на первом этаже, поднялся по лестнице и осмотрел второй этаж, выглянул в каждое окно. Лишь к концу осмотра он обратил внимание на здешнюю тишину. Она была какой-то неправдоподобной.

Он почувствовал голод. В кухне еды не оказалось, однако, как и было обещано в записке, там находились инструкции. В одной из них было огромными готическими буквами написано: «Добро пожаловать на планету С!» — после чего следовало краткое описание съедобных растений, растущих на полях Мюррея, с фотографиями фруктов и овощей в зрелом и незрелом виде. Перед тем как начать обживаться на планете, Мюррею хотелось перекусить.

Он перелистал все имеющие на кухне брошюры. В одной нашел описание существа, обитавшего в хлеву. Существо представляло собой нечто вроде колонии из нескольких десятков серых амебоподобных существ размером с мяч для регби. Летом эти желеобразные «мячи» ползали по поверхности земли, а зимой замерзали и превращались в белые камни. В незамороженном состоянии пару-тройку таких «мячей» можно было положить в какую-нибудь емкость, и они сливались в единое целое, после чего, примерно раз в неделю, производили на свет твердые серые комки. Благодаря тому что комки были плотнее «мячей», они проходили сквозь мягкие тела желеобразных родителей и оседали на дне. Когда же «мячи» находились на воле, комки оставались лежать на пути их следования. В хлеву «мячи» сидели в деревянной цистерне с дверцей на дне, и отделяла их от дверцы проволочная сетка. Отверстия в сетке делались достаточно большими, чтобы серые комки могли сквозь них пролезть, и стоило только открыть нижнюю дверцу, как комки выпадали наружу. При этом ее следовало закрывать до того, как через нее начнут вытекать желеобразные «мячи». К уже сидевшим в цистерне «мячам» можно было подсаживать новых, более молодых. Так сказать, для улучшения породы. Брошюра утверждала также, что серые комки, жесткие и ядовитые в сыром виде, будучи отваренными, становились мягкими и съедобными.

Судя по всему, именно эти серые комки и составят основу его рациона. При мысли об этом Мюррея затошнило. Все прочие живые твари, которые по милости Представителей находились на планете, выглядели столь же неаппетитно. Мюррей вышел из дома и направился в хлев, чтобы познакомиться со своим «поголовьем» поближе.

Мало-помалу он начал привыкать к новому месту обитания. У него оказалось слишком много работы, чтобы тратить время на собственные переживания и жаловаться на судьбу. Каждый день после захода солнца, поужинав странной на вид, но тем не менее утолявшей голод пищей, он садился за терминал. Недостатка в чтении у него не было. Кроме того, терминал снабжал его фильмами, музыкой, играми и прочими сокровищами, хранившимися в огромной подземной памяти ТЕКТа. И все же время от времени он невольно задумывался: «Неужели дед Залман учил меня своей премудрости только для того, чтобы я сидел вот здесь и всем этим занимался?» Через какое-то время Мюррей хорошо изучил особенности своей планеты. День здесь длился двадцать шесть часов. Год был на один месяц короче, чем на Земле. Планета С не имела спутников. Мюррей познакомился также с местным климатом. Инструкции по кормлению скота и выращиванию зерновых оказались неточными или неполными, но Мюррей восполнял пробелы экспериментальным путем и с помощью информации, предоставляемой ТЕКТом.

Разумеется, иногда ему становилось одиноко. Когда наступила зима и выпал такой глубокий снег, что он даже не мог ходить в хлев кормить животных, у него появилось больше времени для размышлений и его впервые посетила хандра.

Он гулял по засыпанной снегом степи, смотрел на новые созвездия, сверкавшие в безлунном небе, и ему начинало казаться, что все это только сон.

Мюррею нравилось смотреть на дом издалека. Свет в окнах и огонь камина создавали ощущение чего-то своего, родного. Он никогда не испытывал ничего подобного, живя с родителями. Новый мир принадлежал только ему. Он мог давать какие угодно имена страшноватым созвездиям. Он мог путешествовать, открывать континенты, океаны, пустыни и горные хребты, возводить города…

Каждый раз, когда Мюррей об этом размышлял, ему становилось весело. Он стоял посреди огромной снежной равнины, и выдыхаемый им воздух сразу же превращался на морозе в облачко. Мюррей знал, что он здесь совершенно один, и все же был доволен. Он создавал, творил, строил, и это приносило истинное удовлетворение. Пусть даже на планете С никогда не появятся города — это не имело значения, Мюррей все равно был счастлив. Он чувствовал полное единение с миром, был уверен в себе, и ему казалось, будто эта планета подарена ему самим Богом. Правота деда Залмана находила свое подтверждение. Где бы Мюррей ни находился, он постоянно ощущал, что дед рядом с ним.

Через какое-то время он уведомил ТЕКТ, что отныне его планета будет именоваться «Залман».

Зима длилась долго, но Мюррею она нравилась. Проблем с провизией не было, поскольку он последовал совету ТЕКТа и заранее запасся всем необходимым. Еды хватало и ему самому, и «скоту». С топливом тоже все обстояло благополучно, поскольку дом, судя по всему, снабжался газом из какого-то местного хранилища. Мюррей обнаружил также, что высушенные стебли одного из съедобных злаков являются отличным хворостом и при этом горят очень долго, но не успел накопить их в достаточном количестве, чтобы разжигать огонь каждый день. На следующий год он это, разумеется, учтет, но пока приходилось экономить. А жаль, ибо больше всего на свете он любил сидеть в гостиной перед горящим камином и слушать музыку.

Наступила весна; работы непочатый край. Мюррей должен был подготовить поля под посевы, засеять несколько акров земли и заняться опрыскиванием растений, дабы защитить их от вредителей, живших в высокой траве вокруг фермы. Мюррей работал с утра до ночи и был рад, что благодаря медленному вращению Залмана у него было два дополнительных часа. Возможно, потому, что он работал на себя, работа не была ему в тягость и не казалась скучной. К концу дня он валился с ног и тело у него болело, но при этом он чувствовал удовлетворение. Он знал, что на Земле никогда бы не испытал ничего подобного.

В середине лета Мюррей неожиданно понял, что, прожив на Залмане почти год, он практически не вспоминал о своих родителях. Ему захотелось с ними пообщаться. Но как это сделать? Он обратился за советом к ТЕКТу. Тот предложил ему написать письмо. Оно, пообещал ТЕКТ, будет отправлено на ближайший от дома родителей терминал, распечатано и доставлено им почтальоном. Мюррей поначалу этому обрадовался, но потом у него возникли сомнения. Смогут ли родители понять, как он счастлив на своей планете? Поймут ли они, что то, что поначалу казалось им всем суровым наказанием, на поверку, как и обещал Представитель, обернулось настоящим подарком? Сможет ли он им все это объяснить так, чтобы они не обиделись? В результате вместо длинного письма Мюррей написал короткую сухую записку. Ответа он не получил.

Лето кончилось. Наступила осень, время собирать урожай. Поголовье «скота» за год увеличилось. Теперь у него было три большие цистерны с «мячами», и каждая давала приплод по три-четыре серых комка в день. Мюррей установил, что эти комки можно хранить в сыром виде практически неограниченное время, а после варки измельчать и скармливать другим животным, и такая добавка к рациону пошла им на пользу. Рабочий скот состоял из медведеобразных существ, покрытых густой белой шерстью. Поначалу они показались Мюррею довольно разумными, но, когда он наводил в хлеву порядок и переставил их кормушки в другое место, трое чуть не умерли с голоду. Мюррей понял, что им даже не приходит в голову поискать корм за пределами того места, в котором они в данный момент находятся. Он прозвал их тупарями. У него уже было шесть взрослых тупарей и четверо тупарей-детенышей. В брошюре ТЕКТа говорилось, что их мясо тоже можно употреблять в пищу, но Мюррей почему-то в этом сомневался. Он решил отложить этот эксперимент на будущий год. Остальные животные тоже чувствовали себя нормально. Среди них имелась дюжина существ, похожих с виду на белок, но размером с большую собаку. Они давали синеватого цвета молоко. Были маленькие существа, которых Мюррей называл мышами, хотя на самом деле они больше напоминали покрытых мехом ящериц. Они находились в каких-то загадочных, но очень тесных отношениях с тупарями. Кроме того, у Мюррея жили несколько трехполых бескрылых птиц, питавшихся сырыми серыми комками и выблевывавших отвратительную на вид, но весьма питательную кашицу. Наконец, в хлеву проживали и некоторые другие животные, к которым Мюррей не только привык, но даже привязался.